Уволен по собственному желанию.
Ну а что еще они могли написать? Леонов посмотрел на записи с предыдущих работ.
Принят на работу санитаром…
Он перечитал еще раз, а потом еще и еще…
– Интересный послужной список, – сказал Леонов вслух, но его никто не услышал.
В личном деле нашлась и характеристика с предыдущего места работы. Миша пробежал глазами официальный бланк с канцеляризмами, расхваливающими Егорова Тимура. Потом сложил листик вчетверо и, глянув на дверь, за которой скрылась женщина, убрал его в боковой карман. Может, пригодится, а нет, тогда он просто вернет его героическому хозяину.
Михаил поблагодарил женщину, так и не произнесшую за время его визита ни слова, и ушел.
Теперь он знал о санитаре достаточно конкретной информации. Адрес, прошлое место работы. Хорошо бы теперь посетить палату 24, пока ее пациент на прогулке. Хотя надежда найти там что-то была слабой. Егоров там почти на таких же правах, как и обычный посетитель. Но – мало ли что? Конечно, этим надо было заниматься сразу же, как только он узнал о прогулке Карпова и Егорова…
В третьем корпусе все было неизменно. Увидев истеричную медсестру, Миша автоматически потянулся к аппарату с бахилами. На этот раз он даже надел их. К счастью, приставучая медсестра была занята – устраивала разнос уборщице. Воспользовавшись этим, Леонов исчез в коридорах больницы.
4
Когда Ильин вернулся в кабинет, Стародубцев как раз вешал фоторобот на доску.
– Ну как?
Ильин подошел и всмотрелся в рисунок Леонова, потом перевел взгляд на фоторобот, составленный с помощью Розовой шляпки. Сходства были, но незначительные. Прав Леонов – так было всегда. Связь между реальным человеком и фотороботом – весьма опосредованная. Даже если поставить убийцу с его портретом рядом, едва ли кто заикнется об их схожести.
– Молодца! – похвалил Ильин. – Осталось только поймать этих нарисованных.
– Поймаем, – уверил Стародубцев.
– Вот сегодня и займись. – Ильин прищурился. – Вешняковский парк – твой.
Зачем он это сказал? Ильин, если честно, не знал. По всему выходило, что Выхинский миссионер придет именно в этот парк. Тогда зачем он только что поручил поимку преступника пришлому временному помощнику? Да какая разница – кто его поймает? Лишь бы скорее, чтобы гнида не успела убить еще кого-нибудь.
В кабинет вошла Аня. С огорченным выражением лица она бросила папку на стол и уселась на стуле, скрестив руки на груди, словно обиженный ребенок.
– Ты чего? – спросил Ильин.
Даже Стародубцев опешил – уставился на Аню, ради чего даже снял очки.
– Ничего!
Похоже, ребенок обиделся на весь взрослый мир.
– И тем не менее. Что-то тебя беспокоит. – Ильин присел на угол стола Ани.
– Этот идиот Сидихин! – Аню прорвало. – Сказал, что сейчас ему некогда сопоставить пальчики. А сам пошел пить… – Аня ахнула и замолчала, поняв, что сболтнула лишнее.
– Пить? Что, сегодня какой-то праздник? – как можно добродушней спросил Ильин.
– Да не знаю я, – отмахнулась Аня. – Родился кто-то!
– Очень надеюсь, что не такой засранец, как Сидихин.
Ильин встал и пошел к двери. Стародубцев так и не надел очки, будто боялся упустить то, что будет дальше. Аня следила за начальником.
– Пошли, – махнул ей Ильин.
Рыжова выбежала следом за начальником.
Празднование чьего-то дня рождения проходило в кабинете оперов на втором этаже. В принципе Ильин так и знал. У них каждую неделю кто-то рождался. Даже Стародубцев, который почему-то сегодняшнего именинника не знал, попался однажды, будучи рожденным дважды за месяц. Паршивцы не ломали голову над придумыванием повода для выпивки.
Ильин вошел без стука. Голоса стихли, но ненадолго.
– Ооо! Витек! Заходь!
К ним подошел Нестеренко. Мужичок с вечно сальными волосами и одним выстриженным усом.
– Что это у вас тут? – спросил Ильин, заранее зная ответ. И, не выдержав, усмехнулся. Несмотря на серьезность ситуации, собравшиеся насмешили его своими недоуменными взглядами.
– Так день рождения, – ответил Нестеренко.
– Ну да. Поздравляю.
Ильин увидел Сидихина у окна.
– Так не меня надо… – начал было Нестеренко, но Ильин его уже не слушал. Он отодвинул собеседника в сторону и направился к эксперту.
Казалось, Сидихин понял, зачем пришел Ильин, еще до того, как майор посмотрел в его сторону. Ильин взял стул и, развернув его спинкой вперед, сел.
– Послушай… – начал он, но запнулся. Для доверительной беседы неплохо бы знать имя собеседника. Ильин знал. Когда-то. А сейчас, в самый неподходящий момент, забыл. Виталик? Вася? Что-то на В. Ну, не Виктор же?
– Послушай, Валер… – Да точно, Валера. – Ты знаешь, где сейчас твоя жена и сын?
Сидихин посмотрел на часы и улыбнулся.
– Из садика шагают, наверно.
– Через парк? – прищурившись, спросил Ильин и улыбнулся. – Сынок наверняка любит кататься на велике?
– На самокате, – поправил Сидихин, все еще улыбаясь.
– Ага, на самокате. И все бы хорошо, вот только в парке в это время народ собирается беспокойный…
– К чему ты клонишь, майор?
– А клоню я к тому, что, пока твой мальчик катался на самокате, он потерялся.
Сидихин вскочил. Ильин дернул его за руку, и тот послушно уселся обратно на место.
– Не беспокойся, с пацаном все нормально. А вот с женой… Пока она искала сына – на нее напал ублюдок в армейском прикиде и…
– Что ты несешь? – прошептал Сидихин.
– …он раздел ее. У него с собой пакет с петардами и нож. Не знаешь зачем? А я тебе скажу: он сделает в ней дырку и…
Ильин думал, что Сидихин не выдержит и накинется на него, но тому хватило ума не делать этого. Он только достал телефон и дрожащей рукой набрал номер. После недолгой паузы спросил:
– Марина, вы где?
Потом зажмурился и отключил телефон.
– Дома, – прошептал эксперт. Когда открыл влажные от слез глаза, прошипел: – Зачем это?
– А затем, что пока ты здесь жрешь водку, в парке, где так любит гулять твой малыш, тварь засовывает петарды в чью-нибудь жену!
Ильин встал и пошел к двери. Он знал, что все собравшиеся в комнате сейчас осуждают его. Даже Аня Рыжова. Но уверенность в собственной правоте порой способна топтать чувства окружающих.
– Аня, отдай ему папку, – сказал он от двери. – Сидихин, через час жду отчет.
Ильин знал, что Сидихин сделает все как надо. И двигать им будет ненависть.