Придворные промолчали, но между собой согласились, что этот человек ведет себя грубо и грубость эта — следствие его врожденной наглости.
Но как его воткнуть? На этот счет в надписи не было никаких указаний. Принц осмотрел отверстие и убедился, что есть только один способ. Сев на камень, он спустил в отверстие обе ноги до колена, а оставшийся угол закрыл обеими ладонями, для чего ему пришлось согнуться. В этой неудобной позе он решил покориться судьбе и, обернувшись к собравшимся, сказал:
— Можете идти.
Король давно уже ушел домой обедать.
— Можете идти, — повторила принцесса за принцем, словно попугай.
Ее послушались, и народ разошелся.
Через камень плеснула мелкая волна и замочила принцу колени. Он не обратил на это особого внимания. Он запел, и вот о чем он пел:
Мир, где не светится влага
В ямке под кручей оврага,
Мир без забавы лучей,
Прыгнувших с неба в ручей,
Мир без блистающей сини
Озера в горной долине,
Мир, где из облачных сит
Радужный мост не висит, –
Вот что за мир наготове
Тем, в ком нет света любви.
Мир, где затих шепоток
Струйки, бегущей в поток,
Где не послышится в чаще
Песенка речки журчащей,
Где замолчало навек
Шумное шествие рек,
Где не услышишь капели,
Звонко сбегающей с ели,
Где не ревет пред тобой
В яром веселье прибой, –
Вот что за мир восприемлет
Сердце, что чувствам не внемлет.
Милая, так береги же
То, чего я не увижу,
То, что в душевной борьбе
Я возвращаю тебе.
В мир ухожу я угрюмый,
Нет там ми блеска, ни шума.
Мысль обо мне, пусть тайком,
Станет тебе родником,
Чтоб утолил он однажды
Горечь очнувшейся жажды.
— Пойте, пойте, принц. Тогда не так скучно, — сказала принцесса безучастным голосом, лежа к лодке с закрытыми глазами. — Это очень любезно с вашей стороны.
Принц не мог петь дальше и замолк.
«Жаль, что не могу ответить любезностью на любезность, — подумал он, — но умереть ради вас — это проще всего».
Вторая мелкая волна смочила колени принца, плеснув через камень, за ней третья, четвертая. Но принц молчал и не шевелился. Так прошли два часа, три, четыре, принцесса очевидным образом спала, а принц был весьма терпелив. Но в нем вскипало недовольство. Он надеялся, что ему хотя бы посочувствуют, но не дождался даже этого.
Наконец он не вынес.
— Принцесса! — окликнул он.
В тот же миг принцесса вскочила с криком:
— Всплываю! Всплываю!
И ее лодочка стукнулась носом о камень.
— Принцесса! — повторил принц, ободренный зрелищем прилива сил и пыла, проснувшегося в принцессе при виде подъема воды.
— Да, — сказала она, не оборачиваясь.
— Ваш папа обещал мне, что вы будете смотреть, а вы на меня даже ни разу не взглянули.
— Он обещал? Ну раз так… Но мне так спать хочется!
— Спите, прелесть моя, не обращайте на меня внимания, — сказал бедняга принц.
— Очень мило с вашей стороны, — ответила принцесса. — А то я прямо на ходу засыпаю.
— Только дайте мне сначала вина и ломтик бисквита, — смиренно сказал принц.
— От всей души, — ответила принцесса, сладко зевая.
Но все же она взяла в руки вино и бисквит и, перегнувшись через борт лодки, невольно взглянула на принца.
— Принц, — сказала она, — вы плохо выглядите. Столько просидеть на этом камне! Вам и впрямь может надоесть.
— Есть мне ни капельки не хочется, — ответил он, — но надо. Иначе я могу умереть безо всякой пользы для вас.
— Так возьмите, — сказала она ему, протягивая вино.
— Ах нет! Вам самой придется поить и кормить меня. Я не могу шевельнуть рукой. Утечет вся вода, что набрал ась.
— О Господи! — сказала принцесса и принялась наконец кормить его, подавая кусочки бисквита, и поить, поднося к его губам вино.
При этом ему несколько раз удалось поцеловать кончики ее пальцев. Принцесса не обратила на это никакого внимания, но принц почувствовал себя лучше.
— Ради вашей собственной пользы, принцесса, — сказал он, — я не могу позволить вам заснуть. Вам придется сесть и смотреть на меня, иначе я не выдержу.
— Ну что ж! Я попытаюсь, но тогда вы мой должник, — снисходительно ответила принцесса. И усевшись, она действительно стала смотреть на него с удивительным спокойствием, если принять во внимание положение дел.
Солнце село, взошла луна, всплеск за всплеском вода потихоньку прибывала, и теперь принц сидел в ней почти по грудь.
— Не пойти ли нам поплавать? — сказала принцесса. — По-моему, воды здесь для этого уже довольно.
— Мне уже не придется плавать, — сказал принц.
— Ах да! Я забыла, — сказала принцесса и умолкла.
А вода все прибывала и прибывала, все выше подступала она к горлу принца. Принцесса сидела и смотрела на него. Время от времени она давала ему подкрепиться. Спустилась ночь. Все выше и выше поднималась вода. Луня тоже поднялась высоко и светила прямо в лицо погибающему принцу. Он был уже по шею в воде.
— Принцесса, вы меня поцелуете? — еле слышно спросил он. Вся его деланная удаль давно испарилась.
— Да, сколько угодно, — ответила принцесса и подарила ему долгий, но совершенно безучастный поцелуй.
— Теперь, — сказал он с довольным вздохом, — теперь я умру счастливый.
Больше он ничего не сказал. В последний раз поднесла принцесса к его губам вино. Ему было не до еды. Принцесса села, не сводя с него глаз. А вода все прибывала. Вот она коснулась его подбородка. Вот она коснулась его нижней губы. Вот она плеснула ему в рот. Он крепко сжал губы. Принцесса забеспокоилась. Вода коснулась его верхней губы. Он шумно дышал носом. Принцессу охватил дикий страх. Вода коснулась его ноздрей. Принцесса широко открыла глаза, странно заблестевшие в лунном свете. И тут голова принца упала, вода сомкнулась над нею, и всплыли пузырьки, принявшие последний остаток его дыхания. Принцесса дико вскрикнула и бросилась в воду.
Окунувшись с головой, она схватила его за ногу, потом за другую, она дергала их изо всех сил, но справиться не могла. Пора было поднять голову над водой, перевести дыхание, и тут только у нее мелькнула мысль, что он-то не может этого сделать. Она пришла в ярость. Подхватив его, она подняла его голову над водой. Ей это удалось, потому что он больше не зажимал ладонями отверстия в дне. Удалось, но поздно — принц был бездыханен.