– В чем именно заключается процедура?
– Ну, если оставить в стороне специальную медицинскую терминологию, которая вам, скорее всего, все равно ничего не скажет, мы попытаемся оказать определенное воздействие на вашу психику с тем, чтобы участки сознания, являющиеся источниками раздражения, оказались надежно заблокированными.
– Своего рода лоботомия, – мрачно прокомментировал Блум.
– Вовсе нет, – опроверг его заявление Приит. – Заблокированные участки вашего сознания останутся совершенно невредимыми. Они даже будут продолжать выдавать все те же фантазии, которые причиняют вам сейчас столько беспокойства, однако до основной части вашего сознания они доходить не будут. Все равно, как если бы рядом с вами работал монитор с выключенным звуком.
– Меня интересует техническая сторона. Каким образом вы собираетесь забраться ко мне в мозг?
– Никто не собирается покушаться на целостность вашего мозга, – попытался успокоить Блума врач. – Ваш мозг сам выполнит всю необходимую работу после того, как ему на подсознательном уровне будет передан необходимй для этого набор команд. Уверяю вас, вы не почувствуете ничего, кроме облегчения.
– А если вы заблокируете мне не те участки сознания? – поинтересовался Блум.
– Ошибка исключена. Вся процедура будет проводиться под контролем инфора.
– А вот этого вам бы не следовало мне говорить, – мрачно усмехнулся Блум.
– Почему? – край левой брови Приита едва заметно приподнялся.
– Потому что инфору я доверяю меньше, чем кому бы то ни было.
– Это всего лишь следствие вашего заболевания.
– И как же вы собираетесь с ним бороться? Я ведь могу и отказаться от предложенной вами… процедуры.
После недолгого колебания, в течение которого Блум пытался убедить себя, что так поступать не следует, он вдруг игриво высунул язык и показал его своему собеседнику.
Как он и ожидал, Приит на его действие никак не прореагировал.
– Видите ли, Блум, – сказал он. – Если вы сейчас откажетесь от добровольного лечения, то с течением времени ваша болезнь будет прогрессировать. И, в конце концов, когда вы станете представлять собой угрозу для общества, нам придется применить по отношению к вам принудительные методы лечения.
– Кто-то придет ко мне в гости? – изображая радостное удивление, Блум вскинул брови едва ли не к середине лба. – Я буду этому только рад!
– Не советую вам пытатья обратить все в шутку, Блум, – слова Приита прозвучали не как угроза или предупреждение, а всего лишь как дружеская рекомендация. – Вопросу психического здоровья жителей Города придается большое значение. Возможно, вам трудно поверить в это, но вы на самом деле больны. И болезнь ваша постоянно прогрессирует. Пока ещё все проблемы можно снять в течение пяти-шести сеансов довольно-таки простой, абсолютно безопасной, неоднократно апробированной процедуры, уже доказавшей свою эффективность в борьбе с заболеваниями, подобными вашему. Но, если вы станете упорствовать, то тем самым только окончательно себя погубите.
Блум снова бросил быстрый внимательный взгляд по сторонам.
– И что я должен сделать? – спросил он.
– Вы готовы начать сеанс?
– Прямо сейчас?
– Если у вас нет больше никаких возражений.
– А разве вы оставили мне выбор?
– Послушайте, Блум, процесс вашего излечения пойдет гораздо быстрее и эффективнее, если вы сами поймете неизбежную необходимость использования интенсивной психокоррекции. Все что мы делаем, делается исключительно для вашего же блага.
– Это я уже уяснил, – кивнул Блум. – Что дальше?
– Вы должны расслабиться и внимательно следить за тем, что будет происходить на экране.
– А там будет происходить что-то интересное?
– Скоро вы сами все увидите. Вы готовы?
– Одну секунду, – Блум продемонстрировал Прииту свой указательный палец на левой руке. – Я могу сначала поговорить с Шейлисом?
– Лучше будет, если вы сделаете это после сеанса, – ответил Приит.
– С тем, чтобы не ослаблять эффективности воздействия на меня сеанса или чтобы не наносить психическую травму Шейлису? – уточнил Блум.
– И то и другое, – ответил Приит.
В следующее мгновение изображение его стерла с экрана мощная, ослепительно-яркая световая вспышка. Блуму даже показалось, что волна света ударила его в грудь и отбросила на спинку кресла. На секунду у него перехватило дыхание. Боясь упасть, он что было сил вцепился пальцами в подлокотники.
В первый момент поток света, обрушившийся на него с экрана инфора, показался Блуму нестерпимо горячим. Но сразу же после того, как первый шквал миновал и Блум понял, что все ещё жив, он почувствовал, что тело его сковывает смертельный холод. Суставы занемели, мышцы одеревенели, так что Блум не мог пошевелить даже кончиком мизинца. Даже глаза как будто покрылись ледяной коркой, – Блум не мог ни опустить век, ни отвести взгляд в сторону, чтобы не видеть того, что изливалось на него с экрана.
А на экране тем временем происходила безумная пляска световых пятен, сопровождающаяся пронзительно-высоким звоном, от которого у Блума начало ломить виски. Разноцветные блики и всполохи, перемещающиеся по экрану с невероятной скоростью, раздражали взгляд, но одновременно и завораживали его, не давая возможности оторваться и переключиться на что-либо другое. Зрачки безуспешно пытались выловить что-либо осмысленное из безумного месива цветов и форм, а сознание все глубже погружалось в виртуальное болото, ставшее для него ловушкой. Вслед за зрительными образами мысли расплывались, дробились и ломались, превращаясь в бессмысленные, ничего не значащие обрывки. Блум уже почти не помнил, кто он такой, не знал, где он находится, не понимал, что с ним происходит. Удар психотронного воздействия оказался столь неожиданно сильным, что сознание Блума не успело никак на него среагировать. Это было как неожиданный удар под дых, после чего с ошалевшим от боли и нехватки кислорода человеком можно делать все, что угодно.
Внезапно меркнущее сознание Блума уловило что-то смутно знакомое в бессмысленном мелькании разноцветных пятен на экране. Три желтых пятна… Два – почти ровной округлой формы, третье – растекшееся наподобие омерзительной ухмылки… Яичница!
Тело Блума содрогнулось от приступа тошноты.
Непроизвольно подавшись вперед, Блум потерял равновесие и упал на пол.
Оказавшись вне зоны воздействия психотронного поля, он принялся с лихорадочной быстротой сучить всеми своими конечностями, пытаясь уползти подальше, забиться в угол, скрыться от всех, раствориться в тени…
Вначале движения его были чисто инстинктивными. Но очень скоро сознание вернулось к человеку.
Забившись под панель управления инфора, Блум скорчился там, обхватив колени руками. Все тело его сотрясалось от нервной дрожи, поднимавшейся волнами откуда-то с низа живота. До него все ещё доносился пронзительный звон, и он, как ни старался, не мог отвести взгляда от пляшущих по стенам отсветов цветового безумия, растекающегося по экрану. Но он уже мог контролировать процесс своего мышления. Нервный шок тоже уже почти прошел. А воздействие, оказанное на психику одновременным мощным ударом по основным органам чувств, было, скорее всего, недостаточно продолжительным для того, чтобы вызвать какие-либо необратимые изменения.