Первые четыре года власти Ибрагима Кёсем и Великий визирь Кара Мустафа-паша на пару заправляли всеми государственными делами. Однако распри между валиде-султан и великим визирем с каждым годом становились все сильнее, и в начале 1644 года Кёсем все же удалось убедить Ибрагима казнить Кара Мустафу. Джон Фридли писал:

«На пост великого визиря, освободившийся после казни Кара Мустафы, был назначен Султан-заде Мех-мед-паша, правнук Сулеймана Великолепного. Своим назначением он был обязан в значительной степени влиянию фаворита султана, Джинджи Ходжи, который был наставником и единственным компаньоном Ибрагима в те годы, когда он был заточен в Клетку. Теперь новый великий визирь стал марионеткой Джинджи Ходжи, который приобрел настолько огромное влияние над Ибрагимом, что Кёсем отошла на задний план и утратила свое значение мощного закулисного фактора власти».

Игрушка в руках придворных властолюбцев, султан Ибрагим был абсолютно далек от управления империей, все свое время он безвылазно проводил в гареме. Кантемир писал об этом:

«Насколько Мурад был привержен вину, настолько же Ибрагим был предан похоти. Говорят, что он проводил все свое время в плотских удовольствиях, а когда его организм был истощен от частого повторения сладострастных удовольствий, он старался восстановить свои силы различными зельями и ухищрениями лекарского искусства. Каждую пятницу, которая у турок является священным днем отдохновения, он посвящал Венере и повелел, чтобы его мать, великий визирь или какой-либо другой знатный вельможа приводили к нему красивую девственницу, пышно разодетую. Стены своих покоев он покрыл зеркалами, чтобы казалось, будто его любовные сражения происходят сразу в нескольких местах. Он приказал, чтобы его подушки набили роскошными мехами, чтобы постель, предназначенная для султанских удовольствий, была бы более изысканной. Более того, он положил под себя целые соболиные шкуры, надеясь, что его страсть воспламенится, если его любовные старания будут затруднены жаром его коленей. В дворцовом саду, называемом “Охота”, он часто собирал всех девственниц, заставлял их раздеваться и сам, обнаженный, издавая жеребячье ржание, носился среди них и овладевал то одной, то другой, брыкающимися и сопротивляющимися по его приказу. Однажды ему случайно довелось увидеть половые органы телки, и он разослал их формы, отлитые в золоте, по всей империи, приказав разузнать, можно ли отыскать женщину, сотворенную подобным образом, чтобы удовлетворить его похоть. Наконец такую женщину нашли и привели в женские покои. Он собрал много огромных увесистых книг с картинками, на которых изображаются различные способы совокупления, благодаря которым он изобрел несколько новых и доселе неизвестных поз».

Историк Эвлия Челеби рассказывал в своих записках о том, как капризный султан назначал на государственные должности случайных людей, буквально с улицы:

«Он был необычайно щедрым монархом и раздавал свои сокровища людям самого низкого происхождения и своим любимым женщинам. Банщика он возвысил до поста генерала янычар в чине паши с тремя бунчуками [это равносильно современному званию генерал-полковника]; а чтобы порадовать свою фаворитку Шекер Паре, он сделал сына торговца рисом агой янычар.

В то же достоинство он намеревался возвести и Ахмеда Кули, по происхождению цыгана, который был знаменитым борцом и жонглером и в этом качестве доставлял султану немалое удовольствие. Жонглер ответил: “Всемилостивейший повелитель, со времен фараонов, которые изгнали нас, бродячих цыган, из Египта, ни один из моих предков не был ни министром, ни визирем; и такие мысли пришли в голову фараона, только когда он был уже накануне падения”. Выразившись таким образом, он чрезвычайно благоразумно отклонил предложенный сан и попросил отпустить его для паломничества в Мекку».

«Кусочек сахара» и другие

Наступил странный период в жизни Османской империи: время влияния случайных людей, фавориток малахольного, объятого похотью султана. Кёсем с досадой следила за тем, как наглые безродные девицы верховодят уже не только в гареме, но и при дворе. Пол Райкот описывает, как одна из фавориток султана Ибрагима, глупенькая девица, которая ни в чем не знала отказа от султана, посмела перейти дорогу самой Кёсем:

«…королева-мать воспылала ревностью и, пригласив ее однажды на обед, приказала задушить ее и убедила Ибрагима, что она умерла внезапно от острого приступа, отчего несчастный пришел в отчаяние».

В гареме постепенно стала заправлять смазливая и хитрая авантюристка по прозвищу Шекер Паре («Кусочек сахара»).

Танцовщицы. Художник Фабио Фабби

Она была главной сводней Ибрагима, поставляя ему отовсюду для забавы новых красивых женщин (которых уже не только покупали на невольничьих рынках, но и попросту отлавливали в банях и даже просто на улицах). Джон Фридли писал о Шекер Паре и о том, как в результате похождений султана терпение Кёсем лопнуло:

«…Она (Шекер Паре) также была его посредницей, когда он увлекся одной из вдов своего покойного брата Мурада. Однако женщина с презрением отвергла его домогательства, а когда он попытался изнасиловать ее, она выхватила кинжал и пригрозила ударить его, если он не успокоится. На шум схватки прибежала Кёсем, которая стала упрекать Ибрагима и дала женщине возможность скрыться. Это настолько разозлило Ибрагима, что он изгнал свою мать из гарема и отослал в Старый дворец.

В то же время Ибрагим унизил своих сестер Айше, Фатиму и Ханзаде, а также племянницу Кайю, поставив их в зависимое положение от своих наложниц, которым он передал земельные владения и драгоценности этих близких родственниц. Он также заставил своих сестер и племянницу обслуживать его жену Хюмашах, у которой они выполняли обязанности горничных. Узнав об этом, Кёсем пришла в ярость и окончательно решила не поддерживать больше своего сына. Материнская любовь уступила место ненависти, что и предрешило падение Ибрагима. Она написала великому визирю Ахмеду-паше письмо, в котором были следующие строчки:

– В конце концов он не оставит в живых ни вас, ни меня. Мы потеряли влияние в государственных делах. Уберите его с трона немедленно.

К тому времени Ибрагим стал волочиться за дочерью муфтия, прелести которой расписала ему Шекер Паре. Священнослужитель был прекрасно осведомлен о порочных наклонностях Ибрагима и не желал отдавать ему свою любимую дочь. Однако из осторожности он скрывал свои истинные чувства и говорил, что не хочет силой принуждать свою дочь к замужеству. Он обещал попытаться убедить ее выйти замуж за султана. Ибрагим был вполне удовлетворен таким ответом, однако на следующий день муфтий вернулся, чтобы огорчить его, сообщив, что его дочь не желает сочетаться узами брака с султаном. Тогда Ибрагим пустил в ход свое испытанное средство, сводницу Шекер Паре, которая принесла с собой подарок от султана, огромный алмаз, но девушка осталась непреклонной. Терпение Ибрагима было исчерпано, и он приказал великому визирю Ахмеду-паше схватить девушку и доставить в гарем. Наслаждение султана было недолгим, так как девушка постоянно плакала и в интимные моменты вела себя совершенно безучастно. Страсть Ибрагима быстро потухла, и через несколько дней он с презрением вернул ее муфтию. Обиженный отец пожаловался Софу Мехмеду-паше, члену Дивана, а также Мураду-аге, командиру корпуса янычар, которые согласились с тем, что наступил подходящий момент для свержения Ибрагима. Заодно они решили свести счеты и с его великим визирем. К их заговору примкнула Кёсем. Вскоре ряды заговорщиков пополнились. К ним присоединились два кадиаскера, главных судьи Румелии и Анатолии, после чего было решено действовать.