— Может, мы устроим себе маленький отпуск и съездим куда-нибудь на выходные?
Брайан нахмурился.
— Разве мы можем себе это позволить?
— Двое суток в гостинице с завтраком стоят не так уж дорого. Мы могли бы поехать в Брайтон, это ведь совсем недалеко.
Мистер Гринбаум говорил, что Брайтон — самый космополитичный город в Англии, с массой развлечений и увеселительных заведений. Много лет назад они с Мириам ездили туда каждое воскресенье, пока такие путешествия не стали для него слишком утомительными.
— А что, неплохая идея, — задумчиво протянул Брайан. — Небольшое разнообразие пойдет нам только на пользу.
Лиза пришла в такой восторг, что поцеловала его в щеку, а ее муж лишь растерянно заморгал в ответ. «Он не понимает, чего лишился, — весело подумала она. — Он совсем забыл, каким был наш медовый месяц». Она возьмет с собой черную кружевную ночную сорочку и купит новое белье, а потом покажет ему, что заниматься любовью — это лучшее, что может быть на свете. Вернувшись, Брайан перестанет обращать внимание на то, скрипит кровать или нет. В противном случае она будет настаивать, чтобы они немедленно переселились в свой дом.
Оказалось, что у мистера Гринбаума есть друг, который владеет небольшой гостиницей на эспланаде [61] в Брайтоне.
— Позвони ему, — сказал он Лизе на следующее утро. — Скажи, что старый Гарри Гринбаум рекомендует тебя, и тогда он предоставит тебе скидку.
Лиза перезвонила немедленно и заказала двухместный номер на следующие выходные. Они поедут в Брайтон в субботу, сразу же после того, как она закончит работу, и вернутся в понедельник утром.
Она рассказала Брайану обо всем по дороге домой.
— У нашей комнаты есть маленький балкончик, который выходит прямо на пристань. Ох, Брайан, если бы ты знал, как я жду этой поездки!
Она должна была стать поворотным моментом их брака.
— А какую комнату ты забронировала для мамы? — спросил он. — Надеюсь, это не какая-нибудь кладовка.
Мистера Гринбаума не было в магазине, когда Лиза позвонила в гостиницу, чтобы аннулировать заказ. Когда он через несколько дней сам заговорил об этом, она ограничилась тем, что сказала:
— Просто мы решили, что не можем себе этого позволить, вот и все.
Старик внимательно посмотрел на нее, и на его умном лице появилось понимание, но он ничего не сказал.
Лиза не стала спорить с мужем, справедливо рассудив, что это будет напрасной тратой времени. Несколькими днями позже она обронила, что поездка в Брайтон и впрямь была неудачной идеей, а потом многозначительно добавила:
— Эти деньги пригодятся нам для покупки собственного дома.
Утром в ту субботу, когда Лиза должна была уехать в Брайтон, она была в магазине одна. Ее распирало от негодования, и она отчаянно старалась придумать, как бы спасти свой брак.
«Может быть, мне переехать одной? — размышляла Лиза. — Тогда Брайану придется последовать за мной».
Вот только согласится ли он? Ее не покидало тревожное ощущение, что он может и остаться, уж слишком цепко держала его в когтях мать.
Лиза даже обрадовалась, когда зазвонил телефон, прерывая череду безрадостных мыслей. Это была Джекки.
— Ты можешь прийти? — дрожащим голосом спросила она. — У меня ужасные неприятности, Лиза.
— Приду сразу же, как только закрою магазин, — пообещала Лиза.
Брайан по субботам не работал, а это означало, что она не могла предупредить его о том, что задержится, — телефона в доме миссис Смит не было. Впрочем, Лизу это не беспокоило. Подруга отчаянно нуждалась в ее помощи, и только это имело значение.
У нее все еще оставался ключ от дома номер пять на улице Куинз-Гейт, и, отдуваясь после подъема на самый верх, от которого она уже успела отвыкнуть, Лиза почти вбежала в квартиру и обнаружила Джекки лежащей ничком на кровати. Лизу сочли незаменимой, посему новая соседка, которая могла бы навести порядок, так и не появилась, и в обеих комнатах повсюду опять была разбросана одежда и прочие предметы домашнего обихода.
— Я беременна! — крикнула Джекки и залилась слезами.
Лицо у нее опухло, глаза покраснели от слез. С тех пор как Лиза вышла замуж за Брайана, Джекки изрядно прибавила в весе. Ямочки на ее щеках утонули в складках жира.
— Что-то в этом роде я и подозревала, — сказала Лиза. — А что говорит Гордон?
— Он бросил меня! Я думала, он любит детей, ведь именно поэтому он не может развестись с женой. Но они подрастают, а если у меня будет ребенок, его ребенок, то он оставит их и придет ко мне. Но когда я сказала ему об этом… Ох, Лиза! Гордон заявил, что я шлюха, и попытался повернуть все так, будто я спала с другими мужчинами. Разве я способна на это? Ведь я люблю его одного!
— Тише, тише, успокойся. — Лиза ласково погладила подругу по голове. — Тебе будет лучше без него.
— Нет, нет! Я не могу жить без Гордона.
Лизе представлялось, что у Джекки не осталось выбора, но она сочла момент неподходящим, чтобы сказать ей об этом.
— Как насчет ребенка? — спросила она. — Ты собираешься оставить его?
— Я совершила ужасную глупость. Я уже на четвертом месяце. У меня… словом, я подозревала, что если скажу обо всем Гордону сразу, он настоит на аборте, поэтому и тянула до последнего, пока не стало слишком поздно. Мне придется рожать, Лиза.
О господи! Какой кошмар. И Лиза поступила так, как всегда поступала в чрезвычайных ситуациях.
— Я приготовлю нам по чашке чая, — сказала она.
День клонился к вечеру, и Джекки все больше погружалась в пучину отчаяния. Вскоре ей придется уйти с работы — кое-кто из женщин в конторе уже заподозрил, что она беременна.
— Я не могу поехать домой! — стенала она. — Мать не пустит меня на порог. И как я буду жить с ребенком, которого не хочу? Я забеременела ради Гордона, только поэтому. Я никогда больше не смогу работать.
— Разве тебе не полагается вспомоществование от государства или что-нибудь в этом роде? — спросила Лиза. — Тебе не дадут умереть от голода.
— Не имею ни малейшего представления, — в отчаянии отвечала Джекки. — Мне не нужны деньги от государства. Я хочу работать, а не сидеть весь день в квартире, ухаживая за ребенком. И лестница, Лиза… Я же не смогу носить ребенка и коляску вверх-вниз по лестнице. Мне придется подыскать себе другое жилье.
Лиза содрогнулась, вспомнив первый день в Лондоне и поиски квартиры. А каково заниматься этим с ребенком на руках? Но вдруг ей в голову пришла столь дерзкая мысль, что у нее перехватило дыхание.
— Я возьму твоего ребенка к себе, — сказала она и тут же зажала рот ладонью. Неужели эти слова действительно сорвались с ее губ?