– Случалось раньше, когда я впервые сюда приехал. Волновался, сумею ли правильно подать заявку на землю, беспокоился, что оказался так далеко от родных, подойдет ли земля для скота. Но в последнее время я сюда совсем не наведывался. Довольно скоро я понял, что все сделал как надо и лучшего даже желать не могу. Просто так в этой жизни ничего не происходит, вот во что я верю, и теперь я знаю, что поступил правильно.
– Откуда ты это знаешь? – спросила Кэролайн, повернувшись к мужу и вытирая пальцы о подол юбки.
– Потому что у меня появилась ты. Когда погиб мой отец, я подумал… я какое-то время думал, что должен вернуться в Нью-Йорк, чтобы быть с матерью. Но, приехав, моментально понял, что остаться не смогу. И тогда я встретил тебя, и ты была готова уехать со мной, чтобы быть вместе… и если уж из того, что я лишился отца, могло выйти что-то хорошее, то вот ты-то и есть это хорошее, Кэролайн. Ты – то, без чего моя жизнь была неполной. – Корин говорил так радостно и с такой убежденностью, что Кэролайн была растрогана.
– Ты и правда так думаешь? – прошептала она, подойдя к мужу вплотную и чувствуя, как солнце печет кожу. Солнце зажгло огоньки в его глазах, окрасило их в цвет жженого сахара.
– Я правда так думаю, – тихо подтвердил Корин, и Кэролайн встала на цыпочки, чтобы поцеловать мужа.
Они расстелили ковер в тени ивняка, вынули припасы из корзины, выпрягли лошадь, и Корин привязал ее к дереву. Кэролайн уселась, тщательно подобрав под себя ноги, и налила Корину стакан лимонада. Он улегся рядом, опершись на локоть, и расстегнул пуговицы на рубашке, позволив свежему ветру проникнуть под ткань. Кэролайн смотрела на него почти украдкой, еще не освоившись с мыслью, что он принадлежит ей. До приезда на ранчо она даже не подозревала, что у мужчин на груди растут волосы, и вот теперь смотрела на завитки, влажные от жара его тела.
– Корин? – вдруг окликнула она.
– Да, любимая?
– Сколько тебе лет?
– Что? Да ты знаешь!
– Да нет же! Я только сейчас поняла – не знаю, сколько тебе лет. Мне кажется, ты намного старше меня – не на вид, я хочу сказать! Ну, и на вид тоже… немного, но главное – в другом. – Кэролайн смешалась.
Корин улыбался:
– Мне будет двадцать семь. Ну что, огорчена, что вышла за такого старика?
– Двадцать семь – совсем еще не старый! Мне самой месяца через два исполнится девятнадцать… Но послушай, у меня сложилось впечатление, будто ты живешь здесь уже целую вечность. Ты так здесь обжился, будто тебе лет пятьдесят, не меньше!
– Что ж, впервые я приехал сюда с отцом. Поездка была деловая – отец подыскивал новых поставщиков мяса. Он ведь торговал мясом, я тебе не рассказывал? Поставлял его в лучшие рестораны Нью-Йорка, и тогда все считали, что я должен пойти по его стопам. Но стоило мне попасть в эти края, я сразу понял, что мы держимся не за тот конец этой цепочки. Словом, больше я домой не возвращался. Шестнадцать мне было, когда я решил остаться здесь и научиться разводить скот, вместо того чтобы покупать его в виде туш.
– Шестнадцать! – отозвалась Кэролайн. – Неужели тебе не было страшно оставить вот так родной дом, семью?
Корин, немного поразмыслив, покачал головой:
– Я никогда в жизни ничего особо не боялся. Пока не пригласил тебя на танец…
Кэролайн зарделась от счастья, разглаживая юбки.
– Жарко сегодня, правда? Даже здесь, в тени, – заметила она.
– Хочешь знать самый лучший способ освежиться?
– Что за способ?
– Плавать! – объявил Корин, вскакивая на ноги и стягивая рубашку через голову.
– Плавать? Что ты имеешь в виду? – прыснула Кэролайн.
– Я покажу! – смеясь, Корин раскидал башмаки, стащил и отшвырнул в сторону брюки и, обнаженный, как Адам в раю, вбежал в озеро, ухая и поднимая брызги. Кэролайн, поднявшись, уставилась на него круглыми от изумления глазами. – Иди сюда, родная! Это так чудесно!
– Ты сошел с ума! – крикнула девушка. – Мне нельзя здесь плавать!
– Это почему же? – спросил он и мощными гребками поплыл через озерцо.
– Ну… здесь же… – она неопределенно махнула рукой, – вода мутная! И все на виду – кто угодно может подглядеть! А у меня нет купального костюма…
– Конечно есть! Он у тебя прямо под одеждой, – усмехнулся Корин. – И кому здесь подглядывать? Здесь на мили вокруг ни души – только ты да я. Ну, иди же! Тебе понравится!
Нерешительно подойдя к воде, Кэролайн расшнуровала башмаки и заколебалась. Солнечный свет зазывно плясал на поверхности воды, на мелководье лениво шевелили плавниками крошечные рыбки. Солнце припекало, жгло макушку, одежда казалась тесной и душной. Наконец, решившись, она нагнулась, стянула обувь и чулки, аккуратно сложила их на берегу. Затем, подобрав юбки до колен, пошла вперед, пока вода не дошла ей до лодыжек. Прикосновение холодной воды к липкой коже застигло ее врасплох.
– Господи! – выдохнула она.
– Ну, что скажешь, так легче? – Корин подплыл ближе. Его ягодицы белели под водой, рябь искажала очертания.
Кэролайн не могла удержаться от смеха.
– Ты похож на лягушку в ведре! – поддразнила она мужа.
– Ах вот как? – И он обдал ее брызгами с ног до головы. С визгом Кэролайн отпрянула. – Иди, иди сюда, поплавай! Я бросаю тебе вызов!
Кэролайн осмотрелась, как будто за спиной вдруг могли появиться наблюдатели, готовые осудить ее за легкомыслие, а потом сняла платье и повесила на ивовые ветви. Снимать шелковую сорочку она не стала, по обнаженным плечам бежали мурашки. Кэролайн обхватила себя за плечи и снова подошла к кромке воды. Здесь она помедлила, наслаждаясь прикосновением ила к босым ногам. Никогда прежде она не испытывала подобного и сейчас, подобрав нижнюю юбку, смотрела вниз, рассеянно улыбаясь и поджимая пальцы ног. Желая поделиться новыми ощущениями, она подняла голову и обнаружила, что притихший Корин пристально смотрит на нее.
– В чем дело? – встревожилась она.
– В тебе. Просто любуюсь тобой… Ты храбрая. И прекрасная. Я никогда не видел ничего подобного, – просто ответил он. Мокрые волосы прилипли ко лбу, отчего он казался моложе, совсем мальчишкой.
Кэролайн собиралась только поплескаться у берега, но прохладное касание воды и возбуждение от слов Корина придали ей смелости. Она зашла по пояс, вода подхватила и закрутила полупрозрачные складки сорочки вокруг ее ног. С нервным смешком Кэролайн легла на спину, доверившись воде, которая держала ее на поверхности. Волосы намокли, сразу стало прохладно.
– Иди сюда, поцелуй меня, – потребовал Корин.
– Сожалею, сэр, я слишком занята плаванием, – величественно провозгласила Кэролайн, неловко шлепая руками. Она плавала только в детстве, около летнего дома родителей.
– Я должен получить свой поцелуй, даже если придется тебя догонять, – заявил Корин.