– А вы, поручик? – улыбнулась она.
– Мы на таких инструментах играть не обучены, – с достоинством сказал он. – Вот волынку могу принести…
– Право, не стоит! – остановил его Мягко-Жестоких. – Хм, а ведь когда-то и я неплохо играл… Вспомнить, быть может, юность?
– Давайте уж тогда в четыре руки, Людвиг, – проворчал Бессмертных. – Где еще такое увидишь: городской адвокат и генеральный следователь, не побоюсь этого слова, лабают на рояле веселый мотивчик!
– Я сыграю, – сказал Топорны, чем поразил всех донельзя. Впрочем, он ведь был хорошего происхождения, а потому в обязательном порядке обучался всевозможным искусствам…
– Офицера суда для этой публики тоже многовато, – остановил его Немертвых. – А я – из второго класса, поэтому…
– И вы играете? – изумилась Каролина. – Ох, впрочем, что это я…
Один Дэвид молчал, потому что играть не умел совершенно. Разве только на губной гармошке, и то скверно.
– Что? – поднялась вдруг чья-то голова. – Музыка? Господа, кто играет?
– Берт? – изумилась госпожа Кисленьких, всмотревшись в уверенно занявшего место за роялем исполнителя. – Никогда бы не подумала! Когда же он выучился?
– Это мы под прикрытием как-то работали, – просветил Ян. – В кабаре. Я вроде как барменом, а Берту пришлось тапера заменить. Сперва в него чем только не кидали, фальшивил дюже, а через недельку ничего, навострился!
– Ну, вот видите, как хорошо! – захлопала в ладоши Каролина.
– Механик, ленту! – раздались голоса. – Даешь картину!..
Потушили свет, включили проектор, и под зловещее раскатистое рычание импровизации Берта (он играл как-то подозрительно хорошо для самоучки-тапера из кабаре) на экране появился окутанный грозовыми тучами зловещий замок красавца-кровососа, где торопилась укрыться застигнутая в дороге ливнем очередная прекрасная героиня…
Шел день за днем, Большой Каролевский экспресс давно покинул Беззаботное королевство, и цель путешествия близилась с каждой минутой.
– Ну вот и Болотноградск, – удовлетворенно сказал Руперт Бессмертных, на несколько секунд опередив проводника, явившегося после обеда в вагон-ресторан провозгласить очередную остановку. – Что ж… Пора собираться, господа!
– По-моему, мы ехали в какой-то другой город, – осмелился напомнить стажер.
– Ну разумеется, – вздохнул следователь. – Только, к сожалению, тот город – на другом берегу залива, а поезда покуда не выучились ходить по дну морскому… хотя над этим работают, да. Времени у нас предостаточно, несмотря на все задержки, и, думаю, всем будет интересно взглянуть на Болотноградск, не так ли?
– О! Несомненно! – ответила Каролина, сегодня поражавшая публику подчеркнуто скромным платьем цвета голубиного крыла и ослепительными украшениями из серебра и каких-то неведомых камней, переливавшихся всеми цветами холодной части спектра. По ее словам, сие убранство должно было символизировать цвет моря перед грозой, игру волн, а также редкие проблески солнца в разрывах туч. (Судя по всему, роль солнца исполняла сама госпожа Кисленьких, вновь сделавшаяся блондинкой.) Пушистик же, как она пояснила, изображал пенные гребни волн. – Это, конечно, не Институт Болот, здесь учреждения узкоспециализированные, зато каких высот они достигли в борьбе с intelligenza! Я думаю, если попросить, нам непременно устроят экскурсию по доступным районам города…
– Было бы любопытно, – хмыкнул Бессмертных. – Людвиг, вы присоединитесь к нам? Вам ведь теперь тут работать….
– Увы! – развел тот руками, а Цисси согласно щелкнула клювом. – Боюсь, экскурсии я вынужден отложить до лучших времен, а теперь мне следует как можно скорее принять дела моего несчастного предшественника. Полагаю, времени на то, чтобы ознакомиться с достопримечательностями Болотноградска, у меня будет предостаточно!
– Очень жаль, – кивнул следователь. – Но тогда хотя бы позвольте проводить вас. Возможно, на обратном пути мы снова заглянем сюда, но… – он подумал. – Нет, лучше не загадывать. Итак?
– Буду крайне признателен вам, дорогой Руперт, – ответил адвокат. – Признаюсь, в вашей компании время пути пролетело незаметно и, право, я не возражал бы, если бы экспресс шел вдвое дольше до цели моего путешествия, но… служба есть служба!
– Именно так, – согласился Бессмертных, и компания проследовала на перрон.
– Господа, – тактично окликнул служащий вокзала, – пожалуйста, не выходите в город без сопровождающих, это может быть опасно.
– Да, мы уж видели плакаты, – кивнул следователь. – Не беспокойтесь, любезный.
– Меня должен встречать локомобиль, – сказал адвокат, – но, кажется, экспресс прибыл даже с опережением графика. Ну что ж, я только счастлив буду провести лишние четверть часа с вами!
Пока он расточал любезности Каролине, Дэвид осматривался по сторонам. Вокзал как вокзал… вон со всеми предосторожностями вынесли спеленутую простынями госпожу Приятненьких… Госпожа Полненьких старательно рыдала и старалась броситься подруге на грудь, но мощные санитары аккуратно отстраняли даму.
Доктор Упертых вышел сам в сопровождении своих ассистенток и подошел попрощаться.
– Надеюсь, если нам доведется еще встретиться, – сказал он напоследок, – то не при столь трагических обстоятельствах.
– А мы искренне надеемся, что вам удастся все-таки побороть болезнь, – за всех ответил Бессмертных.
– Именно! – воскликнула Каролина. – Такой талант, как ваш, не может пасть в борьбе с какой-то гнусной заразой… гхм, простите, я всю ночь писала новый роман, а у моих персонажей такой специфический лексикон… Одним словом, господин Упертых, я буду с нетерпением ждать ваших публикаций!
– А я – ваших книг, госпожа Кисленьких, – отозвался тот. – Простите, искренне желал бы поцеловать вам руку, но не стану рисковать. Вы ведь знаете, вирулентность intelligenza не исследована до конца, поэтому… Не то чтобы я думал, будто болезнь может грозить вам, но кто-то из окружающих…
– Хм, – сказал Пол Топорны и посмотрел на коллег.
Коллеги посмотрели друг на друга, и вскоре все взгляды скрестились на Дэвиде.
– Что? В чем дело? – забормотал тот, невольно отступая.
– Юный впечатлительный разум, – вздохнул следователь, – к тому же несколько испорченный этими… хм…
Дэвид покраснел, поняв, что патрон имеет в виду любимые стажером развлекательные журнал.
– Словом, вы из всех нас единственный, кто находится в группе риска, – заключил Бессмертных.
Дубовны затравлено оглянулся. Доктор Немертвых подтверждающе кивнул.
– Позвольте, но почему именно я?! – в отчаянии вскричал юноша. – Почему не… нет, ну не вы и не господин Мягко-Жестоких, не поручик, не господин Топорны, но, например, Ян? Или Берт?