Англичане контролировали все города вблизи границы, так что особой разницы, где переправляться, нет: везде было опасно. Даже путешествуя ночью с единственным факелом для освещения дороги, Юэн чувствовал себя уязвимым. Низкие холмы и долины реки Твид не могли служить естественным укрытием. Так было, пока они не приблизились к Селкеркку, в окрестностях которого были высокие холмы и густые леса. По иронии судьбы, ему предстояло вернуться в Селкерк через две недели вместе с Брюсом для мирных переговоров.
Юэн надеялся до рассвета достичь Эттрика, расположенного среди холмов и лесов в двенадцати милях к юго-западу от Селкеркка. Там была пещера, где они могли отдохнуть до наступления ночи.
Но пока им предстояли долгие часы опасного и трудного перехода. Юэн провел первые несколько часов позади группы, заметая следы, как он умел делать это, и проверяя, не преследует ли их кто-нибудь. К счастью, снег пока еще не выпал. Скрывать следы на снегу было бы гораздо труднее, если только не начиналась метель.
Юэн был призван Брюсом в Хайлендскую гвардию за свои исключительные способности следопыта. Он мог найти по следам любого человека или зверя. Потому он и получил кличку Охотник. С другой стороны, Юэн знал, что по следам могут найти и его. Благодаря навыкам Охотника «призраки Брюса» всегда исчезали бесследно.
Он все еще не мог успокоиться из-за спектакля, который устроила Джанет. К счастью, она просто играла с ним.
Однако ему было не до шуток. Ему казалось, что каждый раз, когда он присоединялся к группе или они останавливались для короткой передышки ради Джанет и лошадей, она смеялась, обмениваясь репликами с одним из его собратьев.
Особенно с Маклином. Его напарник принимал все за чистую монету и велся на заигрывания Джанет, как голодный щенок на лакомство. Кто бы мог подумать, что Гарпун мог так улыбаться? За все годы, что Юэн знал Маклина, он никогда не видел его таким: не только улыбающимся и подшучивающим, но к тому же ведущим непринужденную беседу. Проклятие, он не думал, что Гарпун способен говорить о чем-то, кроме войны и стратегии сражений.
Казалось, общаясь с Джанет, его напарник испытывал такую же легкость, как и Юэн. И это крайне раздражало его.
Ее мальчишеская одежда тоже не давала ему покоя. Макруайри следовало предупредить его. Женщины не должны носить кожаные штаны, особенно такие облегающие. Они выделяли округлости женских бедер и ягодиц и подчеркивали стройность ее удивительно длинных ног. Это приводило Юэна в смятение. И не только он заметил это. Маккей и Сазерленд были явно смущены, а Маклин… Тот, казалось, смотрел на нее слишком оценивающим взглядом.
Было уже за полночь, когда они остановились второй раз. Юэн вернулся немного назад, чтобы скрыть следы копыт и разбросать некоторые приметы, которые, как он надеялся, должны сбить с толку и задержать того, кто идет по их следу, когда услышал тихий женский смех со стороны реки.
Мышцы его напряглись. «Возьми себя в руки, черт возьми!» Он понимал, что не следует обращать внимания на Джанет. Но ее смех задел все нервные окончания его тела. Он не мог больше терпеть.
Поднявшись во весь рост, он увидел ее. Джанет сидела на камне, а Маклин стоял рядом. Он что-то ей протягивал.
— Благодарю, — сказала Джанет, принимая нечто, похожее на кусочек мяса. — Я не представляла, что так голодна.
Маклин тихо произнес что-то, чего Юэн не расслышал, а затем сказал громче:
— Вам не холодно?
Юэн двинулся к ним и остановился на полушаге. Накинув на плечи накидку, Джанет удовлетворенно вздохнула, отчего Юэн ощутил прилив крови в паху.
— Теперь тепло, — сказала она. — Благодарю за то, что одолжили мне накидку. — Вы очень любезны.
«Любезен? Маклин?» Юэн не знал, что тот мог быть таким заботливым по отношению к женщине.
Маклин пожал плечами. Если бы Юэн не знал его достаточно хорошо, то подумал бы, что его напарник вообразил себя дамским угодником.
— Я видел, что вы дрожите, во время нашей последней стоянки.
Юэн тоже заметил это. Он был готов предложить ей свою накидку, но Маклин опередил его.
Охотник с трудом удержался от того, чтобы не сорвать ее. «Это должна быть моя накидка, черт возьми».
Джанет подняла голову, когда он приблизился, но как только узнала его, тотчас повернулась к Маклину и глазами указала на Юэна. Тот заскрежетал зубами.
Он понял, что напарник услышал его приближение еще раньше, чем посмотрел в его сторону.
Маклин приподнял бровь.
— Что-то случилось?
Юэн едва скрывал свое раздражение.
— Вас, наверное, слышно даже в Лондоне? Если не хотите, чтобы англичане обнаружили нас, говорите тише. И прекратите этот нелепый смех.
Юэн понял по выражению их лиц, как смешно прозвучали его наставления. Но еще хуже было то, как эти двое обменялись взглядами и Джанет чуть слышно прошептала: «Какой сердитый», — еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.
— Что вы сказали?
Джанет покачала головой, глаза ее весело блестели.
— Ничего.
Маклин попытался сменить тему.
— Ты заметил что-нибудь подозрительное?
Юэн сердито смотрел на Джанет, пока она не приняла серьезный вид. Только тогда он ответил:
— Нет, ничего.
Она посмотрела на него оценивающим взглядом.
— Вы ведете себя слишком настороженно. У вас есть основания подозревать, что кто-то следует за нами или вы всегда такой бдительный?
— Если вы не заметили, миледи, мы находимся на территории, оккупированной английскими войсками. Когда речь идет о войне, осторожность и бдительность не бывают излишними. Видимо, вы так до конца и не поняли, почему вам нельзя здесь оставаться.
Джанет напряглась и посмотрела на него продолжительным уничтожающим взглядом, так что ему захотелось отвести глаза. Затем она резко повернулась и сказала Маклину:
— Еще раз благодарю. Увидимся наверху, около лошадей.
Оба мужчины наблюдали, как она удаляется, и Юэн проклял себя за свои резкие слова.
Маклин тихо присвистнул и покачал головой.
— Ты был немного суров с девушкой, тебе не кажется?
Юэн постарался ответить так, чтобы его слова не прозвучали как оправдание, хотя на самом деле он чувствовал, что должен оправдаться.
— Это правда. Но так нужно было. Мы здесь не в игры играем.
— А ты полагаешь, она думает, что это игра?
— Я думаю, она не представляет, какой опасности себя подвергает. — Юэн сузил глаза. — Люди Эдварда не пожалеют ее, если обнаружат, чем она здесь занимается. И тот факт, что она женщина, никак не облегчит ее участь. — Не было нужды напоминать Маклину, что произошло вблизи замка Лохмабен: он был там. — Не могу поверить, что ты защищаешь ее. Ты позволил бы своей жене делать то, что делает Джанет?