У Джанет не было недостатка в партнерах, и, кружась вокруг костра, она с раскрасневшимися щеками вдыхала свежий воздух полной грудью. В этот момент она снова ощущала себя девочкой, красивой, подвижной и беззаботной.
Джанет не знала, как много внимания привлекала к себе.
Она незаметно удалилась на минуту в пивную, чтобы воспользоваться уборной, которая представляла собой проем в стене с деревянным сиденьем поверх выгребной ямы. При выходе из помещения на пути ее возникла закутанная в плащ фигура.
Ее сердце замерло. Однако Джанет потребовалось всего несколько секунд, чтобы распознать в свете факела стройную женщину. Боже, это был ее осведомитель!
Джанет быстро огляделась, ища место, где можно укрыться от толпы, и устремилась в узкий проулок рядом с пивной. Там было темно и менее вероятно, что кто-нибудь увидит их.
Сердце Джанет взволнованно билось в предчувствии, что, должно быть, что-то важное заставило осведомителя прийти.
— Я боялась, что не смогу вас найти, — сказала леди. — Но затем увидела, как вы танцевали. — Свет факела недостаточно распространялся в проулке, и лицо женщины было скрыто тенью от капюшона плаща, но по голосу Джанет чувствовала, что она улыбается. — Признаюсь, я не сразу узнала вас. Хорошенькая, улыбающаяся купеческая дочка совсем не похожа на итальянскую монашку.
Джанет была рада, что эта женщина не видела, как она покраснела.
— Вы очень рисковали, придя сюда.
— Я должна была прийти. Это не может ждать. — Женщина протянула Джанет сложенный листок пергамента, и та быстро спрятала его в сумочку на поясе. — Передайте это ему как можно скорее. Боюсь, что уже слишком поздно. Послезавтра состоятся переговоры. Вы должны найти его, прежде чем он прибудет в Селкеркк.
Джанет была только курьером. Обычно ее не посвящали в секретную информацию, но, судя по тому, что сказала женщина, речь шла о чем-то очень серьезном.
— В Селкерк?
— Да, там должны состояться переговоры о мире. — Женщина взяла Джанет за плечо и приблизила к себе. Джанет увидела необычайное волнение в ее больших глазах. — Это ловушка. Англичане хотят захватить Брюса.
Ее здесь не было. Проклятье, Юэн был уверен, что она прибудет сюда.
«Я должна вернуться к Дню Святого Дростана», — говорила Джанет. Так где же она, черт побери? Ее нет ни в монастыре, ни в богадельне. Юэн оставил Сазерленда наблюдать за монастырем, а сам отправился вслед за группой монашек в богадельню после утренних молитв. Несмотря на приказ, он перестал исполнять роль наблюдателя прошлым вечером, когда понял, что священник организовал слежку за Джанет. Притворившись обычным бродягой, он изучил каждого, кто появлялся в богадельне: прокаженного, монашку, бродягу, больного или немощного человека и даже группу дам из замка, которые прибыли, чтобы раздать милостыню в день святого.
Но Джанет там не было.
Юэн не представлял, где теперь ее искать. Он никогда не чувствовал себя таким беспомощным и опустошенным. Впервые, когда возникла необходимость найти человека, способности следопыта подвели его.
Хуже того — он не мог отделаться от неприятного чувства, что допустил промах. Как мог он сразу не догадаться, что кто-то следил за Джанет? Ему следовало понять, что солдаты из Дугласа не могли так быстро пуститься в погоню за ними, не имея нужной информации. Он обвинял Джанет в беспечности, когда сам не заметил тревожных признаков.
Было уже темно, когда он покинул богадельню, чтобы присоединиться к Сазерленду у монастыря. Маклин и Маккей покинули пост накануне поздней ночью, имея на то веские причины.
— Королю не понравится, если мы не явимся к нему вовремя, — сказал при этом Маклин. — Он приказал нам вернуться к завтрашнему дню. Ты даже не знаешь, здесь ли она. Ты можешь вновь прибыть сюда завтра вечером, если будешь ехать быстро.
Юэн плотно сжал губы. Он очень хотел, чтобы Джанет действительно здесь не было. Чтобы она была в каком-нибудь безопасном месте подальше отсюда. Но он хорошо знал ее. Если она считала важным свое присутствие в Роксборо, ничто не могло ее остановить.
— Она здесь, — сказал он решительно. — Мне плевать на приказы. — Его товарищ удивленно приподнял бровь, но Юэн не обратил на это внимания. — Вы трое возвращайтесь, если хотите. Я не оставлю ее.
Маккей скептически взглянул на него.
— Ты сознаешь, что делаешь? Если ты ошибаешься, король едва ли будет доволен.
Король и сейчас недоволен. И Юэн не ошибается.
— Кто из вас оставил бы свою жену?
Маккей ничего не ответил.
— Я бы тут же оставил, — резко заявил Маклин.
Юэн бросил на него неприязненный взгляд.
— А я ее не оставлю.
Никто из воинов не стал констатировать очевидное: Джанет не была его женой и, по всей видимости, не собиралась ею становиться.
В конце концов Маккей и Маклин уехали, чтобы присоединиться к остальным гвардейцам и доложить королю о том, что произошло. Сазерленд настоял на том, чтобы остаться с Юэном.
— Если я уеду и что-то случится с Джанет, моя жена никогда не простит мне этого. Думаю, у меня будет возможность объяснить все Брюсу.
Зная Мэри, Юэн заключил, что это разумное решение. Так или иначе, Юэн был рад дополнительному мечу и дополнительной паре глаз.
Юэн свистнул, чтобы дать Сазерленду знать о своем приближении. Новый член Хайлендской гвардии, человек, который мог внезапно возникнуть ниоткуда; который выполнял опасную работу, связанную с порохом, после смерти одного из их собратьев, ответил криком совы, прежде чем появиться из-за дерева.
— Есть что-нибудь? — спросил Юэн.
— Нет. Настоятельница монастыря заперла дверь час назад. Судя по твоему тону, ты тоже не узнал ничего нового.
Юэн мрачно покачал головой.
— Этот парень появлялся здесь опять?
В свете луны блеснула белозубая улыбка Сазерленда.
— После прошлого вечера? Не думаю, что он теперь приблизится к этому месту, даже если бы ты не заплатил ему, чтобы он держался подальше отсюда. — Сазерленд усмехнулся. — Я не предполагал, что у нас столько поклонников среди английских шпионов.
— Парень не знал, что делал.
Накануне вечером, перед тем как Маккей и Маклин уехали, Юэн и Сазерленд дождались, когда парень выйдет из замка, и, последовав за ним, окружили его в лесу. Репутация призраков сослужила им хорошую службу. Парень лет шестнадцати или семнадцати пришел в ужас. Он сразу признался, что работал на священника, прежде чем они закончили задавать ему вопрос. Больше месяца он зарабатывал пенни в день за то, что следил за новой монашкой в монастыре и немедленно докладывал священнику, если она выходила куда-нибудь или что-нибудь делала. Мальчик не понимал, почему надо продолжать наблюдать за этим местом, когда монашка две недели назад ушла отсюда с каким-то мужчиной, однако был рад получать деньги так долго, пока священник платил.