Священник покачал головой.
— Хватит ломать комедию, дорогая. Я знаю, кто вы на самом деле. Ваш друг, монах, оказался более общительным, правда, пришлось применить некоторые методы убеждения. — От его улыбки по спине Джанет пробежали мурашки. «Бедный Том». — Мне известно о вашем преображении из итальянской монашки в новообращенную Элеонору. Я подозревал вас в том, что вы помогали королю-узурпатору, передавая сообщения, но представьте мое удивление и радость, когда вы вывели нас прямо на его тайную армию. Меня очень заинтересовали имена мужчин, с которыми вы путешествовали.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — сказала Джанет. — Должно быть, вы путаете меня с кем-то.
Священник сузил глаза. Солдаты сдвинули своих лошадей плотнее вокруг нее, и Джанет с трудом подавила желание прошмыгнуть между ними и побежать. Это был первобытный инстинкт: бежать от грозящей опасности.
— Вы решили, что можно обмануть меня, сняв монашеский головной покров и переодевшись в красивое платье? — сурово спросил священник. — Это на мгновение ввело меня в заблуждение, когда я увидел вас танцующей, но я никогда не забываю лица. Особенно такие хорошенькие, как ваше. Стыдно понапрасну растрачивать такую красоту.
Джанет не нравился этот разговор. Она не знала, что сказать. Ее язык, казалось, присох к нёбу. Этот человек не рыцарь и не сквайр, и рядом нет купца и его жены, чтобы помочь ей. Не было никого, кто пришел бы ей на помощь. Боже, чего только не сделала бы она, чтобы Юэн и его друзья оказались сейчас здесь.
Оставалось надеяться только на свой разум и кинжал. Надо выждать момент и все-таки попытаться убежать.
Джанет решила заговорить с солдатами.
— Кажется, произошло какое-то недоразумение, — обратилась она к одному из них. — Может быть, будет лучше, если мы вернемся в город…
Священник не дал ей договорить.
— Нет никакого недоразумения. Что вы делали вместе с некой женщиной в проулке? Кто она?
— С женщиной? — повторила Джанет словно в недоумении. — О, вы имеете в виду нищенку?
— Вы всегда обнимаетесь с нищенками? — спросил священник с прозорливым блеском в глазах.
Джанет мысленно выругала себя за свою ошибку: она забыла о мимолетном объятии.
— Я сама была удивлена, святой отец. Но она внезапно проявила таким образом свою благодарность за то, что я дала ей монету.
— Я так не думаю, Дженна, или Элеонора, или под каким еще именем вы выступаете теперь. Меня не интересует ваша истинная личность. — Очевидно, погибший монах не знал ее настоящего имени. Она полагала, что священнику на самом деле было очень интересно, кто она такая. — Мы подозреваем, что кто-то из замка сообщил вам некоторые сведения, и вы скажете нам, кто это. Но сначала — главное. — Джанет не понравилась его улыбочка, когда он обратился к солдату, державшему ее. — Обыщите ее.
От этих его слов по спине Джанет пробежал холодок. Она поняла, что ни в коем случае не должна допустить, чтобы солдат нашел листок пергамента в ее сумке на поясе. Если это случится…
Она не хотела даже думать об этом. На кону была не только ее жизнь, но жизнь осведомителя, короля и будущее Шотландии. Если Брюса захватят в плен, война будет проиграна. Кто еще сможет храбро противостоять самому могущественному королевству в христианском мире? Король Эдвард посадит на шотландский трон свою марионетку или сядет сам.
Джанет не допустит, чтобы англичане нашли пергамент; надо немедленно бежать.
Время разговоров закончилось. Она протянула руку к кинжалу, но сделала это недостаточно быстро. Солдат схватил ее за руки и резко повернул к себе лицом.
— Отпусти меня! — Джанет удалось высвободить одну руку, и она ударила солдата по лицу. Ногтем она расцарапала ему щеку, отчего тот разозлился еще больше.
Она впервые взглянула на него в свете факела, но лучше бы он оставался в темноте. Он не был таким высоким, как тот мужчина, который схватил ее в проулке, но недостаток в росте компенсировался шириной плеч и крепким телосложением. Он был как дуб — толстым и сильным. Из-под шлема выступал кривой мясистый нос, который выглядел так, как будто он навсегда изменил свою форму после удара кулаком. Нижнюю часть лица и значительную часть шеи покрывала густая черная борода. Его темные пронзительные глаза смотрели на нее гневно.
— Ах ты тварь! — Он схватил Джанет за запястье и сжал так, как будто хотел раздавить кость. Затем отпустил ее руку и ударил кулаком в челюсть.
Голова Джанет откинулась назад, и она вскрикнула от боли и потрясения. Он опять ударил ее, на этот раз сбоку по щеке. По лицу потекла кровь, и на глазах выступили слезы. Тем не менее она инстинктивно сопротивлялась, нанося ответные удары, которые солдат легко отражал. Он снова и снова бил ее за непокорность по лицу и по ребрам. Ее голова болталась, боль была непомерной. И все же она оставалась стоять на ногах.
— Достаточно, — сказал другой солдат, и в его голосе чувствовалось отвращение. По-видимому, не всем солдатам доставляло удовольствие избиение женщины. — Посмотри сначала, есть ли у нее что-нибудь.
Жестокий солдат снова повернул ее к себе лицом и одной рукой, подобно тискам, сжал оба ее запястья, а другой рукой начал лапать ее тело с явным удовольствием.
— Сумка, — нетерпеливо сказал священник. — Дай мне ее сумку.
Джанет вскрикнула и предприняла отчаянное усилие спасти письмо, но солдат сорвал кожаный ремешок с ее талии и бросил сумку священнику.
Сквозь слезы и кровь Джанет наблюдала, как священник извлек пергамент из кожаной сумки. В его глазах появился победный блеск, когда один из мужчин поднес к нему факел, и он прочитал письмо.
Затем священник свернул листок пергамента и сунул его в свое облачение.
— Я вижу, что был прав относительно вас и той леди. Думаю, с этой уликой лорд Бьюмонт сможет выяснить, от кого происходит утечка информации. Хотя, думаю, Рендольфу доставит удовольствие узнать это непосредственно от вас. Он обладает особенным талантом в этом деле.
Испытывая боль от побоев во всем онемевшем теле, Джанет похолодела от ужаса. «Будут пытать! Господи, дай мне силы». Джанет знала о грозящей ей опасности и понимала, что может ожидать ее в случае провала, однако надеялась, что этого с ней никогда не случится.
Священник, должно быть, заметил страх в ее глазах, потому что улыбнулся.
— Я не хочу лишать его развлечения. — Он посмотрел на Рендольфа. — Ты знаешь, что надо узнать. Если она будет молчать, убей ее.
Сердце Джанет замерло.
— Подождите. Вы не можете это сделать. Ведь вы духовное лицо.
— А вы предательница. Человек, которого вы называете королем, — убийца, отлученный от церкви Папой. Господь немилосерден к бунтовщикам.
Джанет повернулась к солдату, который заступился за нее ранее.
— Пожалуйста, прошу.