– Кто обнаружил тело? – спросил Карлссон.
– Какой-то старик, выгуливавший собаку, – ответил полицейский. – У него нет мобильного, телефонную будку он не нашел, так что пришлось возвращаться домой, а у него больные ноги. В общем, наши сюда приехали только через час. Будь у старика мобильный, возможно, парамедики и смогли бы ему помочь.
Впереди, на тропинке, инспектор увидел зевак, главным образом детей, пытавшихся рассмотреть тело. Карлссон и полицейский нырнули под полицейскую ленту, свернули с главной дорожки и пошли по берегу бухточки, своеобразного водяного тупика. Когда-то здесь находился причал для барж: их привязывали у берега недалеко от фабрики. Сейчас причал забросили, и он постепенно приходил в запустение – в трещинах каменной кладки уже росли кусты. Впереди стояла группка полицейских, но ощущения нервозности в воздухе не было. Один из полицейских что-то сказал – что именно, Карлссон не расслышал, – другие рассмеялись. Еще дальше на дорожке он заметил члена своей команды, Мелани Хэккет: она что-то обсуждала с полицейским. Карлссон окликнул ее.
– Они обрезали веревку, – сообщила она и махнула рукой, указывая на зеленый брезент на земле. – Хотите взглянуть?
Карлссон кивнул, и Мелани приподняла брезент. Он был готов к тому, что увидит, но все равно невольно вздрогнул. Глаза с расширенными зрачками смотрели вверх, в пустоту; раздутый язык высовывался между зубами. Хэккет еще сильнее отдернула брезент. Веревку убрали, но странгуляционная борозда на шее, уходящая за ухо, была четко видна.
– Он даже не переоделся, – заметила Мелани. – На нем та же одежда, в которой он был в участке.
– Он не заходил домой, – пояснил Карлссон и поморщился от сильного запаха испражнений. Заметив выражение его лица, Хэккет вернула брезент на место.
– Вот что происходит, когда вешаешься, – вздохнула она. – Если бы люди об этом знали, возможно, самоубийств было бы меньше.
Карлссон огляделся. На старой фабрике еще оставалось несколько целых окон, но их давно заколотили.
– Здесь часто ходят?
– Нет, – покачала головой Хэккет. – Эта часть канала достаточно тихая, сюда никто не забредает.
– Думаю, поэтому он сюда и пришел.
– Он понял, что игра закончена, – предположила Хэккет.
– Почему вы так считаете?
– В кармане у него нашли письмо.
– Какое письмо?
– Мы положили его в коробку с остальными вещами, которые нашли в карманах. – Она подошла к синему ящику и вытащила оттуда прозрачный файл. – У него обнаружили мобильный телефон, пачку сигарет, зажигалку, ручку и это. Оно было в конверте. Конверт не подписан.
Она вручила файл Карлссону. Инспектор мог прочитать записку, не открывая файл. Он пошел по дорожке, вышел из тени моста. Текст был написан на листочке, очевидно, вырванном из блокнота на пружине. Карлссон узнал крупный, округлый почерк: он его уже видел в подписи под свидетельскими показаниями Рива. Записка была короткой, прочитать ее не составило труда:
«Я знаю, что меня ждет. Я не хочу, чтобы это случилось со мной. Передайте Тэрри мое «прости». Прости, что бросаю тебя, куколка. Она знает, что всегда была для меня единственной. Она не имеет никакого отношения ко всему этому. Но она не станет защищать себя. Скажите ей: я сделал все, что мог. Настало время уйти.
Дин Рив»
Карлссон посмотрел на Мелани Хэккет.
– Он предоставил ей выкручиваться самой, – сказал он.
– Что будем делать? – спросила она.
– Надавим на нее. Она – это все, что у нас есть.
Карлссон позвонил Фриде домой. Рассказал ей о трупе, о записке.
– Мне почему-то никогда не удавалось представить его в зале суда.
– Я не понимаю, что это означает, – признался Карлссон. – Впрочем, я обещал держать вас в курсе. Ну вот, я вам все сообщил.
– И я буду держать вас в курсе, – неожиданно заявила Фрида.
– На что это вы намекаете?
– Еще не знаю, – уклончиво ответила Фрида. – Если что-нибудь произойдет, я с вами свяжусь.
Повесив трубку, она какое-то время сидела неподвижно. На столе стояла белая керамическая кофейная чашка. Солнечный луч, проникавший в окно, освещал ее так, что одна сторона находилась в тени, причем тень эта была голубоватого оттенка. В руках Фрида держала блокнот и кусочек древесного угля – она пыталась отобразить тень до того, как луч передвинется, форма чашки изменится и образ исчезнет. Она посмотрела на чашку, затем опустила взгляд в блокнот. Неправильно. Тень на ее рисунке походила на обычную тень, на то, какой тень должна быть, и это не была тень, на которую она сейчас смотрела. Она вырвала страницу из блокнота, разорвала ее пополам, затем еще раз. Она размышляла о том, найдет ли в себе силы начать все заново, когда неожиданно зазвонил телефон. Это была Саша Уэллс.
– С Рождеством, – сказала она. – У меня для вас новости.
Они договорились встретиться в доме № 9, расположенном за углом от того места, где работала Саша. Когда Фрида вошла в кафе, в глаза ей бросились мишура, звезды и небольшие глобусы, развешанные по всему помещению. Керри поздоровалась с ней и указала на выставку в витрине.
– Вам нравится наш Санта-Клаус?
– Он бы мне понравился, если бы был прибит к кресту, – проворчала Фрида.
Лицо Керри выражало шок и неодобрение.
– Это для детей, – сухо обронила она. – Катя сама сделала.
Фрида заказала самый крепкий черный кофе, какой только они могли приготовить. Когда Саша вошла, Фрида обратила внимание на то, как сильно изменилась ее пациентка: теперь ничто в ней не напоминало ту дрожащую, перепуганную молодую женщину, которая записалась к ней на прием несколько недель назад. Разумеется, это не обязательно означало, что ей стало лучше, но сегодня на ней был костюм, волосы были завязаны в «хвост», и в целом вид у нее был вполне презентабельный. Саша заметила Фриду и расплылась в широкой улыбке. Фрида встала, представила ее Керри и заказала травяной чай и булочку. Они сели за стол. Саша перестала улыбаться, теперь ее лицо выражало беспокойство.
– Когда вы в последний раз спали? – спросила она.
– Я работала, – сухо ответила Фрида. – Итак?
Саша откусила от булочки и жадно отхлебнула чая.
– Умираю от голода, – пробормотала она с полным ртом. – Ну, хочу сказать, что вы передо мной в неоплатном долгу. Я занимаюсь генетикой, но тесты не делаю. Однако я знаю кого-то, кто знает еще кого-то, и, кроме того, я вытащила их из-за праздничного стола и заставила все сделать примерно за тридцать секунд. Так что тест мы провели.
– И какой результат?
– Сначала скажите «спасибо».
– Я вам очень благодарна, Саша.
– Должна признаться, я в долгу перед вами за то, что вы врезали тому скоту, рискуя угодить в тюрьму, но все равно… Пожалуйста. И рискуя показаться чересчур педантичной, вынуждена напомнить, что все это неофициально, между нами.