Он прижался носом к кончику моего, но так и не моргнул. Как и я.
«Всей своей жизнью», – ответила я и почувствовала, как он улыбнулся.
«И всем сердцем?»
«Всегда», – шепнула я и, закрыв глаза, поцеловала Джейми.
Так мы и договорились. Майерса отправили обратно в Кросс-Крик – передать указания Дункану, заверить Иокасту, что у нас все хорошо, и раздобыть столько припасов, сколько позволят остатки наших сбережений. Если успеет до первого снега, то привезет припасы. А если нет – придется ждать его уже весной. Иэн остался с нами – помогать строить хижину и охотиться.
«Хлеб наш насущный дай нам на сей день, – думала я, проталкиваясь сквозь кусты, растущие вдоль ручья, – и не введи нас в искушение».
Впрочем, искушение нам пока не грозило. «Горную реку» мы не увидим еще как минимум год. А вот хлеб насущный пока сыпался на нас, словно манна небесная. В это время года вокруг полно спелых фруктов, ягод и орехов, которые я неутомимо собирала не хуже любой белки. И надеялась, что через два месяца, когда листва облетит с деревьев, а ручьи замерзнут, Господь все же расслышит наши молитвы за завыванием ветра.
Ручей заметно раздался после дождя. Вода поднялась, наверное, на фут. Я опустилась на колени, слегка кряхтя. После сна на твердой земле по утрам тело костенело. Я умылась холодной водой, прополоскала рот и попила, чувствуя, как щеки и пальцы покалывает от холода.
Подняв влажное лицо, я увидела двух оленей, что пили из лужицы на другом берегу. Я замерла, чтобы не потревожить зверей, однако они совершенно не обращали на меня внимания. В тени берез животные казались голубоватыми, как скалы и деревья вокруг, похожими на тени. Но в то же время каждый изгиб их тел был идеально очерчен, словно на японском рисунке тушью.
А потом олени вдруг пропали. Я моргнула раз, два… я даже не заметила, как они шевельнулись. Несмотря на их неземную красоту, я твердо знала, что они мне не примерещились. В грязи остались отпечатки копыт.
Я ничего не увидела и не услышала, однако волоски на теле вдруг встали дыбом, по коже словно пронесся разряд тока. Я вновь застыла, отчаянно пытаясь найти взглядом источник опасности. Где же он?.. Что там?..
Уже почти рассвело. Верхушки деревьев заиграли зеленой листвой, а горы озарились, оживая под теплыми лучами. Птицы по-прежнему молчали. Ничто не двигалось, кроме течения.
Он стоял совсем рядом, почти невидимый за кустом, и лакал воду. Большая голова приподнялась, ухо с кисточкой повернулось в мою сторону, хотя я не издала ни звука. Неужели он услышал мое дыхание?
Солнце коснулось рыжевато-коричневой шкуры. Золотистые глаза вспыхнули, когда зверь уставился на меня со странным спокойствием. Подул ветерок, и я уловила слабый кошачий запах вперемешку с более сильным – запахом крови. Зверь поднял темную пятнистую лапу и принялся тщательно ее вылизывать, прикрыв глаза.
Он несколько раз потер лапой за ухом, а затем лениво потянулся в лучах солнца – господи, да в нем же футов шесть! – и не спеша побрел прочь.
Я не успела испугаться – просто примерзла к месту; наверное, инстинкт самосохранения сработал. Полное изумление – как от красоты огромной кошки, так и от ее близости, – не дало мне и пальцем шевельнуть. Зато когда зверь ушел, моя нервная система оттаяла и развалилась на куски. Я не ругалась вслух, как это обычно бывало, но порядком тряслась – с колен смогла подняться лишь спустя некоторое время.
Руки дрожали так, что я три раза уронила котелок, пока пыталась набрать в него воды. Довериться, говорил Джейми. Конечно, доверюсь… Вот только какой в этом толк, если в следующий раз он не закроет меня спиной?!
Закрыв глаза, я вдыхала чистый утренний воздух. Я чувствовала каждую клеточку тела, ощущала, как кровь несется по венам. Солнечные лучи согрели холодную кожу.
Я открыла глаза. Передо мной все пестрело зеленым, желтым, голубым – начался день. Пели птицы.
Я пошла по тропинке обратно к поляне, изо всех сил стараясь не оборачиваться.
Накануне Джейми с Иэном свалили несколько высоких ровных сосен, затем разрубили их и скатили вниз по склону. Теперь бревна лежали у края поляны, шершавая кора блестела после дождя.
Когда я вернулась с котелком воды, Джейми что-то мерил шагами, вытаптывая влажную траву. Иэн развел костер на большом плоском камне. Мальчишка научился у Джейми хитрости – всегда держать в спорране немного сухих щепок для растопки вместе с кремнем и огнивом.
– Получится небольшая хижинка. – Джейми сосредоточенно нахмурился, глядя на землю. – Просто чтобы было где спать, если вдруг снова дождь пойдет. Не нужно строить особо тщательно. Зато будет на чем попробовать силы, да, Иэн?
– А зачем она, кроме этого? – спросила я.
Джейми поднял голову и улыбнулся.
– Доброе утро, саксоночка. Хорошо спалось?
– Нет, конечно. Так зачем хижинка?
– Для мяса, – ответил Джейми. – Сзади выкопаем яму, заложим угли, чтобы его коптить. А еще сделаем каркас, чтобы в нем вялить мясо. Иэн видел такие штуки у индейцев, они так делают джерки. Нужно соорудить место, где до наших припасов не доберется зверье.
Звучало неплохо, особенно учитывая, какие животные бродят по округе. А вот насчет копчения я сомневалась. Я уже видела, как это делают в Шотландии, и знала, что процесс требует немалого внимания. Кто-то должен постоянно следить за огнем, который не должен ни разгореться слишком сильно, ни потухнуть. Мясо нужно постоянно переворачивать и смазывать жиром, чтобы оно не пригорело и не пересохло.
Ясно, кого приставят к этой работе. Вот только проблема заключалась в том, смогу ли я все правильно сделать, или мы отравимся и умрем.
– Ладно, – нехотя согласилась я.
Джейми уловил мой тон и усмехнулся.
– Это будет первая хижина. Вторая – твоя.
– Моя? – Я изумленно вскинула голову.
– Для твоих травок и прочей растительности. Насколько я помню, они занимают немало места. – Джейми с огнем маньяка-строителя в глазах кивнул на другой конец поляны. – А там… там мы построим домик для зимовки.
К моему удивлению, стены для первой хижины они возвели уже к концу второго дня. Даже соорудили временную крышу из веток. Стены состояли из неочищенных от коры бревен. Между ними оставались заметные расщелины, но внутри было достаточно места для нас троих и Ролло. А у стены, в выложенной камнями яме, горел огонь, так что жилище вышло вполне уютным.
С крыши сняли немного веток, чтобы выпускать дым, и я смотрела на вечерние звезды, устроившись под боком у Джейми и слушая, как он разносит в пух и прах свои же труды.
– Только посмотри. – Он сердито мотнул головой в дальний угол. – Взяли кривое бревно, и теперь вся стена кривая.
– Вряд ли куски оленины сильно расстроятся, – пробормотала я. – Дай лучше руку посмотрю.