Мне все еще снится писательство, и сны эти не из приятных. В одном я сижу за ноутбуком, хотя никакого ноутбука у меня больше нет. Пишу некролог и не могу остановиться. Во сне я и не хочу останавливаться, потому что чувствую себя всесильным. Я добираюсь до предложения: Печальные новости: вчера умерли все люди по имени Джон… – и просыпаюсь, иногда на полу, иногда скрючившись под одеялом, но всегда с криком. Пару раз я чудом не разбудил соседей.
Я не оставлял свое сердце в Сан-Франциско, но оставил ноутбук в милом старом Бруклине. Хотя расстаться с айпадом не смог (к слову о зависимостях). Я не отправляю с него электронные письма: если хочу с кем-то срочно связаться, звоню, а если спешки нет, использую древнее учреждение, известное как Почтовая служба Соединенных Штатов. Вы удивитесь, узнав, как легко вновь обрести привычку писать письма и почтовые открытки.
И все же айпад мне нравится. В нем много игр, плюс шум ветра, который помогает заснуть вечером, и будильник, который вырывает из сна утром. Да еще куча музыки, несколько аудиокниг и множество фильмов. А когда даже этого не хватает, чтобы отвлечься, я брожу по Сети. Вот уж где нет счета возможностям занять себя, как вы, вероятно, и сами знаете, а в Ларами время течет медленно, если нет работы. Особенно зимой.
Иногда я захожу на сайт «Неоновый круг», памятуя о былых временах. Из Кэти получился хороший редактор, куда лучше Джеромы. И теперь сайт борется за пятую строчку в списке наиболее посещаемых интернет-журналов. Иногда он обгоняет «Драдж рипот», но обычно отстает. Однако у них полно рекламы, так что все путем.
Преемница Джеромы по-прежнему ведет страничку «Бухаем с Кэти». Фрэнк Джессап все так же пишет о спорте, и одна его не слишком смешная статья об употреблении стероидов в Национальной футбольной лиге привлекла внимание всей страны, а он сам, с привычным ирокезом, дал интервью кабельному спортивному каналу И-эс-пи-эн. Джорджина Буковски написала полдесятка несмешных некрологов «О мертвых – дурное», а потом Кэти закрыла эту страничку и заменила «Ставками на смерть». Читатели получают призы, предсказывая, какие знаменитости умрут в ближайшие двенадцать месяцев. Главная там Пенни Лэнгстон, и каждую неделю ее новая улыбающаяся фотография появляется на месте головы пляшущего скелета. В «Круге» это самая популярная страница, и каждую неделю журнал публикует великое множество комментариев. Люди любят читать о смерти и любят о ней писать.
Уж я-то знаю.
Ладно, вот и вся история. Не жду, что вы поверите, да это и не обязательно. В конце концов, мы живем в Америке. Но я приложил все силы, чтобы высказаться ясно и четко. Как меня учили излагать истории на факультете журналистики: никакой фантазии, никакой слащавости или напыщенности. Я старался, чтобы история напоминала прямую как стрела дорогу, в которой начало ведет к середине, а середина – к концовке. Традиционный подход, усмехнетесь вы? Зато все понятно. И если вы решите, что концовка слабовата, вспомните мнение профессора Хиггинса. Он говорил, что в журналистике концовка является концовкой лишь на текущий момент, а в реальной жизни жирная точка ставится только в некрологе.
Посвящается Стюарту О’Нэну
Перевод В. Вебера.
Вот история-анекдот, слишком хорошая, чтобы не поделиться ею, и я многие годы рассказываю ее, появляясь на публике. Покупками у нас заведует моя жена (по ее словам, иначе в доме не нашлось бы и картофелины), но в самых крайних случаях она отправляет по магазинам меня. Так однажды я оказался в местном супермаркете, чтобы приобрести батарейки и сковороду с антипригарным покрытием. И когда я шел про проходу с хозяйственными товарами, уже взяв самое необходимое (сдобные булочки с корицей и картофельные чипсы), в дальнем конце появилась женщина в коляске с электромотором. Типичная для Флориды «перелетная птаха» лет восьмидесяти, с идеально уложенными волосами, загорелая до черноты. Она посмотрела на меня, отвернулась, посмотрела снова.
– Я вас знаю, – сказала она. – Вы Стивен Кинг. Пишете ужастики. Все правильно, некоторым они нравятся, но не мне. Я люблю истории, поднимающие дух, вроде «Побега из Шоушенка».
– Эту историю тоже написал я, – ответил я.
– Нет, не вы, – возразила она и продолжила свой путь.
Дело вот в чем: вы пишете ужастики и чем-то напоминаете девушку, живущую в трейлере на окраине города; вас знают. Меня это устраивает, потому что есть чем платить по счетам, и я по-прежнему получаю удовольствие от работы. Как говорится, можете называть меня кем угодно. Я не особо интересуюсь такими понятиями, как жанр. Да, я люблю ужастики. Но я также люблю детективы, триллеры, морские приключения, реалистичные романы, поэзию… и это лишь малая часть списка. Еще я люблю читать и писать истории, которые кажутся мне забавными, и это никого не должно удивлять, потому что юмор и ужас – сиамские близнецы.
Недавно я слышал, как один мужчина рассказывал о состязании фейерверков на одном из озер штата Мэн, и его слова запали мне в память. И пожалуйста, не воспринимайте эту историю как «местный колорит». Этот литературный прием – не мое.
* * *
Показания мистера Олдена Маккосленда
Полицейское управление округа Касл
Показания записал начальник полиции Эндрю Клаттербак в присутствии патрульной Арделл Бенуа, произведшей арест
11:15–13:20.
5 июля 2015 г.
Да, можно сказать, что после смерти отца мы с мамой частенько выпивали и слонялись вокруг нашего загородного домика. Закон это не запрещает, правда? Если только ты не садишься за руль, а мы никогда не садились. Хотя могли позволить себе автомобиль, потому что уже стали, если так можно выразиться, богатыми бездельниками. Кто бы мог подумать, ведь отец всю жизнь проработал плотником. Называл себя «опытным плотником», а мама всегда добавляла: «На цент плотничаем, на доллар поддаем». Шутка у нее была такая.
Мама работала в «Цветах Ройса» на Касл-стрит, но полный рабочий день – только в ноябре и декабре. Она считалась большим специалистом по рождественским венкам, да и по похоронным тоже. Сама сделала венок для папы. С желтой лентой и надписью «КАК МЫ ЛЮБИЛИ ТЕБЯ». Есть в этом что-то библейское, правда? Люди плакали, когда видели венок, даже те, кому отец задолжал.
Закончив среднюю школу, я пошел работать в «Гараж Сонни»: балансировал колеса, менял масло, ремонтировал шины. В те далекие времена даже заправлял автомобили бензином, но, разумеется, теперь все это люди делают сами. Я также продавал травку, готов в этом признаться. Не занимался этим уже много лет, так что, думаю, вам не удастся меня в этом обвинить, но в восьмидесятых этот бизнес приносил неплохую прибыль, особенно в наших краях. И в кармане у меня всегда хватало монет, если я отправлялся куда-нибудь пятничным или субботним вечером. Женское общество мне нравилось, но я держался подальше от алтаря, во всяком случае, до сих пор. Если говорить о честолюбии, мечты у меня две: увидеть Большой каньон и до самой смерти оставаться холостяком. Так гораздо меньше проблем. Кроме того, мне надо было приглядывать за мамой. Сами знаете, лучшая подруга парня – его… [56]