– Машин не знать, – покачал головой Ут-Ташан. – А про движущийся железный ящик слышать.
– Не слушай его, Ут-Ташан, – махнул рукой Дик-33. – Нет никаких трангов.
– Почему нет? – пожал плечами Ут-Ташан. – Есть. Они к нам приходить. Ползать туда, сюда, из сторона в сторона. Чего искать – не знать. Мы их уймарах называть. Уймарах ползать, ползать, туда, сюда. Из сторона в сторону. Потом снова уходить. Зачем приходить? – Ут-Ташан пожал плечами. – Не знать.
– Ты сам их видел?
– Видел, – уверенно кивнул Ут-Ташан. – Много-много раз видел. Уймарах Ут-Ташана с собой брать.
– Куда брать?
– Туда, – махнул рукой куда-то в сторону Ут-Ташан. – Брать, потом назад привозить. Плохо не делать. А зачем – не понимать.
– Это несерьезно, – не то усмехнулся, не то поморщился Дик-33. – Верить местным сказкам…
– Разве не странно то, что в разных концах галактики рассказывают одни и те же истории про самодвижущиеся металлические ящики, появляющиеся невесть откуда, неизвестно куда исчезающие и уничтожающие на своем пути все живое?
– Стереотипность мышления, – отмахнулся Дик-33.
– А я слышал, что транги – это космические странники, использующие для перемещения принцип червоточин, – сказал Дик-7.
– А кровь младенцев они, часом, не пьют? – ехидно поинтересовался Дик-33. – Да и вообще, с чего мы вдруг про трангов заговорили?
– Никто не знать будущее, – не оборачиваясь, покачал головой Ут-Ташан. – Может, уймарах завтра снова приходить. А? Что тогда делать?
– Вот когда придут, тогда и решим, что с ними делать, – буркнул в ответ Дик-33.
Ему надоел этот разговор, в котором ни одна из сторон не имела шанса привести решающий аргумент, ставящий все на свои места. В конце концов, какая разница…
– Почему мы все трое сразу вспомнили о трангах? – озадаченно хмыкнул Дик-7.
– Потому что всякая чушь легче всего всплывает из глубин памяти, – не задумываясь, ответил Дик-33.
– Правильно говорить, – одобрительно кивнул Ут-Ташан. – Для того чтобы знать, надо не думать.
– Это как же так? – удивился Дик-18.
Ут-Ташан сосредоточенно наморщил лоб, пожевал узкие губы и, с досадой махнув копьем, срубил острием наконечника большое белое соцветие с росшего неподалеку куста.
– Не могу сказать. Приходить домой – шамана спросить. Он лучше меня говорить.
– Ты так и не рассказал, как в вашем селении появились люди, – напомнил Дик-33.
– Как, как… – дернул плечом Ут-Ташан. – Охотник находить. Охотник лес шел, шел, видит – люди. Шибко плохие все. Позвать других охотник, привели их домой. Шаман их лечить. Но все равно помирать много. Один оставаться.
– Сколько их было?
– Столько. – Ут-Ташан показал сначала растопыренную пятерню, затем отставленный в сторону большой палец.
– Давно это случилось?
– Давно, недавно, – желтокожий пожал плечами. – Спроси у шаман, он, может, знать.
– Вы не считаете время? – удивился Дик-33.
– Шаман, может, и считать, – беззаботно махнул копьем Ут-Ташан. – А мне зачем?
– Мне такой подход нравится, – улыбнулся Дик-18. – Живешь и не знаешь, сколько тебе лет, когда пора жениться, когда – помирать. Время течет, как река, а ты плывешь по ней, в свое удовольствие.
– Нет, – покачал головой Ут-Ташан. – Ты сидеть на берег и смотреть на река, что течь мимо.
Дик-18 хотел было что-то сказать, но вдруг схватился обеими руками за живот и согнулся пополам. Его повело в сторону, ноги заплелись, и он непременно бы упал, если бы шедший слева воин не подхватил его под локоть. Дик-18 сделал аборигену знак рукой – нормально! Со мной все в порядке! – и, едва тот отпустил его локоть, рухнул на колени.
– Что с тобой? – Дик-33 был не на шутку встревожен.
Вид у его спутника был такой, будто он дух собирается испустить. Тело Дика-18 сотрясла судорога, после чего его вырвало.
Рвало его мучительно и долго. Он едва успевал сделать вздох, как его вновь скручивал приступ рвоты.
Ут-Ташан что-то крикнул одному из своих людей. Тот воткнул копье в землю и подбежал к корчащемуся Дику-18. На бегу он вытащил из-за пояса кожаный кошель. Ут-Ташан выхватил кошель у воина из руки и достал из него два небольших, продолговатых листа, еще зеленых, недавно сорванных с дерева или куста. Опустившись на одно колено рядом с Диком-18, абориген схватил его за плечо.
– Есть! – протянул он ему листья, что держал в руке. – Надо есть!
Дик-18 с отвращением помотал головой.
Ут-Ташан, долго не церемонясь, схватил Дика-18 за волосы и силой заставил запрокинуть голову. После чего затолкнул ему в рот смятые листья.
– Есть! – приказал он, придерживая нижнюю челюсть Дика-18, чтобы тот не смог выплюнуть листья. – Есть, я говорить!
Морщась, корчась и давясь, Дик-18 принялся жевать листья.
Лишь убедившись в том, что он не собирается их выплевывать, Ут-Ташан отпустил Дика-18.
– Плохо, – сказал он голосом опытного врача, поставившего диагноз пациенту. – Много мяса кушать. Теперь живот болеть.
Тело человека еще раз содрогнулось от приступа тошноты. Но теперь Дику-18 удалось подавить рвотный спазм. Или, может быть, у него уже просто ничего не осталось в желудке. Тяжко охнув, Дик-18 повалился на бок.
Ут-Ташан вытер руки о траву, достал из кошелька еще два листика и протянул их Дику-33.
– Ты тоже есть. Чтобы живот не болеть.
Дик-33 положил листья в рот и стал жевать. Он ожидал, что вкус у листьев будет отвратительный. Но все оказалось совсем не так – терпкий, чуть кисловатый сок даже неприятным трудно было назвать.
– Шаман эти листья тем, что с нами жить, давал. У них тоже живот шибко болеть, – сказал Ут-Ташан. И, видно, имея какое-то свое, весьма специфическое понятия о деликатности, добавил: – Только они все равно помирать.
Абориген протянул два листика Дику-7.
– Нет, я мяса не ел, – испуганно затряс головой парнишка.
– Все равно, есть. – Ут-Ташан, как маленькому, сунул ему листья в рот. – Потом хорошо быть. Мясо будешь кушать. Потом.
Дик-33 присел на корточки рядом с Диком-18 и положил руку ему на плечо.
– Ну, как ты?
– Нормально, – сделав над собой усилие, Дик-18 сел. Обхватил голову руками. – Видно, не врал сержант, когда говорил, что кроме пищевой смеси нам больше ничего жрать нельзя.
– Ну, во-первых, со мной, как видишь, пока все в порядке.
– Пока! – поднял палец Дик-18.
Дик-33 сделал вид, что не услышал его.
– Во-вторых, мы уже полгода на пищевой смеси сидим. После такого к нормальной пище заново привыкать приходится. И у всех этот процесс протекает по-разному. Ну, а в-третьих, ежели все же окажется, что без пищевой смеси нам никак, я уверен, ее легко можно изготовить из самых простых, находящихся под рукой продуктов.