– Непременно сработает!
– Хорошо. Ну, а дальше-то что? Вы, конечно, не обязаны посвящать меня в свои планы. Но, насколько я понимаю, людей, знакомых с летным делом, среди вас немного.
– Точнее, всего один. – Александр указал на Чики.
– И как же вы собираетесь управлять кораблем?
– Мы временно задержим на корабле одного пилота, штурмана и две смены инженеров-техников. Добравшись до места, мы отправим их куда они пожелают. Было бы совсем замечательно, господин капитан, если бы с нами остались добровольцы.
– Ну, после того, как команде стала известна ваша история, полагаю, добровольцы найдутся. И все же…
В задумчивости, а может, в нерешительности, капитан постучал пальцами по столу. Затем взял чашку остывшего кофе и сделал глоток.
– Налить вам свежего, капитан? – предложил Александр.
Лунев поставил чашку и сделал отрицательный жест кончиками пальцев.
– Скажите, вы уверены, что не хотите придать эту историю гласности?
– Мы непременно сделаем это. Но только когда окажемся в безопасности.
– Я мог бы выступить гарантом вашей безопасности. Прибыв на пересадочную станцию, мы могли бы пригласить на борт журналистов. Виновные будут привлечены к ответственности, и вам нечего будет опасаться.
– Боюсь, господин капитан, вы недооцениваете всю серьезность ситуации…
– Сильно недооцениваете, – ввернул Чики.
– Я полагаю, что решение об использовании мертвецов в Грешном Треугольнике принималось на самом высоком уровне.
– Ну, не настолько же…
– Именно настолько. Настолько, что заткнуть рот и нам, и журналистам для них не составит труда. Ну, может, на откуп и будут отданы трое-четверо исполнителей, мелких сошек, вроде сержанта и дока, оставшихся на планете трангов. Но те, кто все это придумал, останутся безнаказанными. Кроме того, я, например, государственный преступник. Так почему же не казнить меня во второй раз? Многие из нас вообще не знают, кем они были в прошлой жизни, а это дает блестящую возможность для манипуляций. Убитый охранник – хороший повод для того, чтобы начать искать среди нас виноватых. Особенно если у него остались престарелые родители, жена и малые дети. Представляете, какую душещипательную историю можно из этого раздуть? – Александр патетически взмахнул руками. – Он ведь никому не желал зла! Просто выполнял свой долг!.. И, самое главное, не получив вовремя иммунную сыворотку или пищевую смесь, люди начнут умирать. Сейчас в нашем распоряжении имеется запас сыворотки и смеси, обнаруженный на корабле. Его хватит примерно на полгода. За это время мы должны либо полностью избавиться о этой зависимости, либо найти заменители. Как показывает опыт, мы можем вновь вернуться к нормальной еде. А вот что касается того, сможем ли мы обходиться без иммунной сыворотки, – это еще вопрос.
– Возможно, вы и правы, – отчасти согласился с аргументами Судорина капитан. – Но существует ли такое место, где вы будете чувствовать себя в безопасности?
Александр пожал плечами.
А Чики выдержал совершенно необходимую в данной ситуации драматическую паузу, после чего объявил:
– Старая Одесса!
– О! – только и сказал, услыхав такое, капитан.
И чего было больше в этом коротком возгласе – удивления, одобрения, растерянности или сомнения, – понять было трудно. Да, похоже, Лунев и сам не знал, что хотел сказать этим самым «О!».
– Старая Одесса? – непонимающе посмотрел на Чики Александр. – Где это?
Загадочно улыбнувшись, Чики сделал широкий, всеобъемлющий жест рукой.
– Это – везде!
– Везде – весьма абстрактное понятие. Это все равно что нигде.
– Именно! – показал указательный палец Чики. – Разве не это нам нужно?
– Старая Одесса – это планета, превращенная в гигантский космический корабль, – глядя в пустоту прямо перед собой, мерно, будто в состоянии прострации, заговорил Ут-Ташан. – Планета-корабль находится в постоянном движении, курсируя между государственными секторами. По сути, это единственная абсолютно свободная и независимая территория в освоенном пространстве Галактики.
– Откуда вам это известно, Ут-Ташан?
Уурсин встрепенулся, тряхнул головой и растерянно улыбнулся.
– Не знаю.
– Его учили транги, – объяснил Александр.
– И чему еще они его научили?
– Он из лука отлично стреляет, – сообщил Чики.
– Так все же, почему мы должны лететь на Старую Одессу? – вернулся к первоначальной теме Александр.
– Во-первых, у Старой Одессы нет договора о выдаче преступников ни с одним из государственных секторов. Во-вторых, у Старой Одессы одна из лучщих служб безопасности. Там до нас не смогут добраться ни спецслужбы Союза Шести Планет, ни наемные убийцы. В-третьих, на Старой Одессе отличные специалисты по ремонту и тюнингу космических кораблей. Они отделают «Генерала Березина» так, что никто не сможет признать в нем линейный корабль боевого космофлота. Или можно продать «Березина» на запчасти, а на вырученные деньги купить что-то поинтереснее.
– Вы не собираетесь возвращать корабль?
– Господин капитан, Союз Шести Планет задолжал нам за девять месяцев работы в экстремальных условиях. Мы забираем корабль как компенсацию.
Лунев недовольно поджал губы, но спорить не стал.
– В конце концов, нам ведь надо с чего-то начинать новую жизнь!
– Как долго лететь до Старой Одессы? – спросил, чтобы сменить неприятную для капитана тему, Александр.
– Все зависит от того, где она сейчас.
– А как ее найти?
– Нужно связаться с Главным Диспетчером Старой Одессы, запросить координаты их нынешнего местонахождения, курс на ближайшие несколько дней и рассчитать место встречи. Как говорят пилоты, если Старая Одесса не летит к кораблю, значит, корабль летит к Старой Одессе.
– Я полечу с вами, – сказал капитан Лунев.
– Зачем? – Дику показалось, а, может, только почудилось, что в неожиданном решении капитана кроется какой-то подвох.
– Я не могу оставить своих людей и свой корабль.
– Вы с нами только до Старой Одессы? – спросил Александр.
Быть может, он услышал в голосе капитана что-то, что позволило ему задать такой вопрос?
– Там поглядим, – ушел от прямого ответа Лунев.
– Остался последний вопрос. Как нам эвакуировать людей из других колоний, если транги блокируют Грешный Треугольник?
– Других колоний нет. – Ут-Ташан откусил уголок галеты. Пожевал. – Была только ваша.
– Нет-нет, – помахал пальцем Дик. – Уж я-то знаю! В Грешном Треугольнике было пять колоний!