До отправления поезда оставалось минут пять, проводница призывала пассажиров занимать места согласно купленным билетам. Прощаясь, Семен с Дашкой по очереди обнимались с каждым бойцом группы. Сема выглядел бодрым, Даша была в слезах.
– Спасибо вам, ребята, за все, – всхлипывала она.
Поезд плавно набирал ход, вслед за ним вилась белая снежная поземка. Все подавленно молчали, лишь зареванная Натаха тихонько произнесла:
– А все-таки хороший подарок мы Сёме сделали.
– Еще бы тебя для полного счастья кому-нибудь подарить, – вздохнул Сашка Самойлов.
У них началась очередная перепалка, а бойцы потихоньку пошли в сторону метро. Все молчали, каждый думал о чем-то своем. Наверное, о хорошем…
* * *
Надолго Мирзади у крепости не задержался. Пару минут он внимательно осматривал развалины, словно чувствуя, что в них затаилась опасность. Затем развернулся в сторону пустыни, поднял руку и стал что-то объяснять подчиненным.
Похожий на послушного пса Рани метнулся в указанном направлении. Отбежав на полсотни метров, остановился и поднял руку. Главарь снова выкрикнул какую-то команду, и Рани обозначил указанное место крупным булыжником.
Таким же образом было отмечено еще три точки. Вместе четыре булыжника образовали ровный квадрат с длиной стороны в пятьдесят метров.
После к Мирзади подошли двое из охраны Лашкара. Поговорив с ними, главарь уселся в «Хаммер». Резко сорвавшись с места, оба автомобиля помчались в сторону Кандарама. А оставшиеся охранники принялись таскать на плато булыжники и выкладывать ими ровные линии между обозначенными точками.
– Командир, что они делают? – спросил связист.
– Обозначают контуры вертолетной площадки, – ответил тот, потирая уставшие веки.
– Разве «вертушка» сможет сесть рядом с развалинами?
– А почему нет? Сейчас расчистят плато от крупных валунов и мусора. Секторы захода, кроме наших развалин, – свободные, без высоких препятствий.
Поработав около часа, охранники и в самом деле расчистили плато и обозначили булыжниками ровный квадрат. После чего удалились в сторону Лашкара.
Скоробогатов по радио объявил отбой тревоге и опять повернулся к Лургину.
– Давай связь с Володарским.
На этот раз спутник был в зоне видимости и генерал ответил сразу же. Майор обстоятельно доложил о визите Мирзади и о подготовке его подчиненными площадки для приема вертолета.
– Стало быть, Абдулла выбрал место обмена там, где мы и предполагали? – произнес генерал, выслушав доклад.
– Скорее всего, да. Если только где-нибудь не подготовит еще пару резервных площадок.
– Не уверен, что в этом есть смысл. Мирзади запланировал обмен именно у развалин крепости, чтобы транспортировать ПЗРК через тоннели в пещерах, а затем сохранить их в безопасном месте до передачи покупателям.
– Значит, ждем понедельника?
– Ждем. Кстати, для информации: в Термезе полным ходом идет подготовка к вылету борта с муляжами.
– Муляжами ПЗРК?
– Именно. Скорее всего, у Мирзади в Термезе есть свои люди, и они наблюдают за процессом. Поэтому все работы происходят по-настоящему: контейнеры с нужной маркировкой, охрана, отсутствие посторонних и тому подобное. «Ми-8» взлетит, возьмет курс на Афганистан, отойдет от границы, а потом развернется и уйдет в Кушку. К вам же направится капитан Лаприн.
– Он при случае сможет оказать нам поддержку с воздуха?
– Да, у него на пилонах будет пара блоков с НУРСами. И еще есть одна информация.
– Слушаю.
– Служба внешней разведки сообщила, что из селения Рабан вниз начал движение отряд из племени хату во главе с вождем – Бани Арданом.
– Неплохо. Сколько человек?
– Порядка сорока.
– Хорошая новость. Сколько потребуется хатуитам времени, чтобы дойти до Шарди?
– Смотря как пойдут. Если через Кандарам, то не более трех суток. Если напрямую – чуть более двух. Не думаю, что Мирзади жаждет встречи с воинами племени хату. Поэтому он либо перенесет сделку на более раннюю дату, либо оставит все как есть. Но только если будет уверен в том, что хатуиты не смогут помешать обмену заложников на ПЗРК.
– Понял. Для моей группы план не меняется?
– Ты с группой действуешь по ранее разработанному плану. После решения всех поставленных задач вам следует покинуть район как можно быстрее.
– Понял, товарищ генерал.
– Все. До связи…
Российская Федерация;
Москва – поселок Голово
22–25 июня
Майор Чепиков по приказу Греманова несколько дней следил за прапорщиком Колупаевым: выяснял его распорядок, привычки, круг знакомств. А Кустов, Ругель и Волин выезжали к поликлинике и дежурили, дожидаясь, пока супруга Колупаева покинет стены лечебного учреждения.
Закончив смену, медсестра Валентина каждый раз спускалась с невысокого крыльца в сопровождении одной и той же подруги – стройной тридцатилетней шатенки в узкой юбочке и на высоких каблуках. Вместе они неторопливо шли по тихой зеленой улочке, о чем-то негромко переговариваясь и посмеиваясь.
Все три дня повторялся один и тот же сценарий. Подруги шли вместе ровно два квартала, на перекрестке на минутку останавливались, прощались и расходились в разные стороны: шатенка сворачивала налево, Валентина – направо. Последующие три квартала супруга прапорщика шла одна. Приходя на остановку общественного транспорта, она ставила сумку или пакет на лавочку и принималась ждать свой автобус.
В последний день слежки, когда машина заговорщиков медленно следовала за Валентиной, а до остановки оставалось менее двух кварталов, подполковник Кустов обратил внимание на густые заросли сирени.
– Вот удобное местечко, где эту мадам можно заставить сесть в машину, – негромко сказал он, словно «мадам» могла его услышать.
– Да, похоже, местечко действительно самое подходящее, – согласился Ругель.
На остановке, как всегда, было много людей. В основном это были пенсионеры с тяжелыми сумками, но встречались и молодые люди, спешащие домой после учебы или работы.
– Решено, – резюмировал подполковник. – Завтра поджидаем ее у кустов сирени и берем.
* * *
Этот день в небольшой поликлинике на окраине Москвы мало чем отличался от всех остальных. Валентина Колупаева находилась в кабинете с врачом-невропатологом, который вел обычный прием.
Врач Зинаида Марковна – полная пожилая женщина – сидела за столом. Валентина сновала от двери до своего рабочего места.
– Валюша, много там еще? – закончив писать, отложила ручку Зинаида.