– Я ничего среди кустов не заметила, – сказала Сафо. – Ни движения, ни вспышки – ничего такого.
– Я тоже, – подтвердил Сукарно.
У Дианы зашевелились волосы на затылке. Что-то тут не ладилось.
– Ещё раз, – попросила она Сукарно.
Он прокрутил запись наоборот – медленно, очень медленно, – и красное облако сжалось, открыв сначала голову и ноги Бар-ле-дюка, а потом – руки и бёдра.
– Попытайтесь остановить кадр точно в тот момент, когда снаряд попадает в него, – распорядилась она.
Запись немного продвинулась назад, красное облако сжалось еще сильней и сосредоточилось в точке чуть ниже диафрагмы полицейского. Потом краснота вовсе исчезла, и тогда Сукарно остановил запись.
– Вот, – сказала Диана.
– Но, – проронил Сукарно, приглядевшись, – как же так?
Они смотрели на Бар-ле-дюка, застывшего за долю секунды до того, как его застрелили. В кустах на дальней стороне сферы никого не было. Все семеро присутствовавших просто висели в воздухе, ничего не предпринимая. В Бар-ле-дюка ещё не выстрелили. Он был на волос от смерти, как зеноновский заяц, почти догнавший черепаху. И всё-таки они видели чётко различимую тонкую красную линию, соединявшую его солнечное сплетение со стеной рядом со входом. И в стене уже была пробоина.
– Потому-то мы никого и не нашли в кустах, – проговорила Диана. – Бар-ле-дюка всё же застрелили снаружи. Это траектория пули.
– Похоже на сфокусированный энергетический луч, – сказал Сукарно.
Яго пригляделся к изображению.
– Но как, как? – произнес он.
– За нами кто-то следовал – какой-то корабль. Кому известно расположение этого дома? – спросила Диана.
– Мне, – упрямо ответил Яго. – Только мне одному.
– Значит, ты преследовал сам себя, – сказала Сафо.
Диана покачала головой:
– Бар-ле-дюк тебя нашел. Если он это сделал, то и другие могли. Некий корабль ждал своего часа снаружи. Он увидел, что ты в опасности, и принял меры для её устранения, убив Бар-ле-дюка.
Но Яго покачал головой:
– Это не объясняет, почему края входного отверстия загнуты в неправильную сторону. Пробоины в пластметаллическом корпусе корабля также загнуты наружу, а не вовнутрь. И почему пуля не пробила противоположную сторону моего дома? Что с ней случилось?
– Исчезающая пуля, – сказала Диана. – Да, вот это уже задачка так задачка.
Яго решил, что им надо поесть.
– На пустой желудок задачи редко решаются, – заявил он, открывая контейнер и разогревая немного овощей, а потом обратился к Сафо: – Тут где-то должно быть вино. И можно воспользоваться душевым мешком, в одежде или голыми, – в первом случае он очистит и одежду, хотя, конечно, не очень-то хорошо. Но мешок только один, и если он понадобится всем, то, скорее всего, будет перегрузка. Вообще-то дом рассчитан на одного человека.
– То есть ни один из нас не сумеет толком помыться, – сказала Сафо. – Ну и что с того?
Сафо укутала в мешок Махьяди Пангабеана, укрыв его до шеи. Так его удалось помыть, не трогая повязки. Потом мешком по очереди воспользовались четверо остальных. Яго пошел последним, когда устройство уже было сильно грязным и частично забилось, так что у него не получилось как следует отмыться. Но после этой процедуры все выглядели лучше, чем до неё.
Махьяди Пангабеан осушил полный пузырь сока. Остальные выпили вина и съели по упаковке подогретой лапши.
Сафо нарушила молчание:
– Так что всё это означает?
– Это означает, что проще оседлать комету, чем найти кого-то в этих зарослях, – со вздохом сказала Диана. – Стрелка никогда и не было внутри дома. На записи видно, что пуля пролетела между стеной и Бар-ле-дюком до попадания в него – там такая размытая тёмно-оранжевая линия. Выстрел сделали снаружи.
– Я повторюсь: если это правда, – вступил в разговор Яго, – как тогда объяснить тот факт, что края пробоины в стене загибаются наружу? Почему корабль Бар-ле-дюка отбросило прочь от моего дома снарядом, который уничтожил его? И самое главное – что стало с самой пулей? Вы же видели, с какой силой она разнесла старого доброго Бара.
– Может, это было чудо, – тихим голосом произнесла Сафо. – Ра’Аллах иногда вмешивается, чтобы покарать грешников.
– Отбросим пока чудеса, – сказал Яго. – Попробуем всё объяснить. Снаряд, способный превратить целый шлюп в космический металлолом и обратить человеческое тело в красный пар, – такой снаряд, если бы его запустили снаружи, не мог исчезнуть внутри пузыря. Он должен был продолжить полёт, пробить дыру в противоположной части сферы и отправиться дальше. Этого не произошло.
– Я не могу это объяснить, – с расстроенным видом призналась Диана. – Но взгляни на вещи с другой стороны: нам надо выбрать между исчезающей пулей и целым исчезнувшим человеком.
– Человеком?
– Тем, кого мы искали в зарослях! – сказала Диана. – Теория А – исчезающая пуля. Теория Б – незнакомец, который убил Бара и сам растаял в воздухе. Бритва Оккама подсказывает, что первое в меньшей степени противоречит логике, чем последнее.
– Бритва Оккама, [56] – скривился Яго. – Самая смешная метафора с использованием стали за всю историю человеческой мысли.
Диана покачала головой.
– О, нам нельзя отбрасывать логику. Логика – всё, что у нас осталось. ЗИЗдроид показывает, что ни один из нас не убивал Бар-ле-дюка. Мы все там зависли, ничего не делая, а он взорвался у нас на глазах. Никого, кроме нас, внутри сферы нет. Мы всё тщательно обыскали. Единственное логичное умозаключение состоит в том, что убийцы здесь и не было.
Яго пристально посмотрел на неё.
– Есть ещё одно возможное объяснение, которое ты упустила из виду, – проговорил он.
– Какое?
– А если запись содержит ошибки? Я поверил Бар-ле-дюку когда он сказал, что дроид кошерный. Что, если нет? Что, если он неисправен? Возможно, его записи полностью сфабрикованы или, что вероятнее, какой-то алгоритм внутри дроида их как-то исказил. В этом случае… что ж, в этом случае договор, который мы с Бар-ле-дюком заключили перед его гибелью, не имеет юридической силы.
Диана пренебрежительно фыркнула.
– Я и забыла про договор, – сказала она.