— Возможно, — сказал Сломанная Рука. Третий тем временем осматривал шкафчики на дальней стене. — Заранее не скажешь.
— Да уж, — сказала Свон. — Но, наверно, можно глянуть. Это всего девять километров.
Всего девять! Варам промолчал. Они стояли, глядя друг на друга.
— Черт! — сказала наконец Свон. — Пойдемте посмотрим. Не хочу просто сидеть здесь.
Варам сдержал вздох. У них как будто не очень много вариантов. Если получится пройти на запад, можно догнать ночь и добраться до космопорта, куда эвакуировались жители Терминатора.
Поэтому они отправились к двери на западной стороне комнаты и вышли через нее в проход, тускло освещенный цепочкой фонарей, составлявших часть потолка. Стены туннеля покрывал потрескавшийся пластик, местами выступал голый камень со следами пробуренных отверстий; слева отверстия тянулись вверх, справа вниз. Шагали быстро. Тот, что со сломанной рукой, шел быстрее всех, другой из солнцеходов держался сразу за ним. Все молчали. Прошел час.
— У Полины есть съемки удара? — спросил Варам у Свон, когда они отправились дальше. Туннель был достаточно широк для трех-четырех человек, и солнцеходы шли впереди.
— Я просмотрела, но там просто вспышка в одной стороне. Всего несколько миллисекунд света, потом вверху и снаружи взрыв, горячий и быстро спускающийся. Но почему горячий? Атмосферы, чтобы нагреться, здесь нет, так откуда жар? Похоже, пришел со стороны, ну не знаю, откуда-то еще. Из другой вселенной.
— Кажется, любое иное объяснение преждевременно, — не сдержался Варам.
— Тогда объясни ты, — фыркнула Свон, словно разговаривала со своим компьютером.
— Не могу, — спокойно ответил Варам.
Они пошли молча. По-видимому, в какой-то момент проходили под городом. Над ними под горячим световом ливнем горел Терминатор.
Затем туннель впереди как будто закончился. Все снова надели шлемы, словно так их легче было нести, и теперь светили фонарями в темноту впереди. Туннель от пола до потолка оказался завален камнями. Было холодно. Свон вдруг сказала:
— Лучше закрыть шлемы, — и опустила лицевую пластину. Варам последовал ее примеру.
Они стояли, глядя на завал.
— Ладно, — мрачно сказала Свон. — На запад идти нельзя. Придется идти на восток.
— Но сколько на это потребуется времени? — спросил Варам.
Она пожала плечами.
— Если просто сидеть здесь — до захода солнца восемьдесят восемь дней. Если идти — меньше.
— Пройти половину Меркурия?
— Меньше половины, ведь мы будем идти, а планета — вращаться. В этом-то и смысл. Я хочу сказать: а что еще нам остается? Я не намерена сидеть здесь три месяца!
Он видел, что она едва не плачет.
— А далеко это? — спросил он, думая о половине Титана. Живот у него свело.
— Примерно две тысячи километров. Но если идти на восток со скоростью, скажем, тридцать километров в день, сократим время до сорока дней. Наполовину. Мне кажется, можно попробовать. Идти все время не придется. То есть я хочу сказать, что будет не как у солнцеходов. Днем идем, едим, ночью спим, потом снова идем. Устанавливаем распорядок дня. Если идти по двенадцать из каждых двадцати четырех часов, будет нелегко, но сэкономим еще больше времени. Что скажешь, Полина?
— Можешь включить голос Полины? — попросил Варам.
— Сейчас не хочу. Она говорит, что ежедневные двенадцатичасовые переходы сократят время до сорока пяти дней. Мне это кажется приемлемым.
— Что ж, — ответил Варам. — Все-таки ходьбы многовато.
— Знаю, но что остается? Сидеть здесь вдвое дольше?
Хотя на самом деле не так уж долго. Перечитывать Пруста и О’Брайана или несколько раз послушать цикл «Кольцо нибелунга»; у него на запястье очень хорошо заполненная память. Но Свон смотрела на него так, что Варам понял: эти соображения ее не утешат.
— Я включу Полину, — сказала Свон, словно отдавая ему что-то в обмен на согласие.
— Solvitur ambulando, — сказала Полина. — По-латыни это значит «решается ходьбой». Диоген Синопский.
— Так доказывается реальность движения, — сказал Варан.
— Да.
Варам вздохнул.
— В этом я уже убедился.
Вернувшись на первую подземную станцию, они подвели итоги. Трое солнцеходов были согласны идти шесть или семь недель — это вполне напоминает их обычный образ жизни. Звали их Трон, Тор и Нар. По мнению Варама, полу они были неопределенного, но молоды и простодушны. Жили только для того, чтобы обходить Меркурий; казалось, они больше ничего не знают, а может, не часто общаются с незнакомыми людьми. То, что они говорили, казалось Вараму наивным или донельзя провинциальным. Конечно, все террарии кишели такой публикой, но Варам привык думать о жителях Меркурия как о людях образованных, сведущих в истории, искусстве, культуре. Теперь он узнал, что это вовсе не так. Еще ему прежде казалось, что солнцеходы — обязательно последователи каких-нибудь древних солнечных культов: египетского, персидского, инков. Но нет, они просто любили солнце.
Похоже, несколько ночей между станциями придется спать на полу служебного туннеля.
— Каждый третий день сможем пополнять припасы, — сказала Свон. — Это ставит перед нами хорошую цель.
— Наверное, мы сможем идти быстрее, — застенчиво сказал Трон.
Троном звали человека со сломанной рукой, поэтому Варам не стал говорить ему, что тридцать три километра в день для него вполне может быть достаточно или даже чересчур. Что он может стать помехой для всей группы — какая угнетающая мысль! Свон руководила заполнением рюкзаков, которые нашла в шкафчиках, где хранились запасы на чрезвычайный случай: шлемы к скафандрам, дополнительный воздух, бутылки с водой, продукты, надувные матрацы, небольшой котелок и печка. Стопка аэрогелевых одеял, не слишком теплых на вид, но Свон сказала, что в туннеле будет такая же температура, а здесь было вполне тепло.
Итак, поход по туннелю. Похоже, нечто вроде длительной спелеологической экспедиции. В рюкзаки положили еще небольшие наголовные фонари, хотя сейчас они не были нужны: примерно через каждые двадцать метров на потолке горел теплый желтый квадрат, очень хорошо освещая служебный туннель. Свон сказала, что они на глубине примерно пятнадцати метров. Туннель был пробит в коренной породе или реголите, и здесь еще сохранялось тепло после применения многочисленных буров; стены разноцветные, часто встречались срезанные поверхности метеоритов. На некоторых участках серебряные изгибы лежали поверх оловянных и черных. Пол с насечкой, идти удобно: подошвы хорошо цепляются и не скользят. Из-за кривизны поверхности Меркурия дальние огни над головой сливались в сплошную полоску света. Путники как будто видели кривизну планеты, и Варама это слегка ободряло. Мысль о том, что на протяжении месяца с лишним придется ежедневно проходить по тридцать три километра, его пугала. Следовало помнить, что они здесь на сорок пятом градусе южной широты; вдоль экватора пришлось бы идти дольше. Он вспомнил, что кое-где рельсы Терминатора отклоняются дальше на юг. Могло быть гораздо хуже.