– Считаешь, для этого не было оснований? – нахмурился Император. – Тебе напомнить? Или не надо? Все, дорогая моя! Ты вышла у меня из доверия! Теперь, пока замуж не выйдешь, будешь сидеть под замком. Потом поговорим. Смотри.

Маг Дондокс вышел на площадку перед новичками, предварительно низко поклонившись Императору. Тот благосклонно кивнул. Маг поднял руки, добиваясь тишины, и, когда все стихли, выкрикнул фразу, после которой указал на Императора и крикнул:

– Это ваш господин! Ваш Император! Служите ему! Его приказ – закон!

Щенок покосился на соратников. Было похоже, что тех ударили по голове поленом. После того как Дондокс выкрикнул какую-то бессвязную фразу, они застыли, выпучив глаза, и после того, как маг указал на Императора, стали смотреть на того, как на невероятное чудо, пожирая глазами это живое божество.

Адрус с отвращением заметил, что у некоторых парней рядом с ним изо рта потекли слюни, как у слабоумных…

Дальше началось вообще невообразимое. Парня из первого ряда подвели к Императору, и стоявший перед помостом Вожак подал ему нож. Император что-то сказал, и парень без колебаний вонзил нож себе в грудь.

Толпа придворных ахнула, дамы привстали, чтобы разглядеть происходящее, а двое полупсов тут же подхватили самоубийцу и унесли его за помост.

Еще один новичок отправился к помосту. И еще один нож вонзился в грудь.

Осечка произошла на пятнадцатом парне – после приказа Императора он затрясся, бросил нож и упал на землю, выгибаясь дугой, пуская слюни, дергаясь в нестерпимых, ломающих кости судорогах. Его тоже унесли.

Процесс пошел быстрее – парни падали с ножом в груди, их уносили, снова падали и снова бились в судорогах… Тех, кто не смог пройти «экзамен», было довольно много, по прикидкам Адруса, примерно каждый пятый.

По своей привычке прятаться в тени других, Адрус стоял в задних рядах, и пока очередь дошла до него, он успел обдумать происходящее и принять решение.

Что происходило с теми парнями, которые вонзили нож себе в грудь? Умирали они или нет? Скорее всего – нет. Зачем покупать столько рабов, чтобы вот так тупо лишать их жизни? Значит, это проверка. Значит, он должен поступить так же, как и все. Чтобы выжить. Убить себя – чтобы выжить, не смешно ли? Вряд ли смешно, а вот больно – точно. Это-то Адрус знал наверняка.

Оставалось человек пять, когда пришел его черед отправиться к помосту Императора. На негнущихся ногах, стараясь не дрогнуть лицом, Щенок подошел к помосту, посмотрел в лицо человеку в белом и услышал, как и все, страшный приказ:

– Убей себя! Докажи верность Императору!

Вожак подал нож, Щенок сжался в ожидании боли и, воскресив в памяти образ родителей, ударил ножом себе в грудь. Острый клинок проник между ребрами, уйдя по самую рукоять. Щенка подхватили, потащили в сторону, к палатке, у которой стояли те, кто уже прошел процедуру посвящения.

Было больно. Ужасно больно. Но Щенок не исторг ни звука. Молчал, будто мертвый, и лишь глаза выдавали то, что он еще жив. Лекари, что были в палатке, мгновенно вынули кинжал, шлепнули на рану мазь и запели резкими рваными голосами. Через несколько секунд боль стихла, а еще через несколько на месте раны был лишь шрам – старый, зарубцевавшийся, выглядевший так, как если бы был нанесен много лет назад.

– Все, вставай, чего разлегся! – дружелюбно ухмыльнулся лекарь, моложавый мужчина лет тридцати. – Беги наружу! Думал, сдохнешь? Не-е-ет… пока рано. Ты еще не все мирское говно сожрал! Давай, давай, не задерживай! Сейчас еще одного болвана принесут!

Ритуал закончился довольно быстро, отлаженная система работала четко, как обычно. Скоро всех прошедших проверку снова выстроили перед Императором, он ласково помахал рукой и уселся ужинать, болтая с дочерью и приближенными, собравшимися вокруг Венценосного. Обыденно, скучно, все как всегда.

После окончания процедуры всех Щенков отправили в казарму. Тех же, кто сошел с ума, не в силах преодолеть страх смерти, а значит, был недостаточно верен Императору, – в темницу. Что с ними будет потом – Щенки не знали, и спросить было не у кого. Первый же спросивший получил удар плетью и теперь шел в казарму «украшенный» кровавой полосой через все лицо.

Торжества Императора и его приближенных продолжались до самых сумерек, и лишь когда солнце уже начало заходить за горы, столы свернули, уложили в повозки, куда погрузилась и многочисленная челядь. Остатки еды отдали новоиспеченным Щенкам, свалив ее в большие корзины – ну не тащить же назад в самом деле?

С заходом солнца жизнь в Школе затихла. Щенки жевали перемешанную, как для свиней, жратву, запивали из бутылей, обсуждали происшедшее, мечтали о будущем.

То, что оно должно быть прекрасным, никто не сомневался. Кроме, вероятно, Адруса. Звереныш молча жевал кусок копченого мяса, вывалянный в сладком варенье и крошках, и думал о том, что маг Дондокс странно посмотрел, когда он, Адрус, на миг замешкался, прежде чем воткнуть в себя кинжал. Понял ли он, что Звереныш обманул всех? Что он может не выполнить приказ Императора и что ему плевать на них всех и, вообще, на эту страну? Что он ненавидит их и хочет уничтожить любой ценой? В том числе и Императора… вероятно, тот как раз и есть причина всего.

Конечно, не знал. Само собой – не знал. Иначе убил бы его на месте. Как и любой из этих парней, рабов Императора Занусса…

Глава 5

– Чего хочешь? – Щенок открыл глаза, напряженный, готовый к бою. Сна как не бывало.

– Ты это… не помнишь меня? Я – Саргус, мы же вместе с тобой на посиделках бывали! Ты забыл меня?

– Я помню. – Голос Щенка был сух, как прошлогодний хворост под навесом. – И что?

– Ну… мы же соплеменники, из одной деревни, должны держаться вместе!

– Зачем? – Щенок сверлил глазами светлое пятно лица.

Саргус не нашелся, что сказать, помолчал и упавшим голосом добавил:

– Я слышал, что тебя хотят убить. Сказать – кто?

– Я знаю – кто, – так же сухо ответил Щенок, закрывая глаза. Объект был неопасен, а значит, можно и отдохнуть.

– Это Дегер, ты ему щеку порвал. Он говорит – при первой же возможности тебя прибьет. Ты не боишься?

– Я ничего не боюсь. – Адрус вздохнул и отвернулся от паренька. – Ложись и спи. Дай мне поспать.

– Я это… я внизу теперь сплю. Если что – толкну тебя. Ты не думай… я просто так, чтобы помочь. Я не с ними! И еще парни есть… они за тебя, только боятся. Если бы мы все вместе были, тогда…

– Мне не надо вместе. Я один. Мне никого не нужно.

– Но ведь ты не сможешь все время не спать! Они подкрадутся и убьют. Так и говорили: «Как все успокоится, подкрадемся и убьем его. Он безумный, опасный, его надо убить. И за него ничего не будет – за безумца не будут наказывать. А если и накажут, то не сильно. Мы скажем, что это он сам напал!» Адрус, это все местные воду мутят. Они нас считают низшими, ведь мы росты, а они зануссы!