Впрочем, ни сейчас, ни в более отдаленной перспективе голод обитателям базы не грозил. Объехав окрестности, Баслов договорился с управляющими близлежащих фермерских хозяйств, которые, лишившись механических помощников, собирались уже забросить свои поля и начинать резать скот, о поставках продовольствия в обмен на помощь в уходе за полями, скотом и при уборке урожая.

За повседневными мирными заботами Баслов не забывал и о том, что, в первую очередь, он воин. Как он и обещал, в лагере был введена железная дисциплина. Никто, включая детей, не имел права нарушать установленные порядки и правила. Обговаривать правомерность и необходимость тех или иных требований и выносить эти вопросы на общее обсуждение не возбранялось никому, однако последнее, решающее слово всегда оставалось за Басловым, чей авторитет был непререкаем. Нарушители правил карались самым строгим образом. На случаи рецидивов была предусмотрена даже такая мера, как изгнание из лагеря.

В окрестностях базы были расставлены посты с круглосуточным посменным дежурством, а наблюдатели в лагере должны были неусыпно следить, не взлетит ли над лесом или среди полей сигнальная ракета. Каждый человек, будь то военный или гражданский, знал, где он должен получить оружие и в какое место направиться в случае появления механиков, – несмотря на предупреждение Кийска, Баслов не собирался в случае нападения сдавать базу без боя. Со временем, покончив с самыми неотложными делами, он намеревался укрепить ограждение базы, а если удастся, то окружить ее еще и рвом.

То, что механики не проявляют никакого интереса к покинувшим город беженцам, казалось Баслову подозрительным. И, когда с заботами первой необходимости было покончено и жизнь на базе уже почти вошла в русло обыденности, решил первым нанести им визит.

Глава 5 Разведка боем

В трех километрах от черты города шоссе обрывалось, срезанное, вместе с заполнявшим его неподвижным металлическим ломом, чудовищными комбайнами пришельцев. Полосу свежеутрамбованной земли уже буравила со всей своей могучей силой молодая зеленая трава.

Проехав еще километра два, Баслов, Кийск и следовавшие с ними семеро солдат спрятали велосипеды в кустах и дальше пошли пешком.

Целью первого выхода боевого отряда в город капитан Баслов ставил обнаружение центров базирования пришельцев и их техники. Кийск придерживался мнения, что постоянных баз в городе у механиков нет, а появляются они там и тогда, где им это нужно, открывая выходы из Лабиринта. Он отправился с отрядом Баслова только затем, чтобы своими глазами увидеть, во что превратился город.

Одинаковые дома стояли ровными рядами, разбитые на сектора, разделенные прямыми проходами. Дорожное покрытие, такое же серое и плоское, как и стены домов, заливало все свободное пространство между ними. Отсутствовали газоны, не было ни деревца, ни куста. На улицах было пусто.

Среди возносящихся вверх безликих серых громадин с зеркальными окнами Кийск испытывал то же чувство, что и в каменной пустыне на РХ-183: словно из-за стены полного безмолвия, неподвижности и одиночества в спину упирается чей-то пристальный, почти осязаемый взгляд.

Так никого и не встретив и не увидев ничего нового, они прошли два квартала.

Пехотинцы заметно нервничали. Тишина и безлюдье вызывали недоверие, казались обманчивыми, заставляли все время держать палец на спусковом крючке автомата.

– По-моему, не стоит идти дальше, – сказал Кийск. – Здесь и заблудиться недолго. К тому же нет никаких укрытий, и в случае нападения…

Он не успел закончить фразу, когда из-за угла возник механик. При своих огромных размерах и, должно быть, немалом весе, передвигался он плавно, легко и почти беззвучно.

– К стене! – крикнул Баслов.

Солдаты отпрянули в сторону и, прижавшись к стене, ощетинились стволами автоматов.

– Если у вас есть какие-то проблемы, можете обратиться ко мне, – произнес механик.

Голос его, по тембру и по интонациям, был неотличим от голосов других пришельцев, которые слышал Кийск.

– Проблемы? – Баслов передернул затвор. – Сейчас, похоже, проблемы возникнут у тебя…

– Спокойно, – Кийск остановил его, положив руку на автомат. – Если у него имеется оружие, то расстреляет он нас одной очередью.

– Если вы пришли в город из других мест и не имеете жилья, – продолжал механик. – Следуйте в четырнадцатый сектор, где имеются свободные жилые секции.

– Знаете, чего они не предусмотрели? – оглянулся Баслов на своих подчиненных. – Подъезд! Он не сможет в него пролезть! Вперед!

Люди метнулись к подъезду.

Механик, не пытаясь помешать, просто последовал за ними. Он подошел к оставленной приоткрытой двери и неподвижно, как будто в нерешительности замер.

– На вид он какой-то непрочный, – сказал Баслов, внимательно изучив взглядом пришельца. – Вроде как из картона склеен.

– Это, наверное, только на вид, – заметил с сомнением один из пехотинцев.

– А вот это мы сейчас и проверим.

Баслов поднял автомат и, тщательно прицелившись, выстрелил механику в голову. Грохот выстрела гулким, раскатистым эхом разнесся по этажам. Пуля угодила в цель и, дзинькнув, отлетела в сторону.

– Крепкий, гад, – Баслов передернул затвор.

– Ношение и применение огнестрельного оружия запрещено, – отчетливо и громко произнес механик. – Требую немедленно сдать все имеющееся в наличии огнестрельное оружие.

– А если нет? – не отвечая на приказ механика, а просто разговаривая сам с собой, тихо спросил Баслов.

– В случае отказа выполнить требование, – продолжил после паузы механик, – буду вынужден применить особые меры.

– Вот это уже интересно! Посмотрим, на что ты способен?

– А если он просто будет стоять здесь, пока мы не выйдем? – спросил Кийск. – Судя по всему, терпения ему не занимать.

– На этот случай у меня имеется кое-что в запасе, – похлопал рукой по перекинутой через плечо сумке капитан.

– Смотрите! – воскликнул стоявший у двери пехотинец.

На правом плече механика раздвинулись лепестки сферической диафрагмы. Из открывшегося отверстия выдвинулась тонкая, блестящая на конце металлическая трубка.

– Стеньков, – схватив за рукав, подтянул к себе молодого паренька Баслов. – Сможешь сбить эту штуку?

– Запросто.

– Постой, мы же даже не знаем, что это такое, – попытался остановить его Кийск.

– Какая разница, – отмахнулся Баслов. – Действуй, Стеньков.

Выглянув за дверь, Стеньков поднял автомат и прицелился. Выстрелить он не успел. Тонкий, как спица, луч лазера, пронзив насквозь дверь и тело солдата, ударил в пол. Покрытие, похожее на каменное, запузырилось. Стеньков, нанизанный на луч, словно бабочка на иглу, пошатнулся, и тонкая, обугленная по краям полоса рассекла его тело. Не издав ни звука, он замертво рухнул на пол.