Через пятьдесят лет, считая от сегодня, Французский Тигр сумеет отмстить, поскольку ныне немецкие женщины отказываются рожать детей. На протяжении десяти лет уровень рождаемости в Германии составляет 1,3, что гораздо ниже необходимых 2,1. Поэтому будущее немецкой нации выглядит весьма печальным.
К 2050 году:
— двадцать три миллиона немцев умрут;
— население Германии сократится с восьмидесяти двух до пятидесяти девяти миллионов;
— количество детей младше пятнадцати лет сократится до 7,3 миллионов человек
— треть населения Германии будут составлять люди старше шестидесяти пяти лет. Соотношение между пожилыми людьми и молодежью в Германии будет превышать два к одному в пользу первых;
— население Германии будет составлять две трети процента от мирового населения, и лишь один из каждых 150 человек на Земле будет немцем. Кроме того, немцы окажутся в числе самых старых народов мира.
По моей просьбе Джозеф Чами, директор Демографического отдела ООН, разработал прогноз численности населения ряда европейских стран к 2100 году. При сохранении текущего уровня прироста населения и при нулевой иммиграции население Германии, согласно этому прогнозу, сократится до 38,5 миллионов человек, то есть падение составит 53 процента.
Баварский консерватор, претендент на пост канцлера Эдмунд Штойбер считает нынешнюю демографическую ситуацию в Германии бомбой замедленного действия. Он настаивает на троекратном увеличении размеров пособия на воспитание детей в возрасте до трех лет. Сегодня в Германии на ребенка до двух лет выплачивается пособие в размере 140 долларов ежемесячно и чуть больше — в следующий год. Пока предложение Штойбера называют радикальным, экстремистским, но вскоре оно станет сугубой реальностью.
«Почему я отказываюсь заводить детей? Мне хочется высыпаться. Я много читаю, а чтобы воспринимать книги, нужно как следует высыпаться», — так рассуждает Габриэлла Тангейзер, тридцать четыре года, берлинский предприниматель, живущая в гражданском браке. «Мы — СДНД», — вторит ей Андреас Херманн, тридцати семи лет, используя популярную в Германии аббревиатуру от формулировки «сдвоенный доход и никаких детей». В длительной перспективе потакание собственным интересам у СДНД наподобие Тангейзер и Херманна может оказаться для Германии более судьбоносным, нежели возникновение Третьего рейха.
С падением Берлинской стены западногерманский канцлер Гельмут Коль предпринял попытку объединить немецкий народ после сорока пяти лет «холодной войны». В Великобритании, России, Франции и даже в США много говорилось о том, что мир не может доверять объединенной Германии. Ведь дважды Германия пыталась покорить Европу. Какие существуют гарантии того, что объединенная Германия не предпримет аналогичную попытку в третий раз?
Впрочем, эта опасность пока остается не более чем гипотетической. Немецкий народ стареет и вымирает, к 2050 году немецких детей будет на пять миллионов меньше, чем было в 2000 году; так что, по всей вероятности, Германия, как старый солдат генерала Макартура из баллады, просто «потихоньку увянет».
* * *
Перспективы итальянского народа, подарившего нам Рим во всем его величии, собор Святого Петра и Сикстинскую капеллу, Данте и Микеланджело, Колумба и Галилея, представляются еще более грустными. Уровень рождаемости в Италии отстает от уровня воспроизводства уже на протяжении двадцати пяти лет и составляет всего лишь 1,2 ребенка на каждую женщину. При его сохранении к 2050 году пятьдесят семь миллионов итальянцев превратятся в сорок один миллион. Исследователь Николас Эберштадт из Института американского предпринимательства пишет: «Едва ли 2 процента населения Италии к 2050 году будут младше 5 лет, зато свыше 40 процентов окажутся среди тех, кому за шестьдесят пять». Уровень рождаемости в этой «самой католической и самой романтической из стран», добавляет Грег Истербрук, обозреватель «Нью Рипаблик», «сулит превращение Италии в парк развлечений на протяжении нескольких поколений».
Недавнее исследование популярного «полуфеминистского» журнала «Нои Донне» показывает, что 52 процента итальянок в возрасте от шестнадцати до двадцати четырех лет не собираются обзаводиться детьми. Главная причина этого нежелания — карьера. Специалист по демографии Римского университета Антонио Голини утверждает, что Италия целиком зависит от иммигрантов, которые только и позволяют стране выдержать бремя пенсионного обеспечения. Но приток иммигрантов одновременно подвергает опасности итальянскую культуру. «Италия перестает быть итальянской, — говорит Голини. — Наше общество, каким мы его знаем, гибнет у нас на глазах».
Двадцать лет назад, когда он впервые опубликовал материал о грядущем демографическом кризисе, Голини называли «террористом от демографии». Сегодня уже никто не вспоминает об этом прозвище, несмотря на то что доктор Голини по-прежнему исполнен самых мрачных предчувствий относительно будущего Италии: «При все возрастающей глобализации рынка труда Италия должна соперничать с Францией, Соединенными Штатами, Индией… Как можем рассчитывать на успех в конкурентной борьбе мы, с нашими стариками и немногочисленной молодежью?»
Кардинал Джакомо Биффи из Болоньи обратился к Риму с призывом ограничить иммиграцию, впускать в страну только католиков, чтобы «сберечь идентификацию нации», — ведь у иммигрантов-мусульман, по словам его преосвященства, «другая пища, другие праздники, иные семейные ценности». Но где кардинал рассчитывает найти этих католиков?
Разумеется, не в Испании, где во время правления каудильо Франсиско Франко большие семьи считались образцом для подражания и получали от государства медали и подарки. Испанский уровень рождаемости — самый низкий в Европе, даже ниже, чем в Италии, Чехии или Румынии, где он составляет 1,2. В Испании же этот показатель равен 1,07, что означает сокращение населения страны на 25 процентов в течение пятидесяти лет при одновременном увеличении числа пожилых (старше шестидесяти пяти лет) испанцев на 117 процентов. «Всего лишь за одно поколение мы перешли от общества, в котором нормой были семьи с восемью и даже двенадцатью детьми, к обществу, в котором нормой стали бездетные пары или пары с одним ребенком, не слишком торопящиеся заводить второго», — замечает мадридский социолог Виктор Перес Диас. К 2050 году средний возраст итальянцев составит пятьдесят четыре года, испанцев — пятьдесят пять, что на четырнадцать лет больше среднего возраста японцев — самой старой на сегодняшний день нации на Земле.
«Нас задушило процветание, — заявил доктор Пьер-Паоло Донати, католик-интеллектуал, профессор социологии в Болонском университете. — Комфорт — вот единственная вера нынешних поколений. Понятие жертвы ради семьи — основа человеческого общества — превратилось в исторический казус. Это не может не изумлять».
В 1950 году в Испании было втрое больше населения, чем в Марокко, отделенном от Испании Гибралтарским проливом. К 2050 году население Марокко будет вдвое превышать население Испании. У ста молодых испанцев, женящихся или выходящих замуж в наши дни, будет, по прогнозам социологов, пятьдесят восемь детей, тридцать три внука и лишь девятнадцать правнуков.