Повышение цены на газ, безусловно, поставит любой молдавский режим на грань краха, ведь перебои с топливом неизбежно вызовут социальные волнения, протесты и недовольство населения. В условиях «давления снизу» любой власти очень сложно будет удержаться. Поддержка США, на которую рассчитывает либеральное руководство Молдовы, довольно эфемерна, как и во всех остальных случаях. Соединенным Штатам безразлично состояние населения Молдавии, их волнует лишь то, чтобы Молдавия оставалась враждебной России территорией напряжённости, а режим был управляемым. Какова же социальная ситуация в стране, каков уровень жизни населения — США не волнует. Поэтому они вряд ли будут затруднять себя тем, чтобы как-то выровнять ситуацию, сгладить недовольство, а тем более, не станут оказывать прямую финансовую поддержку. Стало быть, Молдова в любом случае оказывается между молотом и наковальней.
Собственно, цена на газ — это хороший инструмент давления, но его следует использовать только в тех случаях, когда исчерпаны все другие возможности налаживания конструктивного диалога. У нас же всё происходит с точностью до наоборот: сначала используется инструмент газового давления, и уж потом, когда нарыв окончательно загнан вовнутрь, начинается поиск выхода. Быть может, если бы у России не было газа, российская дипломатия и внешняя политика были бы куда более изворотливыми и разумными.
(Опубликовано на сайте политической экспертной сети «Кремль. org» 20 июня 2006 года)
Реформа СНГ: похороны или воскрешение?
С момента распада СССР мы не устаём задаваться вопросом — какова же на самом деле роль СНГ на постсоветском пространстве? Конечно, благодаря СНГ, несмотря на все его проблемы, постсоветские государства не расползлись окончательно во все стороны. Нравится это кому-то или не нравится, СНГ выполняет консолидирующую роль на постсоветском пространстве. Также в рамках СНГ бюрократическое общение и контакты пока что осуществляются на русском языке, поэтому СНГ — это ещё и организация, которая способствует сохранению русского языка на постсоветском пространстве. СНГ является площадкой для дискуссий, что также немаловажно. Но самое главное заключается в том, что СНГ с момента своего образования стало полем замороженного влияния России на постсоветском пространстве после распада Советского Союза, тем образованием, которое всё ещё ожидает декларации России о своих стратегических планах и намерениях, в первую очередь интеграционных.
Бывшие республики Советского Союза, хотя формально числятся как независимые государства, всегда были объединены волей России в стратегическое единство. То, что помешало Советскому Союзу сохраниться в 1991 г. — это выродившаяся к тому времени марксистская идеологическая доминанта, от которой все желали избавиться. Более двадцати лет страны СНГ экспериментировали со свободой от марксизма и идеологического давления, забавлялись со своим суверенитетом, но всё же именно СНГ заморозило зону российского влияния, сохранив её от окончательного распада. Единственное, что не даёт сегодня странам СНГ вновь полноценно реинтегрироваться, так это то, что Россия до сих пор не в состоянии определить свои стратегические цели на постсоветском пространстве, не решаясь объявить его зоной своих стратегических интересов. И это в то время, как США объявили зоной своих интересов весь мир.
СНГ ждёт, когда Россия проявит свою геополитическую волю и начнёт процесс восстановления нашего стратегического единства. В этот момент постсоветское пространство оживёт и начнёт динамично развиваться, его можно будет очень быстро реформировать и начать геополитическое контрнаступление дальше, во все стороны континента, ибо за декларациями неизбежно должны следовать действия. Но сегодня от России не звучат даже декларации о намерениях, что формально означает отсутствие российских стратегических интересов на пространстве СНГ и даёт повод американцам, опять-таки формальный, творить там всё, что им вздумается, ведь заявленная зона их стратегических интересов — весь мир.
Будущее у СНГ есть только в том случае, если Россия заявит о своих интересах более масштабно и начнёт действовать именно в этом направлении. Сегодня от разрушительных процессов мы постепенно переходим к созиданию. Страны СНГ ждут от России веского слова и готовы объединиться вокруг неё на определённых условиях — реализации собственных экономических интересов. В самое ближайшее время, с учётом подъёма экономик всех стран, Содружество ожидают очень неплохие времена. Перечисляя основания, на которых могла бы быть осуществлена интеграция, не стоит забывать о самом главном — о геополитическом основании, дающем чёткую мотивацию к интеграции. Мы видим, что на сегодня даже в рамках СНГ сложилось два направления. Одно геополитическое движение связано со стремлением к восстановлению общего пространства с Россией: это ЕврАзЭС, ЕЭП, ОДКБ, Таможенный союз. Другое направление в рамках СНГ — это ГУАМ: блок, геополитически ориентированный на Запад.
Обращает на себя внимание и то, что у всех стран ГУАМ имеются территориальные проблемы: у Грузии — с Абхазией и Южной Осетией, у Молдавии — с Приднестровьем, у Украины проблемы с Юго-Востоком, у Азербайджана — с Карабахом. Очевидно, что Россия в данной ситуации является гарантом территориальной целостности постсоветских стран, которые ориентируются на Россию. Тем же странам, которые геополитически ориентированы на Запад, Россия ничего не гарантирует. И именно у них проблемы. В этой связи у стран СНГ есть самая важная геополитическая мотивация ориентироваться на Россию — стремление в принципе сохраниться. Это и есть главное основание для интеграции с Россией.
Часто приходится слышать о том, что в отношениях с Казахстаном у России всё обстоит очень плачевно. Однако единственный повод так говорить заключается в том, что Казахстан играет все эти годы в одни ворота: они всегда предлагают что-то, а мы это не принимаем, игнорируем либо отказываемся. В момент первого предложения России проекта Евразийского союза со стороны Казахстана у власти в России был Ельцин, задачей которого было создать ликвидационную комиссию и сдаться Западу как можно быстрее, поэтому ему было совсем не до Евразийского союза. Если же мы откликаемся хотя бы на экономические предложения Казахстана, то Казахстан ввязывается в этот процесс — мы входим в единую с ним тарифную зону, начинается процесс интеграции, пускай даже экономической, пусть на принципах прагматизма, но который уже нельзя будет остановить. И в конечном итоге интеграция, начатая как экономическая, перейдёт в политическую плоскость, ведь без политики экономические вопросы у нас не решаются. Уже не говоря о ярко выраженном геополитическом векторе интеграции, который будет абсолютно однозначно ориентирован в евразийском ключе.
Не стоит также мелочиться, указывая на возможность беспрепятственных поставок углеводородов того же Казахстана через территорию России в Европу. Ведь в итоге Казахстан экономически втянется в этот процесс и всё больше будет зависеть от России политически, как это происходит во взаимоотношениях той же Европы с США: ЕС полностью зависит от контроля энергопоставок со стороны США, и вот уже США на этом основании диктуют ЕС политические условия. Россия, конечно же, в этом смысле более моральный субъект. И тем не менее, необходимо ответить на все инициативы Казахстана, сделать встречный шаг, благодаря которому это близкое нам в культурно-цивилизационном смысле государство втянется в интеграцию, будет от нас экономически зависеть за счёт увязки их экономики с нашей, за счёт совместных проектов. Но эта зависимость взаимная. От нас будет зависеть транзит их энергоресурсов в Европу и, как следствие, наполнение их собственного бюджета. С помощью же предоставления Казахстану возможности энергопоставок в Европу Россия выступит ответственным субъектом обеспечения энергетической безопасности ЕС, предоставляющим диверсифицированные варианты поставок — добровольно, открыто, предсказуемо, что снимет излишнюю напряжённость и подозрения сто стороны Европы, что крайне выгодно самой Россиии. Всё это очень заманчивые вещи, на которые надо отвечать, которые надо реализовывать, вместо того чтобы отмалчиваться. Но это — первый шаг.