– Так что же рассказал вам обо мне Лев Давыдович? – поинтересовался я.
– Свиридов рекомендовал вас как человека интеллигентного, превосходно знающего свое дело, умеющего хранить тайны и не страдающего чрезмерным пристрастием к денежным знакам, свойственным большей части людей, – ответил черт.
Услышав столь лестную для себя характеристику, я понял, что пора начинать обычную в таких случаях демонстрацию, которая должна была утвердить клиента во мнении, что Каштаков – это именно тот, кто ему нужен. Откинувшись на спинку стула, я картинно возложил на угол стола левую ногу, так чтобы полоска солнечного света, проникающего сквозь приоткрытые жалюзи, легла на носок черного лакированного ботинка, а носком правой ноги распахнул дверцу стола, из которого тотчас же появился стандартный набор атрибутов всякого уважающего себя частного детектива: бутылка Смирновской, стопятидесятиграммовый граненый стакан и начатая банка маринованных огурчиков. Изображая из себя крутого парня, образ которого был создан американской массовой культурой, я тем не менее делал это на свой, русский манер. До краев наполнив стакан, я взял его в левую руку, а двумя пальцами правой выловил из рассола маленький пупырчатый огурчик. Резко выдохнув, я опрокинул стакан себе в глотку, после чего стукнул его донышком о стол. С хрустом раскусив огурчик пополам, я искоса глянул на своих гостей.
Обычно подобная демонстрация гусарской удали резко поднимала мой рейтинг в глазах клиентов, но сейчас, к моему удивлению, черти смотрели на меня с явным неодобрением. Сообразив, что на этот раз совершил ошибку, я убрал ногу со стола, выпрямился и, дожевывая огурец, в один момент навел на столе порядок.
– Итак, я слушаю вас, господа, – со всей почтительностью обратился я к посетителям.
Черти не спеша переглянулись. Мне показалось, что черноволосый взглядом спрашивал у своего молчаливого спутника, стоит ли иметь дело со странным типом, одетым в костюм, мода на который прошла лет пятьдесят назад, да к тому же еще и хлещущего стаканами водку в десять часов утра? В глазах черта с серыми волосами читалось сомнение. Но, подумав секунд десять, он все же утвердительно наклонил голову. Я истолковал этот его жест, как сигнал для себя.
– Отлично! – Я улыбнулся и с предвкушением потер ладони. – Прошу вас, господа! – Я указал рукой на противоположный край своего необъятного стола. – Перебирайтесь сюда вместе со своими стульями. Я надеюсь, разговор у нас будет доверительный.
Черти одновременно поднялись на ноги и, взяв стулья за спинки, переместились вместе с ними в указанном направлении.
– Итак? Я положил на стол перед собой руки со сцепленными пальцами, вопрошающе посмотрел на черноволосого, а затем перевел взгляд на его спутника. Обычно этого было достаточно для того, чтобы клиент принялся излагать суть дела, которое привело его в частное сыскное агентство. Поведение клиентов при этом особым разнообразием не отличалось: кто-то делал страшные глаза, кто-то пускал слезу или попросту разражался рыданиями, кто-то подавался вперед и переходил на таинственный шепот, – всего я выделил для себя семь основных типов поведения. Если когда-нибудь случится такое, что я вдруг почувствую себя обеспеченным человеком, имеющим возможность отойти от дел, то непременно сяду и напишу пособие для начинающих частных детективов, в котором подробнейшим образом охарактеризую все семь и объясню, какого подхода каждый из них к себе требует.
Однако сидевшие передо мной черти не соответствовали ни одному из известных мне типов. Никак не отреагировав на мое ненавязчивое предложение перейти к делу, они вновь переглянулись, после чего черноволосый запрокинул голову и внимательнейшим образом осмотрел потолок.
– Я слушаю вас, господа, – произнес я уже с некоторой долей раздражения.
В конце концов, если они пришли сюда только для того, чтобы посмотреть на мой офис, стилизованный под павильон для съемок очередного крутого полицейского боевика, то могли бы так честно и сказать, – я бы не стал возражать!
Взгляд черноволосого, скользнув по стенам, вновь остановился на моем лице.
Я натянуто улыбнулся. Мне показалось, что черт пытался решить для себя, не являюсь ли я таким же предметом декорации, как и календарь с голой вульгарной бабищей на стене.
– Ваш офис защищен от прослушивания? – тихо произнес черноволосый.
– Если вы наводили обо мне справки, то вам должно быть известно, что прежде я занимался изготовлением эксклюзивных охранных систем, – ответил я. – Я лично устанавливал систему защиты от прослушивания в своем офисе и не реже одного раза в неделю провожу контрольное тестирование.
– Надеюсь, вы не станете возражать, если мы проведем собственную проверку? – все так же тихо спросил черт.
Я приглашающим жестом обвел рукой стены комнаты. Интересно, как они собирались проводить проверку, если даже не знали о том, что за систему защиты я установил?
Черноволосый сделал знак своему спутнику. Тот извлек из внутреннего кармана куртки небольшую плоскую коробочку, похожую на карманный калькулятор, и нажал несколько клавиш, расположенных на ее лицевой стороне. В треугольной световой ячейке быстро замигал красный огонек.
– Здесь, – черт с серыми волосами указал на телефонный шнур, свисающий с края стола.
Это были первые слова, произнесенные им за все то время, что черт находился в моем офисе, и я был настолько поражен его способностью говорить, что не сразу понял, что он имеет в виду.
– Вы позволите? – задал вопрос черноволосый.
– Что? – непонимающе переспросил я.
– Вы позволите удалить подслушивающее устройство из вашего телефонного шнура? – уточнил свой вопрос черт.
Я недоверчиво посмотрел на черный телефонный шнур.
– Вы думаете, в нем можно что-то спрятать, не повредив целостности оплетки?
– Можно, – уверенно ответил мне тот, что забавлялся с коробочкой. – Если запустить «клопа» с центрального коллектора, указав ему соответствующий телефонный номер.
Не дожидаясь, что я отвечу на это, черт с серыми волосами отложил коробочку в сторону и достал из кармана новый прибор, по виду похожий на миниатюрный шприц. Растянув телефонный шнур на столе, он быстро провел над ним тонким концом своего инструмента. Остановившись в том месте, где корпус инструмента негромко зажужжал, черт ввел иглу под оплетку телефонного шнура и надавил большим пальцем на противоположную торцевую часть инструмента.
– Не волнуйтесь, – сказал он, бросив быстрый взгляд в мою сторону. – Телефонная линия останется неповрежденной.
Я только плечами пожал – мол, черт с ним, с телефоном, показывай, на что ты способен.
Резким движением черт выдернул иглу из телефонного шнура.
– У вас найдется лист чистой белой бумаги? – снова обратился он ко мне.
Я достал из ящика бумагу и положил на стол.
Черт наклонился вперед. Рука, в которой он держал похожий на шприц инструмент, остановилась в центре листа. Черт поднял вверх большой палец, лежавший на торце инструмента, и быстро отвел руку в сторону. В центре листа осталась крошечная черная соринка.