Договорить она не успела. Миалара взвизгнула, заглушая весь гомон разом:
– Вы зато нужны! Что ты, что этот кусок топляка стриженый! Да ей обручальный браслет идет, как мурене жемчуга!
– Не тебе бы рассуждать про мурену и жемчуга, – сказал вдруг в отчетливой тишине голос, который Джиад никак не думала услышать здесь и так скоро. – Пожалуй, я скорее мурену в постель возьму, чем тебя. Она хоть молчит. Что ж, если тебе так не нравится видеть мою избранную, это легко исправить. Запрещаю тебе показываться нам с ней на глаза. Ты в опале у королевского рода, Миалара каи-на-Акаланте!
Стало тихо. Очень тихо. Джиад повернулась, наткнувшись взглядом на бледного от ярости Алестара и недоумевая, что он так разозлился. Сам же считает Джиад хуже салту…
– Алестар, – прошептала тоже белеющая на глазах Миалара, у которой даже кудряшки как-то жалко повисли, – я не хотела… Я прошу прощения…
– Не у того просишь, – звонко и зло сказал Алестар, подплывая к Джиад. – Возможно, когда-нибудь моя избранная тебя и простит. А сейчас покинь нас.
Что-то говорили вокруг, оттесняя рыдающую Миалару, заслоняя ее от тяжелого пристального взгляда, которым Алестар проводил дурочку, о чем-то спрашивал Ираталь, а Джиад зябко передергивала плечами, между которых прямо чувствовалось острие стрелы – вот-вот вонзится.
– Ну и зачем? – хмуро спросила она встрепанного, с распустившейся по плечам косой Алестара.
– Только не думай, что ради тебя, – тоже негромко, но надменно фыркнул рыжий. – Ты моя. Тот, кто оскорбляет тебя, оскорбляет этим меня, понятно?
– А-а-а, – усмехнулась Джиад. – Понятно. А то я испугалась, что ты заболел.
* * *
Бросив рассеянные по котловине остатки стада – теперь загонщики и без него справятся, – Алестар кинулся наверх, туда, где над обрывом собрался едва ли не весь город. Большая охота – зрелище редкое, даже гонки на арене бывают куда чаще. Но до города Алестару дела не было, а вот среди молодых каи-на, которым должен представить его избранную Ираталь, хватает и ядовитых тварей, что не упустят случая поточить зубы, и просто дурачья.
И ведь точно! Выплывая из-за скалы, Алестар издалека услышал Миалару и сначала обомлел от ее наглости, а потом закипел, как вода возле проснувшегося вулкана. Что она себе позволяет? И почему Ираталь это терпит? Измученный салту от укола лоуром вылетел наверх, едва не врезавшись в чьего-то зверя, и Алестар на одном дыхании выпалил то, что следовало сказать давным-давно. С мстительной радостью увидел ужас на бледной мордочке Ми, обвел взглядом остальных, молча приглашая: кому еще хочется сказать гадость?
Но… никому не хотелось. Остывая и чувствуя себя полным болваном, Алестар слушал громкие разговоры, смех, поздравления с запечатлением и понимал, что ничего такого ужасного здесь без него не произошло. Наоборот! Весь цвет Акаланте в совершенном восторге от двуногой! В ее адрес сыпались похвалы и восторги, ее расспрашивали о чем-то, просили пожаловать в гости и удивлялись умению править салту.
И двуногая вела себя не просто достойно – по-королевски! Сдержанно улыбалась, спокойно отвечала на вопросы так, что самый придирчивый и внимательный слушатель не заподозрил бы между ней и Алестаром неладного, и даже на салту держалась хотя и не очень уверенно, но правильно. И получалось, что зря он бросал охоту и торопился сюда спасать и помогать: без него замечательно обходились.
– Госпожа избранная, – спросил кто-то из толпящихся вокруг придворных, – не посчитайте меня невежей, прошу, но почему вы не носите драгоценностей? Это какой-то жреческий обет?
– Не совсем, – усмехнулась двуногая, небрежно почесывая нос разомлевшему салту. – Просто не привыкла. В бою ожерелье или серьги опасны: противник может за них дернуть. А вот широкие браслеты и кольца неплохо защищают руки, их я носила. Да и пояс – вещь полезная.
– Только защита? – загомонило сразу двое-трое. – Разве драгоценности не для красоты? А как же вокруг узнают, что вы не простолюдинка, если будете без украшений? Разве это не умалит вашей чести?
– А разве моя честь в сверкающих камешках? – мягко и весело спросила двуногая, будто разговаривала с детьми. – Вот его высочество, разве он не из лучших наездников Акаланте?
– Да, но что с того?
– То, что хоть увешайся он золотом и алмазами, хоть сними их совсем, править салту он от этого станет ни лучше, ни хуже. Да и салту его не станет быстрее, если бляхи на упряжи усеять жемчугом, верно?
– Верно, – растерянно подтвердили из толпы.
– Ну вот, – спокойно закончила двуногая, – если кто-то не умеет себя вести, то драгоценности дела не спасут. Он просто будет невежей в драгоценностях.
– И Миалара тому пример, – заметила Эрувейн, протискиваясь ближе. – Госпожа Джиад, ваше высочество, мои искренние поздравления с началом союза, да будет он счастливым и долгим.
– И тебе тоже, Эруви, – отозвался Алестар, протягивая подруге детства руку и пожимая тонкие пальчики. – Не ожидал, признаюсь. Но желаю счастья от всего сердца.
– Я уже счастлива, Аль, – озорно блеснула глазами Эрувейн, отвечая на пожатие. – Приглашаю на свадьбу тебя и твою избранную.
– Обязательно приплывем, – кивнул Алестар, зная, что этого не будет. Отец уже сказал о своем нежелании, чтобы их слишком часто видели вместе, задаваясь вопросом, почему свадьба принца откладывается. Вот посмотрели, что выбор он сделал достойный, хоть и необычный – и хватит с акалантцев. А тем из придворных, кто захочет во что бы то ни стало и дальше общаться с избранной принца, вежливо объяснят, что госпожа Джиад еще не настолько привыкла к морю и неважно себя чувствует. Вот так вот. А потом приплывет кариандка…
– Добычу подняли!
На обрыв выплыл паренек-посыльный, срывая голос от восторга. Первая охота, наверное?
– Добычу подняли. Ваше высочество!
– Моего не трогать, – поспешно сказал Алестар, отводя протянутый кем-то крюк с длинным жестким канатом. – Он и так умаялся, бедняга, пустым поплывет.
– Это что? – с недоумением спросила двуногая, вертя в руках точно такой же крюк.
Рядом наперебой принялись объяснять и предлагать помощь, что Алестар быстренько прекратил:
– Благодарю, господа, я вполне способен объяснить своей избраннице, куда и как это цеплять.
Забрал у двуногой крюк, пристегнул к нужной пряжке, пояснив устало:
– Добычу надо отвезти в город. Дички в сетях, веревки от сетей протянут к вашим зверям, а они сильные и свежие, быстро отволокут.
– Хитро, – оценила двуногая. – Вот для чего непременно нужны зрители на салту?
– Ага, – ухмыльнулся Алестар. – Кому-то же надо все это добро тащить. Хорошая охота была… А знаешь…
Он наклонился, отцепил крюк от салту двуногой и сунул кому-то из слуг. Оглянулся на Ираталя, махнул рукой, и тот поспешно подплыл.