Опираясь на локоть, Стинов приподнял арбалет, направил его на человека в двери и нажал на спусковой крючок. Одновременно с выстрелом он дернулся всем телом в сторону, уходя из-под прицела арбалета противника.
Самодельный болт вонзился убийце чуть ниже глаза. Прежде чем упасть, тот успел выстрелить, и выпущенный из его арбалета болт пробил насквозь мышцу на левом плече Стинова.
Зажав рану рукой, в которой у него был арбалет, Стинов поднялся на ноги и бросился к выходу.
По коридору навстречу ему бежали еще двое людей, одетых в форму ремонтников. У первого в руке был арбалет.
Вскинув руку с оружием, Стинов прицелился в приближающегося противника. Но самодельный болт лег в направляющий желобок с перекосом, и, когда тетива была спущена, острие его глубоко вошло в зазор между ложем и дугой.
Швырнув непригодный теперь для стрельбы арбалет в противника, Стинов метнулся влево. Он знал, что в этом направлении короткий коридор заканчивается через несколько метров тупиком, но другого пути не было.
На бегу Стинов лихорадочно пытался принять какое-нибудь решение. Что делать, когда бежать будет некуда? Поднять руки и сдаться? Но похоже, что в этой игре пленных не берут.
Стинов не успел остановиться, когда прямо перед ним неожиданно возникла фигура человека. Это был монах-геренит, одетый в серый бесформенный балахон с закрывающим лицо капюшоном. В руке он держал длинный металлопластиковый посох с тяжелым, кованым наконечником.
Стинов попытался обогнуть монаха, но тот поймал его за плечо и толкнул в комнату, из которой сам вышел.
Ударившись раненой рукой о дверной косяк, Стинов вскрикнул. От боли перед глазами поплыли зеленые круги. Он согнулся пополам, словно от рези в животе, и, пытаясь унять боль, заскрежетал зубами.
Человек, преследовавший Стинова, на мгновение растерялся, увидев перед собой монаха. Но уже в следующую секунду он вскинул арбалет и выстрелил в случайного свидетеля. Монах коротко взмахнул перед собой посохом. Болт вонзился в металлопластиковую палку рядом со сжимавшими ее пальцами. Прежде чем стрелок успел второй раз нажать на спусковой крючок, монах с шагом вперед вонзил ему в живот острый наконечник посоха. Человек в форме ремонтника дико заорал и, выронив арбалет, вцепился обеими руками в торчавшую у него в животе палку. Толкнув насаженного на посох человека вперед, монах заставил на мгновение потерять равновесие второго наемного убийцу, бежавшего следом за первым. Тот даже не успел вскрикнуть, когда, прочертив короткую дугу, окровавленный наконечник монашеского посоха разорвал ему горло.
– Провидение хранит тебя, – слегка севшим голосом произнес монах, заглянув в комнату, где находился Стинов. – Но все же, если ты хочешь остаться живым, нужно убираться отсюда.
– Куда? – без надежды в голосе спросил Стинов.
Зажимая ладонью рану на плече, он чувствовал, как между пальцев сочится теплая кровь.
– Следуй за мной, – сказал монах.
Перешагнув через мертвых, монах побежал по коридору.
Стинов бежал за ним, боясь отстать. Сейчас его не интересовали причины, из-за которых следил за ним таинственный монах. Ему было безразлично, куда он собирается его отвести. Монах был его единственной надеждой на спасение.
Шалиеву Стинов был нужен мертвым, в качестве козла отпущения, на которого можно было списать убийство Бермера. Оставшись в живых, он превращался в опасного свидетеля. Зная Шалиева, Стинов не сомневался, что охота за ним не будет прекращаться ни днем, ни ночью, до тех пор, пока задача, поставленная заместителем руководителя, или теперь уже, наверное, руководителем Информационного отдела, не будет выполнена.
Монах бежал тем же путем, который намечал себе для отхода Стинов. Но только теперь этот путь был самым опасным, поскольку время было упущено и все выходы из здания наверняка уже были блокированы охраной.
Приподняв отодранный край стенной панели, монах помог Стинову выбраться на лестничную площадку и пролез в дыру следом за ним.
Снизу доносились голоса. Кто-то торопливо поднимался вверх по лестнице.
Монах знаком приказал Стинову замереть. Как только голова человека появилась над краем лестничных ступеней, геренит просунул посох между перил и ударил его острым наконечником в висок. Человек рухнул как подкошенный и покатился вниз.
– Гарта убил! – пронзительно закричал кто-то внизу.
– Там он! Там! – ответил ему другой голос.
– Живее, – монах подтолкнул Стинова к лестнице.
Они побежали наверх, слыша позади шум погони.
На последнем лестничном пролете монах, на секунду задержавшись, кинул на ступени пригоршню четырехгранных шипов.
Стинов и монах успели пробежать метров десять по почти не тронутому огнем коридору, когда с лестницы раздались протяжный крик, грохот падающих тел и отчаянная ругань. Кому-то из преследователей шип проколол ступню, и он, потеряв равновесие, покатился вниз по лестнице, сбивая следовавших за ним.
– Налево, – крикнул монах бежавшему впереди Стинову.
Игорь машинально выполнил команду и оказался в маленькой квадратной комнате. Дальше пути не было.
– Куда ты привел меня? – в отчаянии закричал Стинов, развернувшись к монаху.
Геренит запер дверь и молча указал пальцем на потолок.
Подняв голову, Стинов увидел, что одна из потолочных плит чуть сдвинута в сторону. Лаз был узким, только чтобы смог протиснуться человек.
– Полезешь один, – сказал монах. – Я останусь. Охранники не знают, сколько нас было.
– Ты собираешься сдаться? – удивился Стинов.
– Это уж как будет угодно Провидению, – с легким смешком, как показалось Стинову, ответил монах.
– Куда я доберусь по этому крысиному ходу? – указал на дыру в потолке Стинов.
– Поползешь в ту сторону, – монах рукой указал направление. – Метров через двести вверху будет открытый проем. Света не будет, так что ориентируйся по звукам. Проем выходит в задние ряды кинотеатра. Вылезешь незамеченным и уйдешь из зала вместе со зрителями. Это сектор Мечникова, подконтрольный комендантам. Какое-то время искать тебя там не будут. Тебе надо добраться до принадлежащего Ордену геренитов сектора Паскаля. Там ты будешь в безопасности.
– Я не смогу воспользоваться лифтом, – сказал Стинов. – Меня сразу же вычислят по удостоверению.
– Зайди в бар и вытащи удостоверение у какого-нибудь пьянчуги, – ответил монах.
Дверь вздрогнула от удара подоспевших охранников.
– Давай, – монах подставил Стинову сцепленные вместе руки.
Стинов поставил ногу на ладони монаха и, подброшенный вверх, нырнул в дыру на потолке.
– Перевяжи руку, – сказал монах, кинув вслед ему перевязочный пакет. – И поставь плиту на место.