– За грибами, что ли, с винтовкой ходил? – хмыкнул Никита. – Ну да, у нас тут такие грибы попадаются… Без ствола страшно на них, еще укусят.
– Там не грибы, – возразил Химик. – Это… пиявки, что ли? Или личинки какие-то?
– Чего? Дай посмотреть, – Пригоршня забрал бинокль.
– Иногда мне кажется, что Псих не в своем уме, – скептически произнес он, наблюдая за тем, как нелепая тощая фигура исчезает в узком проходе, который ведет в жилище под насыпью.
– Точно. И почему его не назвали Безумцем? Так ты все понял, да?
– Понял, понял. Хотя не нравится мне твой план, опасный и чересчур какой-то хитроватый. Сам себя перехитришь когда-нибудь. Это ж Черви! Нельзя с ними никаких дел иметь…
– С ними треть Зоны дело имеет, все, кому они зверье для сафари продают или наркоту свою. Хватит спорить, напарник. Сам говорил: времени нет, Болотник все ближе. Давай, тащи что нужно.
Андрей спустился на землю, а Никита прыгнул прямо на крышу броневика и сквозь откинутый люк башенки проник в салон. Спустя минуту он вышел через дверцу со снайперской винтовкой и пятилитровой канистрой бензина. Канистру отдал напарнику, а сам полез обратно на дерево.
– Точно все запомнил? – спросил Химик.
– Запомнил, запомнил, – донеслось сверху. – Иди уже, скоро темнеть будет, еще промахнусь…
У Андрея были только нож и пистолет, впрочем, ему-то стрелять не придется… если, конечно, все пойдет по плану. Оставив деревья за спиной, он пригнулся и побежал вдоль склона. Вскоре повернул левее, чтобы отдалиться от жилища Червей и оказаться ближе к вольерам. Бензин в канистре тихо хлюпал и плескался. Когда до поля было метров сто, появился специфический запах – кисловатый, острый, дурманящий. Услышав приглушенный лязг цепи, Андрей опустился на колени и выглянул из-за лопухов. Слепой пес семенил вдоль края поля, задрав башку, будто что-то вынюхивал. Неужели почуял, даже на таком расстоянии? Андрей посмотрел в сторону насыпи – нет, в узком проходе между загромоздившей начало трубы рухлядью никого не было видно. Зато он разглядел, что там висит гирлянда из крысиных черепов, соединенных проводом, и внутри каждого горит лампочка – зеленый, красный, синий и желтый свет лился наружу из глазниц.
С другой стороны донеслись шаги и бормотание.
Сталкер упал на землю между лопухами, зацепив локтем канистру, которую перед этим поставил рядом.
Канистра опрокинулась. Бензин булькнул, плеснулся. Андрей замер, положив ладонь на рукоять ножа.
Из глубины поля к насыпи шел Червь. Химик раньше ни разу его не видел, но не сомневался, что это один из братьев. Высокий, очень худой, одетый в рваные пятнистые джинсы и расстегнутую жилетку. На впалой груди виднелась татуировка и болтался шнурок с ключом. Редкие длинные волосы висели жирными сосульками. В одной руке он сжимал помповый обрез, в другой – узкую пластиковую ампулу с иглой на конце, полную бурой жижи. На поясе висели две подстреленные лисицы.
Червь медленно шел мимо лопухов, шаркая по земле. Андрей замер, наблюдая за ним. Эта бурая ампула-шприц… По слухам, братья заряжали их концентрированной вытяжкой из того растения, которое выращивали. Смерть после укола этой штукой была не просто мучительной – она сопровождалась жуткими галлюцинациями.
Поэтому Андрей лежал не шевелясь. Слепой пес на цепи лаял, хрипел и выл, дергался, пытаясь сорвать толстую проволоку с вбитых в землю железных кольев. Червь, не обращавший на него никакого внимания, прошел мимо… и вдруг остановился. Андрей даже перестал дышать, искоса наблюдая за ним. Червь повернулся влево, вправо… Под глазами его темнели круги, тонкие, крепко сжатые губы были серыми – лицо казалось сделанной из папье-маше и разукрашенной художником-шизофреником маской, предназначенной для какого-то зловещего карнавала.
Взгляд слезящихся глаз с красными веками скользнул по лопухам. Червь шагнул к ним.
Слепой пес взвыл особенно громко, забился на цепи. Червь покачнулся – Химику даже показалось, что он сейчас упадет, но тощий успел выставить ногу, припал на нее, повернулся и плюнул в сторону пса. Затем, ссутулившись, пошаркал дальше и вскоре скрылся в проходе между рухлядью, приподняв рукой свисающий между двумя черепами провод, чтобы не зацепить макушкой.
Андрей перевел дух, осторожно выпустив воздух сквозь зубы. Поставил лежащую на боку канистру, привстал.
И тут же сзади, со стороны деревьев, за которыми стоял броневик, донесся едва слышный хлопок.
Пес лязгнул цепью, рыкнув, поднялся на задние лапы. Андрей увидел дыру у него во лбу, а потом раздался еще один хлопок, и зверь упал на мощный зад, скребя передними конечностями землю, завалился на бок и остался лежать неподвижно, лишь голова подергивалась.
Обернувшись, Химик махнул рукой – он не видел напарника в кроне дерева, но знал, что тот видит его.
Затем, пригибаясь, побежал к засеянному полю.
После этого в течение нескольких минут, постоянно поглядывая в сторону бетонной трубы под насыпью, он шнырял между аккуратными ровными грядками, поливая кусты из канистры. Долго оставаться здесь было нельзя: даже запах бензина не перебивал кислого, острого духа растений, от которого кружилась голова и появлялись всякие странные мысли. К тому же в любой момент мог появиться кто-то из братьев.
Из будок на него глядели чьи-то глаза, по временам сталкер слышал бормотание и тяжелые шаги. Один раз к решетке приблизился светловолосый зомби-здоровяк, ухватился за прутья обеими руками и начал биться о них лбом, – но и после этого из трубы никто не вышел, должно быть, Черви привыкли к подобным звукам.
Когда в канистре осталась примерно треть, Андрей вернулся к краю поля, поливая за собой. Возникла мысль поджечь будки, но сталкер сразу отказался от нее: Черви после этого будут слишком заняты, ловя сбежавших тварей. Поэтому Химик просто положил канистру набок, горлышком в сторону Никиты, и помчался обратно к деревьям. Напарник выждал с минуту, после чего выстрелил.
Химик, как и до того, услышал хлопок, хотя теперь громче, ведь он находился ближе к источнику звука.
Вслед за первым последовал второй, потом третий.
«Мазила», – пробормотал сталкер.
Он не успел добраться до деревьев, когда позади лязгнуло, заскрежетало… Химик оглянулся. Еще один хлопок, донесшийся из кроны, – и на краю поля взлетел фонтанчик искр.
Бензин загорелся.
Красно-синяя полоса, исходящая сизым дымком, побежала по грядкам, захватывая все новые кусты, которые превращались в ряды тусклых, стреляющих искрами факелов.
– Ты все равно меня прикрывай! – сказал Андрей, задрав голову к кроне, где должен был находиться Никита. Потом развернулся и пошел обратно, уже не пригибаясь.
И увидел, как из трубы один за другим выскакивают братья Черви.
Троих он узнал – Псих, Оса и старший по кличке Батя; еще двое были ему незнакомы: тот, что прошел мимо лопухов с подстреленными лисами, и низкорослый в бандане, с полудетским личиком и идиотской улыбкой. От кого-то Андрей слышал, что этих двоих братья называют Охотник и Сынок… ну да, сомнений, кто из них кто, не возникало.