Рука потянулась к оружию… И тут он понял: Болотник его проверяет! Ведь он экстрасенс, можно сказать – телепат. Возможно, мысли читать и неспособен, но, наверное, как-то ощущает эмоции, намерения людей вокруг. Пока Никита раздумывает, колеблется – Макс выжидает. Но если ощутит, что всё, что сидящий за спиной сталкер окончательно собрался убить его и сейчас выстрелит, – развернется да и всадит в лицо пулю из «маузера». Ну или ножом своим самодельным по шее махнет…

Или ерунда, нет у Болотника таких способностей?

Пока Пригоршня раздумывал, не забывая жевать мясо с сухарями, Макс доел; отпихнув ногой морлока, вылез и пошел к сетчатому ограждению. Постучал по нему, ухватившись крепче, попытался залезть, но, конечно, сразу соскользнул. Пригоршня отряхнул руки о штаны и направился ко второй ограде. Быстро выяснилось, что преодолеть ее невозможно, слишком толстая и крепкая. Не просто проволока: из бетона вертикально торчали длинные железные штанги, сетка была приварена к ним по всей высоте. Никита прикинул, что тут даже ручная граната не поможет – чтоб эту штуку проломить, надо из гранатомета долбануть в одну точку несколько раз. И в «вертушке» не было ничего такого, что могло в этой ситуации помочь.

Пригоршня прошел вдоль стены канала, задрав голову, ведя ладонью по холодному бетону. Он видел верхний край, но очень уж высоко – будто на крышу девятиэтажного дома смотришь, стоя прямо под ним. Главное, вот она, свобода, и небо над головой, и свежий воздух, и даже, кажется, деревья где-то там шумят на ветру… А не вырваться никак.

Сделав еще несколько шагов, он оказался перед Болотником, который шел навстречу, также обследуя периметр.

– Нет, – сказал Никита угрюмо. – Не вылезти.

Болотник не ответил, встал, глядя сквозь сетку вдоль канала.

– А если назад вернуться? Там, где кровосос в зыби… что с ним, кстати?

– Я его застрелил, – сказал Макс.

– Пожалел, значит? Молодец. Так вот если я под той дырой стану, а ты мне на плечи… – Пригоршня замолчал, припоминая высоту свода в туннеле, прикидывая, какой рост у Болотника… незначительный, прямо скажем, рост. И даже несмотря на то что он, Пригоршня, как раз высокий – нет, все равно дыра далеко слишком, Максу не дотянуться будет.

– Так что, мы теперь не воюем? – на всякий случай спросил он. Все это время Никита небрежно сжимал обрез, похлопывая стволами по бедру.

Болотник повернулся – и сталкер буквально физически ощутил идущую от него темную, мрачную силу.

– Наверх не вылезти, – сказал Болотник. – Сетка эта… Не разорвать, слишком толстая. Сзади выхода тоже нет. Значит, туда надо, – рука в широком рукаве поднялась, как палка, палец распрямился и ткнул в сторону коридора, из которого появились морлоки. – Ты прав, это бывшие военные. Охрана здешняя? Может быть. Но ведь не одна охрана тут была. Кто еще на пути может попасться? Ты один не пройдешь, точно. Я один не пройду… наверное. Значит, пока выход наверх не найдем – вместе будем. Напарники. Временные.

– Напарники, – повторил Никита.

– Да. Сколько патронов к обрезу у тебя?

– Штук двадцать.

– У меня к «маузеру» с полсотни. Что там, «узи»? – он показал на кобуру, торчащую из-за края куртки.

– Да, еле в воде нашел. Но он пустой.

– На, – рука Макса вновь вынырнула из-под плаща, на ладони лежал рожок, – у меня один, больше нет.

– А… Ну спасибо. – Пригоршня взял его, потом снял с плеча ремень Курильщика, показал собеседнику тяжелую пряжку с острыми ребрами. – И еще это. Ею бить удобно очень.

– И у меня еще кое-что есть.

– Может, и артефакты какие завалялись? Говорят, у тебя контейнеры особые…

Голова под капюшоном качнулась.

– Нет, артефактов нет. Были два… использовал.

– Это против Червей, что ли?

Болотник молча глядел на него. Никита вздохнул и пояснил:

– Черви из-за нас с Химиком на тебя напали. Это идея напарника моего. Поле их, короче, мы подожгли, а потом сказали, что видели, как ты это делал. Вернее, видели, как ты по шоссе на юг удирал. Ну вот Черви тебе навстречу и… Хотели мы от тебя таким способом отделаться, понимаешь?

– Понимаю, – сказал Болотник и отвернулся.

У Никиты сразу на душе легче стало: неприятно было бы с Максом дальше идти, скрывая, что это они Червей на него натравили. Нет, конечно, они по-прежнему враги, но… но теперь – не совсем враги. Временные союзники, короче говоря.

– Так что с Червями? – спросил Пригоршня несколько повеселевшим голосом.

Болотник в ответ, не оборачиваясь, махнул рукой, после чего заглянул в коридор.

– А, ну и ладно, – сказал Никита. – Не жалко их, да? Так что, значит, идем, что ли? Этот второй коллектор, наверное, вниз ведет, опять под землю. Не люблю я под землей. Но выход на поверхность там где-нибудь наверняка должен быть, хоть один. Ладно, разберемся.

Болотник шагнул в бетонную трубу, и оттуда донесся его голос:

– Меня сейчас можешь не опасаться. Я не предам, в спину не выстрелю. Но помни: напарники только пока под землей. Когда наверх опять попадем, заставлю тебя рассказать, где Химик с Черным Ящиком. А потом я тебя убью.

Шагая вслед за сталкером, Пригоршня хмыкнул.

– А я тебя убью, – сказал он.

2

Сквозь лобовой колпак были видны каменные стены туннеля с низким сводом – башенка на крыше броневика едва не касалась его. Медленно ведя машину вперед, Химик то и дело глядел по сторонам, чтобы не зацепить бортами стены. Фары светили ровно и ярко, тоннель впереди изгибался – то влево, то вправо…

Он попал сюда из пузыря-ущелья, включив пробойник в самом его конце, перед стеной тумана, когда увидел, что золотая рыбка вновь стала ярко-оранжевой. И очутился в этом туннеле. Хуже всего было то, что Андрей теперь не мог понять, в Зоне он или в очередном пузыре.

Машина ехала уже минут пять, золотая рыбка оставалась тусклой, вокруг ничего не менялось: сплошной камень. Впервые «Малыш» оказался под землей, до сих пор они с Никитой всегда попадали на поверхность, в пещеру или тоннель их не заносило ни разу.

Плавно поворачивая руль, Андрей припомнил, что началось в Зоне, когда его преследовали по шоссе. Небо на севере изменило цвет, оттуда полился гул и мелкая дрожь. Но вроде потом все это стало затухать? Хотя ему показалось, что в последний миг, перед тем как броневик нырнул в круг золотого света, гул вновь усилился, а небеса полыхнули разноцветными огнями. Так, может, выброс все же произошел? Причем не обычный выброс, но некое из ряда вон выходящее явление. Возможно, оно и стало причиной того, что он теперь плутает по пузырям? Ответа не было: Андрей не понимал механики перемещений, не знал, как именно пробойник влияет на структуру пространства и как она меняется под действием выбросов аномальной энергии из центра Зоны.