В последние десять лет своей «старой» жизни я забросил преподавание и внезапно для самого себя впервые занялся настоящим делом. Я с головой ушёл в бизнес, став владельцем весьма успешной компании, которая занималась торговлей секс-игрушками. От теории твёрдых тел я перешел к практике: теперь меня всюду окружали многочисленные твёрдые тела, «лингамы», как их было принято называть в той специфической литературе, которую я продавал. «Введите свой могучий лингам в её трепещущее йони в позе огнедышащего дракона и подарите ей незабываемое наслаждение». Что-то такое, кажется, писалось в разноцветных книжках с самодвижущимися картинками, на которых нарисованные герои демонстрировали возможности овладения друг другом. За время технологического бума, который случился незадолго «до взрывов», индустрия секс-развлечений шагнула далеко вперёд. Что касается секса «после взрывов», то на этой теме я надеюсь остановиться отдельно, если мне позволит время.
В тот год случилось много примечательных событий. В нашем любимом Континентальном Союзе была принята Директива № 132420-6, которая чуть не поставила меня на грань разорения. В одной из азиатских стран президентом избрали известного актёра, ранее прикованного болезнью к инвалидному креслу, а теперь весело бегающего стометровку. Тогда же Африканский континент, объединившийся в Единую Африканскую Конфедерацию, отчитался о достижении рекордного уровня ВВП, превышающего суммарные показатели Китая и США; ну, а в Исламском Халифате официально запретили сотовую связь, Сеть и телевидение, как вещи, противоречащие нормам ислама.
Про Директиву я вам скоро всё подробно расскажу. Что касается восточного президента, то он стал первым киборгом, избранным на столь важный пост, и доказал всем своим недоброжелателям, что человеческому организму для полноценного существования вполне достаточно одного мозга, к которому можно прикрепить надёжное биомеханическое тело.
С Халифатом сначала все боролись как с чудовищным злом, а потом вдруг признали его существование, поскольку, как считали в ООН, «человеку нельзя навязывать одновекторную модель развития». Поначалу существование этого государства, поглотившего несколько арабоговорящих стран Ближнего Востока, включая, казалось бы, незыблемые монархии Залива, пугало только Израиль. Потом массовая рубка голов на площадях, которая в первое время рассматривалась не иначе как «колоритный национальный обычай, имеющий древние корни», начала пугать «цивилизованный мир» всё больше и больше.
Выяснилось также, что повсюду в этом самом «цивилизованном мире» присутствуют внутренние островки, мини-халифаты, отгороженные от «цивилизации» стеной, живущие по своим законам, не принимающие плоды прогресса, более того, старающиеся всячески от этого прогресса увильнуть. Также вдруг оказалось, что «христиане ничуть не хуже мусульман и тоже имеют право жить в нормальном мире, без ГМО, искусственного оплодотворения, вживлённых в тело чипов и прочих богохульных вещей». В двух исторических центрах христианского мира, Риме и Москве, стали регулярно проводиться какие-то сходы и коллективные молебны, собирающие на площадях сотни тысяч верующих. Забавного вида проповедники в рубищах бродили по городам и весям, призывая людей покаяться. В очередной раз переосмысленный Нострадамус назначил дату конца света, которая, как обычно, не сработала и была привычно перенесена на более поздний срок. Мир раскололся на части. В новом мире мысли отправляли по электронной почте, а в старом болезни лечили святой водой и молитвой.
Пока политики спорили о невероятно важных для человечества вещах и решали, к примеру, какой объём воды необходим косяку искусственно выращиваемой сельди для полноценного существования в гуманных условиях, какой-то бородатый чудак с ядерной мини-бомбой в рюкзаке залез на вершину вулкана и, перевалившись через стену кратера, неспешно покатился в жерло, чтобы приблизить человечество к «очищению». Его примеру последовали многие другие фанатики. Их целью были вовсе не города-миллионники, «очистители» метили в вулканы, нефтяные месторождения, угольные шахты. Через неделю после первого взрыва по всему миру запылали огромные пожары.
Потом, то ли у кого-то из политиков сдали нервы, то ли они решили, покуражиться напоследок, в общем, то, чего все так боялись, случилось. Иран ударил по Израилю, Израиль по Ирану, затем Пакистан по Индии, а Индия по Пакистану… Последнее, что я видел по телевидению, прежде чем оно навсегда отключилось, были толпы людей, которые бегали по полуразрушенным магазинам в поисках еды. Потом исчезло электричество, а с ним погасли и экраны наших электронных устройств.
На наш город бомбы не падали, однако какой-то придурок из «бородатых», следуя логике своих товарищей или точно выполняя их план, подорвал заряд в одной из заброшенных шахт в паре сотен километров к северо-востоку.
Дальше началось сущее безумие как с природой, у которой появился шанс на реванш у человечества, так и с людьми. Я словно маленький мальчик, купивший билет за десять советских копеек, каждый день наблюдал чёрно-белое кино, в котором толпы людей куда-то постоянно бегут и за что-то всё время сражаются.
Поначалу все старались выжить, по старинке надеясь на государство, социальные службы, армию, президента и прочие атрибуты старого мира. Интересно, кстати, где сейчас наш президент? Ещё правит кем-то, или его уже давно съели за ненадобностью? В общем, хрен с ним, с президентом, равно как и с дружной компанией «серых пиджаков» из КонСоюза!
В первые недели после «взрывов» все ещё держались поодиночке, с трудом оглядываясь вокруг, щуря глаза в непривычном мире реальности. Надо понимать, что просто смотреть по сторонам, не прибегая к помощи различных устройств, все к этому времени уже отвыкли. У кого-то погасли окружающие их разноцветные голографические огни, кто-то впервые за много лет снял виртуальные или полувиртуальные очки, у кого-то просто вышла из строя вживлённая в мозг карта, отвечающая за связь с Сетью. Несчастные одинокие люди слонялись по незнакомым улицам, не зная, как без помощи электронных устройств найти свой дом.
Многие собрали вещи и уехали куда-то за город, к «бабушке на дачу», надеясь, видимо, прокормиться за счёт самостоятельно выращенных овощей. Таких, уехавших «к бабушке» за подножным кормом, было огромное количество. Мне кажется, они умерли одними из первых, через пару месяцев после того как пошёл чёрный снег, похоронивший мечту «дачников» об урожае. Снег постепенно побелел, но не прекратился. Он густо засыпал все дороги, парализовал движение и отрезал различные города друг от друга.
Оставшиеся в живых люди стали постепенно сбиваться в стаи, образуя колонии в крупных рукотворных городских сооружениях.
Старый советский учебник ОБЖ, найденный мной в первые дни после «взрывов», учит, что лучше всего от радиации спасает (последовательно, в порядке уменьшения защитных свойств): свинец, сталь и железобетон. Вот только где его взять, этот свинец? Со сталью тоже, знаете ли, трудновато – только, если ты не в прокатном цехе, конечно; а вот с железобетоном полный порядок. Заглублённый на три этажа под землю паркинг являл собой просто-таки идеальное сооружение для того, чтобы переждать в нём короткую (как мне тогда казалось) ядерную зиму. Мало того, что тут был многометровый слой железобетона, защиту представляла и сама земля. А ещё здесь были автомобили.