— Нам пора. — Я поднялась и направилась к выходу.
Конечно, я думала, почему Герберт меня не ищет, и, конечно, пришла к выводу, что Кристалл запретила, дала мне возможность жить так, как я хочу. И если причина не в этом, то я совсем перестала что-либо понимать. Всю дорогу до магазинчика я поглядывала в сторону мужчины, но Герберт молчал. Очевидно, ему показалось достаточным посеять в моей душе сомнения.
Прежде чем войти в магазинчик, я тряхнула головой почти неосознанно, чтобы выбросить из головы непрошеные мысли. Меня интересовали лишь куклы, и ничего более. Со странностями своих отношений я разберусь, когда ничто не будет угрожать мне и сестрам.
Когда Герберт говорил, что магазин распродает остатки товара за бесценок, я не придала этим словам значение. И лишь оказавшись внутри, поняла, насколько плохи были дела этого атмосферного, но очень мрачного и запущенного магазина.
Вывеска покосилась и потрескалась, дверь скрипнула, впуская нас в душное и пыльное помещение. Тусклый свет придавал куклам на стеллажах зловещий вид. Под высоким, потолком я заметила паутину, а пол под ногами пружинил. Герберт подошел к стойке и нажал на кнопочку звонка, а я рассматривала товары. В основном игрушки были старые, но очень красивые. Я бы сказала, по-особому красивые. Множество музыкальных шкатулок, грубоватых, но неуловимо интересных. И ни капли магии.
Неудивительно, что они разорились. С каждым годом появляются все новые и новые игрушки, яркие, красочные, магические. А такими интересуются разве что коллекционеры.
— Слушаю вас. — Из подсобки вышел низенький старичок с пышными седыми усами.
— Добрый день, — поздоровался Герберт, — недавно у вас был заказ на крупную партию кукол. Вот таких.
Он положил на прилавок пару кукол. Мы специально прихватили несколько для такого вот случая. Старик взял одну из них и повертел, рассматривая со всех сторон, а я поймала себя на том, что затаила дыхание. Сейчас мы, возможно, узнаем, кто делал все эти вещи.
А если ответ меня не обрадует?
Но об этом я подумать не успела. Старик отложил куклу и внимательно посмотрел на Герберта.
— Это кровь? Уж не хотите ли вы сказать, что куклу использовали во время темного ритуала?
— Что? О нет! Мы не детективы и не стража. Но нам действительно очень нужно знать, кто заказал у вас партию кукол.
— Что ж, подождите пару секунд, я схожу за журналом, — прокряхтел старик. — Женщина… это точно была женщина, такая красивая, что я потерял дар речи, когда ее увидел.
С этими словами он скрылся в подсобке. Мы с Гербертом переглянулись.
— Женщина… — пробормотала я. — Это мог быть кто угодно, в том числе тот, кого мы не знаем. Например, Хейвен.
— И почему она мертва? — спросил Герберт.
— Не знаю, может, работала не одна. Понимаешь, у меня есть четкое ощущение, что далеко не все события — звенья одной цепи. То ли кто-то узнал о нашем недоброжелателе, то ли это какой-то очень хитрый план.
— Да, похоже на то, — пробормотал Герберт. — Что ж, давай уже выясним все наверняка.
Старик вернулся с журналом довольно быстро. Толстая потрепанная книжка не менялась с самого открытия магазина. Как я поняла, в ней были лишь оптовые заказы. Конечно, чтобы разбросать вокруг лодки кучу кукол, нужно их еще где-то купить. Вот она, прозаическая сторона мистификаторов. И даже иррациональный страх от зрелища начал проходить, когда я поняла, что кто-то оформлял документы на покупку, тащил несколько коробок с куклами к карете и вез их в Хейзенвилль.
Герберт быстро пролистал до нужной даты, и я перестала дышать, ища нужный заказ.
— Э. Фаннинг, — прочитал Герберт расшифровку подписи. — Некто Э. Фаннинг купила эту партию кукол.
Он взглянув на меня.
— Подделка? Ты знаешь, кто может быть Э. Фаннинг?
— Да, — медленно кивнула я. — Мать Ким.
Мы вздрогнули от резкого звука захлопнувшейся двери: это старик без предупреждения ушел в подсобку. У меня в ушах еще долго оставались его слова:
— Блондинка! Ах, какая невероятно красивая блондинка! Да, я помню тот день… крупный заказ. И невероятная женщина!
* * *
— Как Кристалл допустила наличие любовницы у Карла? — Герберт никак не мог поверить в существование родной мамы Ким.
— Один вопрос, — я отложила в сторону вилку и взялась за кофе, — откуда, как ты думал, появилась Ким? Мама умерла, Кристалл никто и никогда не видел беременной, так откуда Ким?
Герберт бросил недовольный, исподлобья, взгляд.
— Если в твоем понимании я держал свечку над твоим отцом каждый раз, как он с кем-то трахался, смею разочаровать. Я был уверен, что Ким дочь Кристалл.
— Она единственная из нас блондинка. — Я рассмеялась, и Герберт, кажется, был готов меня убить.
— Знаешь, ваша семья — не все, что интересует меня в этой жизни.
— Так сразу и не скажешь. Что до Кристалл, у нее не было выбора. Она могла устроить скандал и оказаться на улице, но, полагаю, возвращаться в нищету ей не хотелось. Однако папа не был идиотом и ребенка принял, но Эмили Фаннинг исчезла из поля его зрения. Полагаю, получив крупную сумму.
— А теперь деньги вернулись, и она решила вас припугнуть, — предположил Герберт.
— Все на это указывает, — кивнула я. — Но почему она просто не пришла и не попросила денег, не знаю. Мы бы даже дали, потому что Ким почти наверняка ее бы пожалела.
— Возможно, она злится. Знаешь, женщины иногда вспоминают о детях, которых они оставили.
Герберт произнес это как-то странно, у меня возникло ощущение, что я не совсем понимаю, о чем он говорит. Но устроить допрос я не успела, потому что в ресторанчик вошли трое парней. Я быстро пересела на диван рядом с Гербертом так, чтобы оказаться к ним спиной.
— Кортни? — несколько удивился он.
— Там Эрик.
— Эрик?
— Ага. Эрик. Он ухаживал за мной в колледже и был весьма настойчив. Я разбила ему нос, и с тех пор он меня ненавидит. Я изображала из себя девочку из небогатой семьи, и Эрик думал, что легко покорит меня своей состоятельностью. С тех пор он делает гадости, а так как ограничений по поведению в него не заложено, жди скандала.
Герберт явно изменил поведение, хоть и старался этого не показывать. Но конкурента учуял, и глаза его нехорошо блестели, а движения из расслабленных превратились в немного резковатые, отточенные. Я надеялась, Эрик пройдет мимо, и на этот раз мы избежим публичного скандала, но, конечно же, парень с друзьями уселись прямо напротив нашего столика. Не прошло и минуты, как Эрик заметил меня и направился к нам.
— Кортни, — он внимательно меня осмотрел, — а я думал, тебя отчислили.
— Не волнуйся за меня. Решаю дела с наследством. Я ведь ездила на похороны мачехи.