И только когда близнецы и Коко начинают переодеваться в купальники, до меня доходит, что я-то свой забыла!
– Сбегай домой, – командует Скай. – Нечего отлынивать от купания. Бегом!
Девочки с радостными визгами бегут к воде, а я взбираюсь наверх по тропинке, захожу в кибитку, хватаю купальник и полотенце. На обратном пути я замечаю Ханни. Почти скрытая за скалой, она сидит на камне, и её светлые волосы развеваются на ветру, обнажив загорелые плечи. Ханни отчего-то кажется мне потерянной, одинокой, словно она вконец отчаялась. Совсем как я раньше.
Ступив на песок, я присматриваюсь повнимательней и вижу, что её спина подрагивает – так бывает, когда человек плачет. Моё сердце наполняется жалостью. Судя по всему, Грег Танберри опять причинил своей дочери боль. Я окидываю взглядом пляж: может, Скай, Саммер или Коко обратили внимание на сестру? Нет, девочки, хохоча, плещутся в море, с разбегу кидаются в серебристые волны прибоя, и только я вижу, что творится с Ханни.
Мне бы отвернуться и сделать вид, что ничего не происходит, надеть купальник и побежать к остальным, но я не могу так поступить. Слишком часто я сама была на месте Ханни, плакала от обиды и разочарования, мечтая о том, чего не могла получить, – о человеке, которого давно нет рядом.
Глубоко вздохнув для храбрости, я направляюсь к Ханни. Она вновь разговаривает по телефону, до меня долетают обрывки слов, я нерешительно останавливаюсь. Теперь её собеседник – Шэй, и тон у Ханни жалобный, почти умоляющий. Разумеется, подслушивать нехорошо…
– …Знаю-знаю, но я очень тебя прошу, пожалуйста, Шэй, – почти шепчет она. – Случилось нечто ужасное, правда. Ты мне очень нужен. Шэй, ты придёшь?
Сотрясаясь всем телом, Ханни поднимается на ноги и нечаянно захлопывает крышку телефона. Заметив меня, она изменяется в лице, мобильник выскальзывает из её руки и плюхается в ямку, заполнившуюся водой во время прилива.
Я не нахожу ничего умнее, как спросить:
– Ханни, ты в порядке?
– А что, похоже? – сквозь зубы цедит она. – И вообще, тебе-то какая разница?
– Мне есть разница! Ханни, ты плачешь… Она размазывает по лицу тушь и слёзы.
– Я никогда не плачу!
Я молча киваю и протягиваю ей пляжное полотенце. Вызывающе задрав подбородок, Ханни вытирает мокрые глаза и щёки.
– Что случилось? – спрашиваю я.
– Ничего нового, – с горечью отвечает Ханни. – Папа отменил мою поездку. В который раз. У него обстоятельства, очень важные… точнее, просто катастрофа. Как гром среди ясного неба! Так что у меня есть причины расстраиваться.
Ханни гневно смотрит на меня. На мгновение маска спадает, и я вижу в фиалковых глазах страдание. От этого мне не легче её принять, но чуточку легче понять.
– Катастрофа? – переспрашиваю я. – Что стряслось?
Зажимая рот кулаком, Ханни мотает головой.
– Так я и сказала! Ну да, тебя бы это порадовало. Хочешь посмеяться надо мной?
– Что ты такое несёшь! – возмущаюсь я. Ханни раздражённо морщится.
– Забудь об этом разговоре, Черри Костелло, – вполголоса произносит она. – Тебя это не касается. Если на самом деле хочешь помочь, уйди, оставь меня в покое.
Прозрачные крылышки феи Ханни печально поникли. На краткий миг я представляю, как протяну руку, обниму Ханни за плечи и предложу помощь, но тут же гоню эту мысль. Ханни лишь оттолкнёт меня; в моей жалости она не нуждается.
Я разворачиваюсь и бреду туда, где на песке расстелены одеяла. Купаться мне расхотелось. Опустившись на колени, я начинаю выкладывать из корзин пиццу, пироги, салат с картофелем, сосиски, булочки, чипсы, кексы и газировку.
Через некоторое время вдоволь наплескавшиеся Скай, Саммер и Коко выходят из воды и, со смехом накинув на плечи полотенца, идут ко мне. Вслед за ними трусит Фред. Он яростно отряхивается, обдав меня дождём ледяных брызг.
– Фантастика! – восторженно говорит Скай. – Черри, ты много потеряла.
– Да я чего-то… передумала.
– Эй, Ханни! – Коко энергично машет сестре. – Мы сели перекусить! Давай скорее к нам, а то голодная останешься!
– Ешьте без меня, – кричит в ответ Ханни.
– С ней все нормально? – хмурится Саммер. Я прикусываю губу.
– Кажется, она расстроена. Наверное, это из-за звонка. Может, ваш папа опять отменил встречу?
Скай сокрушённо качает головой.
– Как это похоже на него! И что самое неприятное, всегда дотягивает до последней минуты.
– У Ханни было такое чудесное настроение, – вторит сестре Саммер. – Пойдём, попробуем её утешить?
– Я пыталась, – осторожно говорю я, – правда, вряд ли ей нужно моё сочувствие.
– Угу, – вздыхает Скай, – сейчас она любому голову откусит. Ладно, не будем пока её трогать.
– Подождём, пока Ханни успокоится и сама придет, – предлагает Коко. Видно, что она тоже огорчена.
Мы молча жуём пиццу, то и дело отгоняя Фреда от контейнера с сосисками.
– Смотрите, это же Шэй! – неожиданно восклицает Коко.
Там, в бухте, маленькая фигурка направляет к берегу красную байдарку. Пшеничная чёлка и чёрная вязаная шапочка – Шэя ни с кем не спутаешь даже издалека. Через несколько минут он подгребает к берегу, выпрыгивает из лодки и затаскивает её на сушу.
– Привет! – здоровается Скай. – А ты разве не под домашним арестом?
– Мне позвонила Ханни. Что у неё стряслось?
– Судя по всему, папа опять отменил её поездку в Лондон, – сообщает Саммер.
Шэй устало закатывает глаза.
– Ясно. Короче, я сбежал. Отец пошёл в паб с приятелем, так что я взял лодку и улизнул.
– Ты угнал лодку? – страшным шёпотом спрашивает Коко.
– Почему угнал? У нас же семейный бизнес. Байдарки не только папины, но и мои. Ладно, пойду я, пожалуй, поговорю с Ханни.
Шэй направляется к камням. Усевшись рядом с Ханни, он обнимает её за плечи, они о чём-то разговаривают. Поначалу кажется, будто они спорят, однако затем Ханни утыкается головой в плечо Шэю, и я отворачиваюсь.
С едой уже почти покончено, когда парочка присоединяется к нам. Ханни немного переигрывает в своих стараниях выглядеть бодрой и весёлой, однако нервозность, которая проскакивает в её поведении, почти незаметна. Ни за что не скажешь, что блеск в этих фиалковых глазах – от недавних слёз.
– Мы оставили вам поесть, – говорю я. Ханни молча выгибает бровь и принимается за пиццу.
– Просто чтобы вы знали: папа отменил мою поездку, – сообщает она после паузы. – Впрочем, это пустяки. Я лучше останусь здесь, с Шэем. Папа будет звонить завтра утром после завтрака. Он намерен поговорить со всеми вами.
– О чём? – недоумевает Саммер. – У него нет привычки звонить нам.