Просто не верится, что раньше она боролась с собственной сексуальностью, боясь потерять контроль. Но стоило ей встретить Зейна, как она полностью изменилась и с радостью забывала обо всем на свете, полностью отдаваясь ему и даже не пытаясь что-либо контролировать. И чем дальше, тем с большей жадностью они предавались страсти, как бы пытаясь насытиться друг другом за те краткие мгновения, что у них еще остались. Они любили друг друга в кабинете, потом несколько раз в душе и даже на открытой веранде во мраке ночи, прекрасно сознавая, что в любой момент их могут заметить охранники. А потом они гуляли в саду, держась за руки и обмениваясь невинными поцелуями, говорили обо всем на свете — от политики до своего прошлого, и однажды Зейн даже неохотно признал, что жалеет, что так и не успел попрощаться с отцом.
А два дня назад она проснулась и нашла на подушке рядом с собой орхидею и записку.
«Мои дни и ночи обретают смысл, лишь когда ты рядом».
Прочитав эти слова, Мэдисон поняла, что любит Зейна. Любит так сильно, как даже никогда не мечтала полюбить. Но это все равно ничего не меняло, через сорок восемь часов он станет королем, и их отношениям придет конец.
Отгоняя грустные мысли, Мэдисон тряхнула головой. Пусть совсем скоро им и придется расстаться, но сегодняшний день у них никто не отнимет, тем более для Зейна это очень важный день.
Поцеловав принца в плечо, Мэдисон положила голову ему на грудь.
— Лора вставать, ваша сексуальность.
Открывая глаза, Зейн слегка улыбнулся, и она постаралась получше запомнить эту улыбку, чтобы потом вспоминать ее одинокими ночами.
— Уже встал, — усмехнулся он.
Точно. Мэдисон приподняла простыню, в очередной раз залюбовавшись красотой его тела.
— Позволь уточнить. — Мэдисон опустила простыню. — Я имела в виду, что тебе пора вылезать из кровати, одеваться и повторять речь, что тебе сегодня предстоит произнести перед народом. И я до сих пор не понимаю, почему ты так легкомысленно отнесся к моим поправкам…
Одним движением завалив ее на спину, Зейн потерся о нее, положив конец ее маленькой лекции.
— Королевский жезл настоятельно требует твоего внимания, — прошептал он, утыкаясь носом ей в шею.
Мэдисон невольно засмеялась:
— И с чего это нас так потянуло на дурацкие эвфемизмы с утра пораньше?
— Тогда давай отбросим все слова и перейдем к делу, — предложил Зейн, сразу же ухватив ее обеими руками за грудь.
Умелые руки неторопливо ласкали ее тело, спускаясь все ниже, но стоило только принцу добраться до заветного места, где она мечтала его ощутить, как на тумбочке зазвонил телефон. Зейн одновременно снял трубку и вошел в нее. И как у него получается одновременно сосредоточиться на двух столь разных занятиях? Но не успела Мэдисон еще толком удивиться, как услышала голос Рафика и сразу же напряглась.
— Я сейчас занят, — заявил Зейн. — Но как только смогу оторваться от своего занятия, сразу спущусь к тебе в кабинет.
— Плохой мальчик, — рассмеялась Мэдисон, когда он повесил трубку.
— А вчера ты говорила, что я очень хорош.
— Нет, это ты мне говорил, что я хороша.
Они продолжали любить друг друга, и при этом Мэдисон чувствовала с Зейном такую близость, какая возникает лишь у очень давно и хорошо знакомых людей, а потом, когда они, усталые и довольные, еще нежились в объятиях друг друга, Зейн прошептал ей пару слов, и она вдруг заплакала. В последнее время она почему-то вообще очень много плакала, но сейчас она впервые заплакала на глазах у Зейна.
И он, ни о чем не спрашивая, крепко прижал ее к себе и гладил по голове, пока она не успокоилась.
— Извини, — выдохнула она, — просто я все время думаю, что совсем скоро мне придется уехать.
Сейчас ей безумно хотелось признаться ему в любви, но разве это что-нибудь изменило бы? О чем бы она ни мечтала, простая американка и восточный король никогда не смогут соединить свою судьбу.
Собравшись с силами, Мэдисон ослепительно улыбнулась:
— А теперь тебе пора заняться своими прямыми обязанностями и впечатлить своих людей так же, как ты регулярно впечатляешь меня.
Зейн так пристально на нее смотрел, что она невольно задержала дыхание.
— Мэдисон, я… — Не договорив, он отвел глаза.
— Что ты?
Через пару секунд Зейн снова на нее посмотрел, но теперь он казался каким-то отстраненным.
— Я хочу поблагодарить тебя за все, что ты сделала. Если бы не твоя поддержка, я бы не справился.
Его слова были сухи, как песок в пустыне.
— А ведь ты еще в самую первую ночь едва не выставил меня из дворца.
— Я очень рад, что ты отстояла свое право остаться, я никогда не забуду те секунды, что мы провели вместе.
Неужели он уже прощается?
— Всегда пожалуйста, ваше высочество. А теперь давайте вернемся к делу.
Зейну предстояло одно из важнейших дел в его жизни, и он был готов, но все его мысли занимало одно-единственное слово — слово, которое он попытался, но так и не смог сказать сегодня Мэдисон и которого еще ни разу не говорил ни одной женщине за всю свою жизнь.
— Эмир, они вас ждут, — объявил Диб, открывая двери на веранду.
— Удачи вам, ваше высочество, — негромко добавила Мэдисон.
Зейн вышел на веранду, на которой уже толпилось целое подразделение телохранителей, с легкостью справившееся бы с охраной всего дворца, а не одной лишь террасы, посмотрел на собравшийся внизу народ и даже разглядел в первых рядах знакомые лица. Майса, Малик с семьей, пара друзей детства… Как же хорошо, когда есть кому тебя поддержать…
Достав листы с готовой речью, Зейн слегка помедлил, отложил их в сторону, поправил микрофон и заговорил. Толпа мгновенно утихла. Начал Зейн с рассказа о планах по охране и использованию водоемов, чем заслужил легкие аплодисменты. Потом сказал, что ключ к процветанию лежит в образовании, и пообещал, что обязательно займется серьезным пересмотром школьного обучения. Затем он заговорил о роли семьи в жизни каждого человека, о своей любви к родной стране и преданности народу, уважительно отозвался об отце, правившем страной сорок лет, и пообещал достойно продолжить его дело, вызвав бурные овации собравшихся.
Но, даже чувствуя, что народ сейчас полностью на его стороне, он все равно жалел, что Мэдисон сейчас не может встать рядом с ним. Как бы он хотел, чтобы именно она стала его королевой! Но без поддержки совета об этом можно даже и не мечтать, да и сама Мэдисон… Захочет ли она расстаться с независимостью и полностью изменить свою жизнь? Она же говорила, что никогда не откажется от своей карьеры ради мужчины, и он не вправе требовать от нее такой жертвы. И все равно, даже думать невыносимо, что она скоро навсегда исчезнет из его жизни.