Мда, что за человек… Не знаю, как описать ее, как? Но в тот момент я уже понимал, что, каким бы человеком она ни была, главное, чтобы в политическом плане не было вопросов, я добьюсь для нее смягчения требований. Иными словами, когда Хуан Ии так легко и просто справилась с моей задачей, я так же легко и просто внес ее в список кандидатов, поэтому я надеялся, что она как можно скорее решит вторую задачу. Время приближалось к полудню. Я подумал, что стоит выделить ей номер, чтобы она успела до двух часов.
Однако она ответила:
– В этом нет нужды.
– В смысле – нет нужды? Раз вы прибыли ко мне на собеседование, то должны в соответствии с моими требованиями выполнять поставленные задачи.
– Тогда ответьте, для чего вы набираете людей.
– Не спрашивайте об этом. Если подойдете, то вы и так сами все узнаете, в противном случае не узнаете никогда.
– Это нечестно. Я не знаю, что буду делать, как же понять, хочу ли я делать это?
– Ничего не поделать. На самом деле, это тоже часть испытания, в вас должен быть революционный дух, вы должны ставить интересы государства превыше всего и с готовностью выполнять все, что надо.
– Судя по всему, мой революционный дух пока недостаточно высок.
– Тогда вам остается только отказаться. – Я взял бумаги с ответами двух кандидатов и помахал ими. – Как вы и говорили, эти двое справились с обеими задачами, а вы пока только с одной. Если я вас сейчас выберу и вы станете их конкуренткой, это будет несправедливо по отношению к ним.
Она ответила:
– Скажу вам честно, я очень хорошо знаю этих двоих. Если вы нанимаете их, чтобы они работали самостоятельно и совершили что-то потрясающее, то выбор ваш неверен. Особенно это касается Се Синго.
– Почему?
– Я очень хорошо его знаю. Он силен в научных изысканиях, подходит к ним аккуратно и кропотливо, он – классический пример человека, обладающего терпением. Но творческая жилка в нем отсутствует. Если вам нужно проводить исследования, тогда он – лучший партнер. Если вы изложите ему общую идею, он шаг за шагом выдаст красивое решение, к которому невозможно будет придраться, сделает даже лучше, чем вы ожидали. Но если вам надо, чтобы он в одиночку что-то сам разрабатывал, то в этом он не силен, ему недостает мужества и способностей для этого.
– Вы сотрудничали?
Она снова вернулась к своему легкомысленному и интригующему тону:
– Вы о каком сотрудничестве спрашиваете? О работе? Или о чем-то другом? Я вам так скажу: мы сотрудничали в разных сферах. По работе мы сейчас в одной рабочей группе, а что до другого, то это мое личное дело, а что именно – додумайте сами. – Тут у нее на губах заиграла нехорошая улыбка.
С некоторой неприязнью к такому ее тону я холодно сказал:
– Мне неинтересно ваше сотрудничество в других сферах, а вот что мне действительно интересно, так это почему вы говорите мне гадости о нем.
– Вы не услышали, как я его хвалила? Я говорю правду.
– Но вы не думали, что это не так, что ваши такие слова могут отразиться на том, возьму ли я его на работу? Боюсь, что это и есть ваша цель, потому что вы в ваших исследованиях нуждаетесь в нем, поэтому боитесь, что я его переманю к себе.
Она громко рассмеялась:
– Вы меряете благородного мужа мерой низкого человека, смотрите на меня свысока! Скажу по правде, я как раз надеюсь, что он уйдет… Эх, скажу как есть: мы раньше были вместе, а теперь нет, вот так вот. Вы, должно быть, можете представить, каково работать рядом людям, которые когда-то встречались, а теперь разошлись. И хотя мы не стали врагами, все равно остались какие-то нерешенные разногласия. Кому же захочется каждый день мешаться другому? Хоть с опущенной, хоть с поднятой головой ходи – все равно встретитесь. Если он вам понравился, то забирайте его к себе. Если вы хотите, чтобы он был вашим или чьим-то еще помощником, то он – лучший напарник! Он все делает с большой ответственностью, отдает все силы работе. Но если он вам нужен, чтобы в одиночку совершить что-то небывалое, то только затрудните его, у него и правда нет таких способностей.
Снаружи раздался звук шагов. Хуан Ии, прислушавшись, сказала:
– Не иначе как наш секретарь Ван идет, чтобы пригласить вас на обед. Я ухожу, вы ведь все равно меня не позовете обедать.
Я напомнил ей:
– Так вы будете участвовать в собеседовании?
Она рассмеялась:
– Нет, увольте!
И ушла.
Шаги, оказалось, принадлежали не секретарю Вану, а повару из столовой. Он пришел, чтобы позвать меня спуститься вниз и пообедать. После обеда я пригласил к себе Се Синго и У Гупина. Их личные дела я уже просмотрел, теперь хотел пообщаться напрямую. Однако меня самого удивило, что говорил я с ними в основном о Хуан Ии, как будто на уме у меня была лишь она одна, она была как рыбья кость в горле, мне хотелось выговориться. Из этого можно сделать вывод, что Хуан Ии таким своим «ничем не скованным поведением» вызвала мой сильнейший интерес и любопытство. Говоря с двумя кандидатами о ней, я на самом деле хотел разузнать правду о ней. Из их слов у меня сложилось такое впечатление: Хуан Ии, которую увидел я, была настоящей, но при этом это было еще не все, не все ее грани. В их глазах она была еще более талантливой, строптивой, бесстыжей, порочной и загадочной. Говоря словами Се Синго, с которым у нее были отношения, в ней сочетаются ангел и демон, она – наполовину ангел, наполовину демон.
Следует отметить, что у меня сложилось такое же впечатление, они всего лишь подтвердили его. То было необычное ощущение, оно дразнило меня. Я четко понимал, что яркие формулировки и различные доказательства, приведенные двумя кандидатами, не только не укротили мое любопытство по отношению к Хуан Ии, но еще больше подогрели его, добавив ощущение ее чрезмерного присутствия в моей душе. А когда я стал сравнивать ее с ними, то почувствовал, что в ней больше порока и темперамента, они – домашние, а она – дикая. Да, у меня было такое чувство, и оно было сильным, таким сильным, что хотелось выговориться, излить его кому-нибудь.
В этот момент я уже четко осознавал, что мне нужны не они, а Хуан Ии! Потому что в мире криптографии все знают, что коды антинаучны, античеловечны. Антинаука – это тоже своего рода наука, поэтому для разработки и взлома кодов также требуются мудрость, знания, навыки, опыт и талант. Но еще для разработки или для взлома нужно «злое сердце», потому что они еще и античеловечны. По сути, коды – это обман, сокрытие, это тайный заговор. На войне не возбраняются хитрости, коды – это оружие, тайное оружие, самая большая хитрость на свете. В этом мире, полном коварства, предательства, зла и жестокости, строптивый, немного порочный и дикий человек, возможно, сможет легче выжить, чем другие… Подумав об этом, я схватил телефон и сообщил секретарю Вану, что хочу с ним увидеться.
Во второй половине дня я направился к Вану.