Письмо я отправил, но даже и не надеялся получить ответ.
15
Я полагал, что раз Хуан Ии разобралась в том, что код Скинской – это бесстыжее воровство кода «Энигма», плагиат, то она, воспользовавшись этой победой, бросится на дешифровку «Возродим былую славу № 1». Кто ж знал, что она опять станет вести себя, как прежде, – странно, словно сумасшедшая? Сегодня она в парке кормит белочек печеньем, завтра бежит в службу охраны играть в шахматы, и даже мастерская плотника стала местом ее развлечений, куда она частенько наведывалась. Вернувшись в кабинет, она плотно закрывала двери, ни с кем не общалась, не читала сводки, не интересовалась сведениями о противнике. Глядя на то, как она бездельничает, Чэнь часто сетовал при мне:
– Посмотрите, взгляните на нее, ну на что это годится?
Это действительно никуда не годилось.
В тот день я отправился к ней в общежитие, собираясь поговорить об этом. Войдя в дверь, я замер на месте. Угадайте, чем она занималась? Гадала на картах самой себе! Кажется, гадала на удачу в любви, гадала и смеялась. С невозмутимым лицом я спросил, что она делает. Она очень серьезно спросила в ответ:
– Говорят, ваша супруга умерла, это правда?
Я, постепенно приходя в раздражение, спросил:
– А разве это к вам имеет отношение?
С полным сознанием своей правоты она ответила:
– Естественно, имеет отношение, вы же видите, что я делаю – гадаю, и хочу погадать, будет ли между нами любовь.
Я рыкнул на нее:
– Между нами будет только код!
Она рассмеялась:
– Любая любовь – это код, который нам надо взломать. Я уже взломала ваш любовный код, это – я.
Вернувшись домой в тот вечер, я перенес «обиталище души» Сяо Юй – урну с ее прахом, подставку для курения благовоний, подсвечник – из кабинета в гостиную. Я хотел попросить Сяо Юй передать Хуан Ии, что между нами нет никакого «любовного кода», и хотя Сяо Юй ушла, в моем сердце нет места другой женщине. Я и не думал, что это станет ее оружием «любовного наступления» на меня. Однажды вечером она пришла ко мне и впервые увидела все эти вещи, связанные с Сяо Юй. Справившись с волнением, она воскурила фимиам и, обращаясь к портрету Сяо Юй, со слезами на глазах рассказала ей все, что было у нее на душе. Она постоянно называла мою жену «старшая сестра» и просила, чтобы та дала с небес ей свое разрешение любить меня, да еще и помогла ей – сделала так, чтобы я принял ее любовь:
– Старшая сестра, я ведь правда люблю его! И само Небо, и ваша душа на Небе тому свидетели! Ради него я покинула любимую работу и переехала из огромного Пекина в эту захолустную горную глушь. Я люблю не только его кудрявые волосы и черную щетину, но и каждый тончайший волосок на теле…
Я не мог больше это слушать, потянул ее за руку, заставляя подняться, и прикрикнул:
– Вы прекратите уже когда-нибудь?!
Она же, воспользовавшись удобным моментом, бросилась мне на грудь, укусила за подбородок, пытаясь добраться до губ. Я оттолкнул ее и сбежал, словно это не моя комната и я совершил тут преступление. Подобно потерявшая свой дом собака, я бродил снаружи, не осмеливаясь вернуться и в раздражении ожидая, когда же она уйдет. В вечерней темноте у меня в очередной раз возникло сильное подозрение, что я привез не ангела, а дьявола.
После этого случая я несколько дней не общался с ней, пока ко мне не пришел раздраженный Чэнь с жалобой на то, что Хуан Ии целыми днями в своем кабинете чем-то стучит и не дает ему спокойно предаваться размышлениям:
– Развлекается, ну и пусть развлекается – белок пусть в лесу кормит, с охранниками в шахматы играет, но не надо шуметь в отделе дешифровки! Тук-тук-тук, тук-тук-тук! Другие что, не работают?! – Лицо Чэня выражало сильнейший гнев.
Я сначала даже не поверил, что ее любовь к развлечениям настолько не знает никаких границ. В итоге мы с Чэнем пришли в его кабинет и я действительно услышал, что в соседнем кабинете Хуан Ии время от времени раздается стук, как будто там работает какой-то плотник. Я вспылил и постучал в дверь ее кабинета, но она не открывала. Я ударил по двери рукой:
– Хуан Ии, открывайте! У меня к вам разговор!
Я услышал, как она, стуча каблучками, подбежала к двери, распахнула ее и, высунув наружу разгневанное лицо, сердито закричала:
– Вы что делаете? Вы же со мной не общаетесь! Так чего кричите тут?!
И с треском захлопнула дверь, не дав мне шанса хоть что-то сказать. Вид у нее был такой, будто это не она мешает людям работать, а ее оторвали от важного дела. Я ужасно разозлился и даже хотел выбить дверь ногой, но сдержался.
– Вот видите! Ну как работать с ней вместе? – тяжело вздохнул Чэнь. – Вы пригласили эту «бодхисатву», а она помочь не может и только доставляет вам не удобства. Вот и скажите: возможно ли в такой ситуации взломать этот код? Не буду от вас скрывать, за столько дней я не нащупал ни одной ниточки, ничего.
Я успокоил его:
– Ничего страшного, это нормально. Сейчас мы только начинаем осваивать этот код, потом будет легче.
Андронов любил говорить, что сейчас коды – это не лабиринты, а черные дыры. В лабиринт ты входишь, но не можешь выйти. И даже если весь код ты разгадать не в силах, часть шифрограмм ты в состоянии взломать, потому что не важно, откуда ты входишь, впереди есть путь, который ты можешь пройти. А в черную дыру ты не можешь войти, но если вошел, то уже знаешь, что делать. Главная проблема – это найти вход, и это сложнее, чем искать выход в запутанном лабиринте.
Слова Чэня о том, что у него нет никаких зацепок, отвечали моим ожиданиям. Я знал, что Хуан Ии настаивала на его участии в дешифровке, потому что он был своего рода «козлом отпущения», подобно отрядам, осуществляющим прорыв, или саперам во время войны, которых посылают на смерть, чтобы своей плотью и кровью они расчистили путь и преграды и ликвидировали все западни и ловушки для основных сил. Можно ли надеяться, что они возьмут вершину и завоюют победу? Но проблема была не в этом, а в том, что Чэнь был уважаемым специалистом-дешифровщиком в нашем подразделении 701, но от начала и до конца не догадывался о той роли, которую играет в нашей группе дешифровки. И даже потом, когда Хуан Ии чудесным образом взломала код «Возродим былую славу № 1», он все равно пребывал в неведении. Несколько десятков лет я именно по этой причине испытывал стыд перед ним. Но это я забегаю вперед, давайте я продолжу историю Хуан Ии.
Однажды начальница Ло лично принесла мне секретный документ от заместителя Те, на нем стояла особая пометка «Лично в руки». Начальница Ло полагала, что это наверняка материалы о коде «Возродим былую славу № 1», но она ошибалась. Что это было? Я позже расскажу. В то время до Ло дошли какие-то слухи о Хуан Ии, да к тому же в тот день она увидела, что все на своих рабочих местах и не хватает лишь Хуан Ии. Обращаясь ко мне, она сказала:
– До меня дошли некоторые нехорошие слухи о том, что у нее не слишком хорошее отношение к работе.