– Как себя чувствуете?
– Нормально… Да, нормально.
Разве объяснишь.
– Через минуту ждем раскрытие парашюта.
Всё время чего-то ждём. Вот затрясло, поехали по «по булыжнику»… Рывок, закачало вдруг. Раскачка, кручение. Продолжает работать СУС.
– Прошёл ввод тормозного парашюта… Ждём основной.
И тишина.
– Ждём отстрела теплозащиты… Отстрелился лобовой щит. Видим поисковый вертолёт.
– Парашюты снизили скорость до восьмидесяти метров в секунду.
– Вы парашют видите?
– Да, чуть-чуть. Летим под бело-оранжевым куполом.
– Сейчас. Скорей, – шепчет Софи.
Затем грохот двигателей мягкой посадки. Толчок. Последний. И всё. Они на Земле.
– Давай, – это Жан. – Нажимаю кнопку отстрела стренг.
Так учил Сергей.
Удивительная тишина… Шум поискового вертолёта. Они смотрят друг на друга и улыбаются..
Кто-то касается люка снаружи, отвинчивает его. Непередаваемый аромат земного воздуха, непохожего на тот, которым они дышали 95 суток (1506 околоземных витков). Аромат земного, морозного, вкусного воздуха.
Их извлекают из СА, спускают по желобу, и долго возятся, доставая Сергея. Они сидят, смотрят, любуются земной красотой, людьми, что их встретили и о них заботятся.
– Что чувствуешь, Софи?
– Чувствую себя, Жан, лягушкой, вернувшейся в родное болото.
Тяжело после невесомости. Всё болит – тело, мышцы, косточки. Даже сидя чувствуешь тяжесть. Поднимаешь руку и тяжело, а Сергею каково?
Два часа в вертолёте летели до Джезказгана. Медики снимали кардиограммы. Затесавшийся в вертолёт корреспондент «Франс-пресс» не отставал. Ему непременно нужно было узнать всё. Они же спрашивали одно: как Сергей? Им отвечали неопределённо. Софи неожиданно заплакала.
Газеты в тот день напечатали сообщение, начинавшееся словами: спускаемый аппарат с космонавтами, потерявшимися и необыкновенно нашедшимися, приземлился в 172 километрах юго-восточнее города Джезказгана.