Я начал даже жалеть, что разговаривал с полковником Чубако так мягко. Даже по лбу его ни разу не стукнул. Ни словом, ни телефонной трубкой. Трубку, впрочем, при моем обычном ударе, мне пришлось бы покупать новую. Значит, трубкой бить нельзя.
– Не знаю. Скорее всего, и то и другое. Но этот звонок подтверждает нам, что Расинский и Чубако против тебя работают вместе. Вместе готовят убийство. Иначе зачем бы была сказана фраза про то, чтобы захватить тебя живым! Значит, мы имеем полное право на проведение ареста полковника. Я только одного не пойму: зачем им пятьдесят шесть человек для действий против тебя одного? Или так ты их запугал? Пятьдесят шесть человек, как мне только что сообщили, собрались. Готовятся к выезду. Возможно, они думают и деревню блокировать, и всех возможных свидетелей уничтожить. По крайней мере, что-то они про линию оцепления говорили. Или выставить хотят эту линию, чтобы ты не убежал. Думаешь, хватит взвода, чтобы всех «повязать»? А веревками запаслись в достатке?
– Хватит двух отделений, товарищ полковник. Это без хвастовства. Отделение оставьте с собой, чтобы вас и дом прикрывали. Я думаю, они разделятся и двумя колоннами пойдут. По двум направлениям. Большая часть сядет в засаду, а меньшая поедет дом сжигать. Возможно, вместе со всей деревней. У вас там дома близко друг к другу стоят. Может быть, несколько человек отправится навестить полковника Чубако. Кстати, что там у Римской – известно?
– Она через час обычно домой едет. Всегда допоздна засиживается. Два человека с ключами уже проникли в дом. Дом обложен со всех сторон. РОСО перехватит Римскую по дороге. Сам Репьев ее караулит. В форме инспектора ДПС. Еще вопросы есть?
– Что там с Антоном Чубако?
– Ему объяснили ситуацию. Он все же поехал на свидание с Гошей Римским, но на заднее сиденье посадил троих охранников, чтобы разговор был при них. Мне интересно, что за документы он желает передать Гоше.
– Я так предполагаю, что-то в отношении его отца.
– Возможно. У меня была такая мысль. Нам, думаю, это никак не помешает. Все… Тим Сергеевич, у меня сообщения на компьютер пошли… Отдыхай. Я позвоню, когда тебе выезжать.
До наступления темноты, когда должны начать разворачиваться действия, оставалось еще около четырех часов. Запросто можно устать от ожидания…
* * *
Ждать в бездействии мне всегда было достаточно трудно. Просто я по натуре человек шебутной, и мне, как правило, бывает некомфортно сидеть без действия. Я никогда на пляже просто лежать и загорать не мог. Обычно на всех пляжах люди в волейбол играют. И я всегда искал, куда пристроиться, чтобы не лежать без движения. Жену этим всегда нервировал. Для нее неподвижность – образ жизни. А для меня это – все равно что на колу сидеть…
В этот раз я утешал себя тем, что я сижу, по большому счету, в засаде. Хотя, если разобраться, в действительности это было каким-то смещением понятий. В засаде находился не я, засада устраивалась на меня. Но и моя роль – роль приманки, это, по большому счету, тоже засада. Контрзасада, если говорить военным языком. Вот так я и утешал себя. Сидеть в засаде я умел даже по несколько суток. Доводилось себя испытать. Не снимался с места, сам не двигался и другим двигаться не разрешал, и это приносило результат. Однажды мы в Дагестане трое суток караулили банду Шерхана Амигова. Как потом оказалось, он трое суток наблюдал за кустами, где мы сидели. Это было единственное опасное место, где существовала возможность устроить на его пути засаду. Сам эмир знал это прекрасно. И мы его, что называется, пересидели. Мы подготовились заранее, мы вырыли среди кустов окопы. И Шерхан, прежде чем двинуться в путь, полчаса поливал эти кусты из пулеметов. Когда начался этот сумасшедший обстрел, я понял, что Шерхан «попал». Мы высидели в окопах, спрятавшись от пуль. А он после обстрела пошел, считая, что никого здесь нет. Прямо на нас пошел. И весь его джамаат был полностью уничтожен вместе с эмиром. Наученные опытом, мы не брали пленных, потому что пленные через месяц снова попадали к нам в плен. Существовала какая-то отработанная система перехода из состояния заключенного в состояние бандита, и система эта работала. И потому устный приказ гласил – пленных не брать. Насколько я могу судить по сообщениям в печати, система эта работает повсеместно и по сей день. Всегда сообщается, что бандиты сдаться не пожелали, открыли огонь по правоохранительным органам и ответным огнем были уничтожены.
Моя нынешняя засада существенно отличалась от той, хотя время ожидания в одиночестве тянется гораздо дольше, чем время ожидания в подразделении. Там хоть поговорить с кем-то было возможно. Здесь же оставалось только громко зевать – даже челюсть устала. Несколько раз я покидал машину. Однажды даже на землю лег, чтобы понюхать распустившиеся ландыши. Эти цветы, как я знал, занесены в Красную книгу, и потому сорвать я не пожелал ни одного цветка. Я привык беречь то, что можно было сберечь. Профессия у меня была такая – беречь людей от всякой нечисти. И даже выйдя на пенсию по инвалидности, я, как оказалось, вынужден заниматься тем же. Видимо, участь… Или, как говорят эзотерики, эгрегор у меня такой…
Скучая в машине, я очень обрадовался звонку полковника Быковского.
– Тим Сергеевич, могу тебя обрадовать…
– С радостью обрадуюсь, товарищ полковник.
– На охоту за тобой самолично выехал Расинский. Или хочется ему самому покомандовать, или считает тебя настолько серьезной птицей, что никому такую охоту не может доверить. Нам проще. А мы думали, как его «брать»… Я уже сообщил Репьеву, чтобы дал отбой своей группе, которая по нему была задействована. Кстати, как мы и предполагали, в группе Расинского женщина-снайпер. Вооружена СВД. Готов выдержать «удар кувалдой» в грудь?
– Готов, товарищ полковник. Даже удар коленом из нержавеющей стали – тоже готов.
– Молодец. Грудная клетка у тебя крепкая. Не забудь дыхание задержать. Сюда, к нам, выехало сорок два человека плюс сам Расинский. Итого – сорок три. Остальные четырнадцать пока на месте. Думаю, они будут работать по полковнику Чубако с сыном. Кстати, возглавляет эту группу капитан Взбучкин. Я все думал, на чем его зацепить, потому что трудно было бы доказать, что он привел бандитов к Радимовой. А он сам вариант предложил, теперь не открутится. Но против этой группы РОСО будет действовать. Думаю, справятся. В доме Римской они справились без единого выстрела. Римскую остановили на дороге, предупредили и поехали вместе с ней. У нее гараж под домом, ворота автоматические. Она ворота открыла, не выходя из машины, бойцы РОСО сразу проникли внутрь и в дом. Повязали двух парней. Обыкновенные уголовники, которые громко зубами скрипят, а сопротивления оказать не могут. Репьев оттуда уже выехал, оставив на всякий случай пару своих парней. С какой стороны идет на мэра покушение, он ей не объяснял. Это позже. Наверное, мне придется рассказать про ее любимого сыночка и про бывшего мужа. Но ты пока готовься к нашим действиям. «Броню» навесил?
– Пока еще нет. Опробовали «навеску», когда разворот машины отрабатывали. Видимость удовлетворительная. Щели мне вполне хватает.