Зрелище было фантастическое. Завораживающее. Феерическое. Не сравнимое ни с чем другим. Оно потрясающе смотрелось даже на обзорном скрине, а уж для стороннего наблюдателя должно было стать и вовсе не забываемым.
Первой ударила по «Дасоку» боевая станция «База-13». Удар выпущенных залпом пяти фотонных торпед должен был вызвать ощутимый перепад напряжения в защитном поле линкора. Но торпеды взорвались, столкнувшись с защитным полем станции, которое в надлежащий момент не было отключено прерывателем. В космосе будто огромный бледно-голубой цветок расцвел. Фотонная вспышка, отброшенная силовым полем назад, растеклась по внешней обшивке «Базы-13», которая начала плавиться и оплывать, будто сделанная из масла. Не сообразив, что произошло – да и кому, скажите на милость, в подобной ситуации могло бы прийти в голову, что из строя вышла система прерывателя, когда приборы показывали, что все в полном порядке? – командир «Базы-13» решил, что станция атакована. Кем именно – подумать об этом он не успел. Он даже не успел задать себе этот вопрос, потому что не медля ни секунды отдал приказ открыть ответный огонь из всех бортовых орудий. А бойцы поспешили выполнить приказ командира. Это стало концом боевой станции «База-13».
Похожая ситуация сложилась на крейсере «Командарм-12». В расчете на то, что «База-13» пробьет силовое поле «Дасоку», капитан сайтенского крейсера отдал приказ открыть по линкору огонь плазменными торпедами. Взрыв первых двух торпед, сдетонировавших в непосредственной близости от крейсера, смел несколько пусковых установок и вызвал пожар на третьей орудийной палубе. Капитан «Командарма-12» отдал приказ добить противника.
«Дасоку», не особенно торопясь, шел сквозь строй сайтенских кораблей и боевых станций, а вокруг него все взрывалось, лопалось и горело. Да-да, горело, поскольку силовое поле создает вокруг корабля кокон, не позволяющий тут же рассыпаться на молекулы и раствориться в вакууме вылетающему из пробоин в обшивке кислороду. Позднее было подсчитано, что в этом бою, не сделав ни единого выстрела, «Дасоку» полностью уничтожил двенадцать вражеских кораблей и четыре боевые станции. Еще двадцать два корабля и восемь боевых станций, получив серьезные повреждения, были вынуждены выйти из боя. Из них три и одна не дотянули до доков. Экипажи, покинувшие гибнущие корабли и станции в спасательных ботах, в полном составе были отправлены на принудительную модернизацию.
Последним ударом по уже и без того основательно расшатанной психике сайтенских командиров стало то, что, пройдя под шквальным огнем вражеской армады и не получив при этом ни единой царапины, «Дасоку» вдруг исчез. Растворился в космической пустоте. Как будто и не имперский линкор это вовсе был, а легендарный «Вечный жид», странствующий по Галактике, от одной планеты к другой, нигде не находящий себе пристанища и повсюду, где он вдруг выплывает из мрака, сеющий смерть и ужас. Ужас и смерть.
– Але ж кумедно! Тут так кумедно!
– Можно сделать для меня копию записи? – спросил Бутов у завороженно таращащегося на обзорный скрин вахтенного пилота.
Пилот посмотрел на русского, захлопнул рот и молча кивнул. Он, хотя и знал, что должно было произойти, оказался ошеломленным случившимся.
Бутов улыбнулся по-доброму и ободряюще похлопал вахтенного по плечу.
– Ничего, сынок, у нас впереди еще и не такое.
Пилот годился Бутову в младшие братья, но никак не в сыновья. Тем не менее он отнесся к словам криогенщика с пониманием. Быстро сделав копию записи боя, пилот торжественно вручил мемори-чип Бутову.
Криогенщик сунул мемори-чип в нагрудный карман и глянул по сторонам. У всех, кто находились на мостике, выражение лица было таким же, как и у вахтенного пилота.
– В чем дело, господа офицеры? – удивленно поднял бровь Бутов.
Отстегнув страховочные ремни, из своего кресла поднялся бортинженер правого края Окато Нори. Придержав рукой меч, с которым он в последнее время не расставался, японец церемонно поклонился русскому.
– Бутов-сан, я приношу вам свои глубочайшие извинения.
Нори поклонился еще раз.
Бутов согнул спину в ответ.
– За что?
– За все те замечания, что я делал в ваш адрес.
Поклон.
– Какие еще замечания?
Поклон.
– Я считал, что ваше пребывание на «Дасоку»… дурно сказывается на боеготовности экипажа. Теперь я вижу, что был не прав.
Поклон.
– Ну возможно, вы были не так уж и не правы, Нори-сан.
Поклон.
– Я еще раз прошу у вас прощения, Бутов-сан.
Поклон.
– Да сколько угодно, Нори-сан. Я на вас не в обиде.
Поклон.
– Нет проблем, Нори-сан.
Поклон.
– Благодарю вас, Бутов-сан.
Поклон.
Поклон.
Поклон.
– Достаточно, – решил все же вмешаться Сакамото. – Нас ждет Император.
Напоминание об Императоре подействовало на всех отрезвляюще. Нори схватился за расческу, чтобы пригладить растрепавшиеся волосы, Ёситика – за меч, который собирался прицепить к поясу, Иночи кинул в рот мятную пастилку.
– Готовы?
Сакамото окинул придирчивым взглядом офицеров, посмотрел на Бутова и в целом остался доволен.
Перед тем как покинуть мостик, капитан отдал последнее распоряжение вахтенному пилоту:
– Входим в гиперспейс. Курс на монастырь Кубоканэ.
– Зачем нам монастырь? – спросил у капитана Бутов, когда они все разместились в мотокаре. – Мы же собирались доставить Императора на Старую Одессу.
– Я полагаю, Император захочет сначала узнать мнение учителя Нитирэна, – ответил Сакамото.
– О чем?
– О ситуации в целом.
Бутов непонимающе пожал плечами.
Ворота грузовой секции второй палубы охраняли четверо вооруженных солдат под командованием итто кайи.
– Господин капитан! За время моего дежурства никаких происшествий не было.
– Вольно, итто кайи.
Сакамото набрал код замка.
– Так что ж, выходит, Император до сих пор сидит в грузовом отсеке? – шепотом спросил у Ёситики Бутов.
– Конечно, – так же тихо ответил мастер-оружейник.
– А почему его нельзя было проводить в более подходящее помещение?
– Это может сделать только капитан.
– Почему?
Ёситика посмотрел на русского так, будто подозревал, что тот его дурачит. Но у Бутова и в мыслях такого не было, поэтому и взгляд у него был чистый и невинный.
– Когда Император ступает на борт имперского корабля, первым его должен встретить капитан.