Она отдернула руку, подошла к раковине и уставилась в окно. Ти Джей знал, что ее отец разорился, что мать едва держится на работе, что сестра не получила стипендию, и, поскольку работает одна Харли, семье нужны ее деньги. Родные зависят от нее.
Он встал и подошел к ней.
Из окна, на сколько хватало глаз, открывался роскошный вид на горные вершины Сьерры, сверкающие всеми цветами радуги. Отсутствие бетона утешало: ни тротуаров, ни других зданий, ни движения – ничего, кроме природы. Недавно прошел дождь, оставив все свежим, чистым и ярким.
– Мне никогда не надоест на это смотреть, – прошептала Харли, словно прочитав его мысли.
– И мне. Энни вставила в рамку снимок, который ты сделала в Гранит-Флэтсе, и повесила в приемной. Он просто удивительный!
– Спасибо.
Он снова взял ее за руку, остро ощутив прикосновение, и потянул к столу.
– Покажи свой маршрут.
– Чтобы ты знал, где найти мое тело?
Он ответил бесстрастным взглядом, и она широко улыбнулась. Он так любил эту ее улыбку, и сейчас обнаружил, что беспомощно улыбается в ответ.
– Возьми с собой кого-нибудь.
– Кого? Тебя?
– Почему нет?
– Разве ты не готовишься к очередному великому путешествию?
– Да. Примерно через неделю, по Канаде, почти на месяц, но и для тебя время найдется. Все, что тебе для этого нужно, – только попросить.
Она молчала: либо слишком горда, чтобы просить, либо, черт возьми, не нуждается в его помощи.
Он провел большим пальцем по точке на ее запястье, где бешено колотился пульс.
– Я сыт по горло твоим странным отношением ко мне, твоей раздражительностью, но до сих пор не спрашивал, почему ты так себя ведешь. До этого момента. Почему, Харли?
– Я со всеми такая.
Может быть. Но пульс под его пальцем набирал скорость. За раздражением, которое она носила, как одежду, скрывалось одно обстоятельство: он не оставлял ее равнодушной.
– Я найду кого-нибудь в сопровождающие, – сказала она тихо.
– Но не меня. Ты не хочешь, чтобы это был я.
– Неправда.
Ти Джей вздохнул.
– Еще одна ложь. Ты наговорила гору лжи. Смотри, скоро нос вытянется!
Она вырвала руку и стала мерить шагами кухню, а это означало, что стоило пройти пять футов, как приходилось поворачиваться и утыкаться в жесткую стену груди Ти Джея. Он стоял неподвижно, заполняя собой кухню, отчего помещение, и так крохотное, казалось еще меньше.
– Хочешь, скажу, о чем я думаю? – спросил он.
– Собираешься согласиться со мной насчет похода?
– Нет.
– Тогда не хочу.
Он улыбнулся, так что от зеленых глаз разбежались морщинки-лучики:
– По-прежнему упряма.
– А ты по-прежнему…
Она не смогла придумать оскорбления и, раздраженно фыркнув, подошла к входной двери и распахнула ее:
– Спасибо, что зашел. Как-нибудь увидимся, а теперь пока.
Ти Джей улыбнулся и протянул руку поверх ее головы, чтобы прикрыть дверь.
– Давай сделаем это сейчас.
Она прислонила голову к косяку и, ощутив, как он осторожно провел пальцами по позвоночнику, вся затрепетала. Но когда он заговорил, в голосе не было ни капли веселья – только душераздирающая нежность.
– Харли, почему ты не сказала, что тебе нужны деньги?
О боже!
– Я…
Телефон зазвонил, спасая ее гордость, и она бросилась к трубке, но тут же поколебалась, остановившись перед автоответчиком.
На третьем звонке Ти Джей вскинул брови:
– Ответишь?
– Я пытаюсь решить.
Автоответчик включился, голос Харли предложил звонившему говорить после гудка, и в комнате зазвучал голос хозяина дома:
– Харли Стивенс, вы меня избегаете.
Черт!
Харли приглушила звук, но все же следующая реплика хозяина успела прозвучать:
– Вы задержали плату на десять дней, мисси. Мне нужно…
Харли убрала звук совсем, и в комнате повисло тяжелое молчание.
По-прежнему стоя спиной к Ти Джею, она закрыла глаза и пожелала, чтобы перед ней разверзлась пропасть, куда можно тихо провалиться.
– Ничего не говори.
Стараясь не встретиться с ним взглядом, она попыталась его обойти, но он снова ее удержал. Можно было закричать, оттолкнуть, но, по правде говоря, ей нравилось его прикосновение, очень нравилось, а значит, ее дела действительно плохи и не мешало бы с кем-нибудь переспать. Предпочтительно с тем, кто не вынуждает ее слишком много думать, никогда не разобьет ей сердце и кто ничего от нее не ожидает.
Например, с Ноуланом.
– Харли, – тихо начал Ти Джей, прерывая течение ее мыслей.
В его голосе прозвучало нечто такое, чего ей не хотелось слышать.
– Послушай, как бы все это ни было забавно, я…
– Харли!
Он помолчал, и она услышала его глубокий вздох.
– Если не могла сказать мне, то почему не сказала Энни, Стоуну или Кену? Ты же знаешь, как они к тебе относятся.
У нее перехватило горло, да так, что невозможно было говорить.
– Это временно.
Он вынул бумажник и высыпал наличные на стойку:
– Нет ничего более постоянного, чем временное.
– Мне не нужны подачки!
– Считай это авансом. В счет дальнейшего сотрудничества. В этот уик-энд всего три похода, так что выбирай: мотоциклы, каяки или сопровождение группы туристов на Игл-Фоллз, половить палтуса или лосося. Проверь свои силы в коротком походе, прежде чем идти со мной в длинный.
– Такие походы длятся не меньше месяца.
Тридцать долгих ночей. Учитывая ее совершенно неуемную и неприличную тягу к нему, одному богу известно, что может произойти.
Будто прочитав ее мысли, он коварно улыбнулся, и ее соски вмиг затвердели. Она решительно подвинула пальцем деньги к Ти Джею.
– Боишься, что не сможешь себя контролировать? – заявил он с усмешкой.
Харли скрипнула зубами:
– У меня достаточно работы.
– Да, но эта оплачивается значительно лучше.
В его взгляде светилась странная нежность, и это едва ее не доконало.
– Хорошо, я подумаю, – кивнула она наконец, и как воспитанная дама добавила: – Спасибо.
И чтобы скрыть неловкость, принялась перебирать карты: