– Должно быть, Лабиринт вернул нас назад по временной шкале, – ответил на вопрос Леру Кийск. – К тому моменту, когда Дугин еще не успел запустить в сеть локуса своего виртуального двойника… – Кийск устало прикрыл глаза. – Разберемся с этим, когда приедем на станцию.
Леру откинулся на спинку сиденья и попытался расслабиться. Все, больше не о чем беспокоиться. А с тем, что произошло, можно будет разобраться уже на станции, приняв душ, отдохнув как следует и переодевшись в свежую одежду.
Леру обернулся назад, чтобы еще раз взглянуть на то, с чего все началось. Зачем ему это понадобилось, он и сам не понимал. Должно быть, виной всему было не дававшее ему покоя нервозное беспокойство, похожее на предчувствие беды, которая непременно случится, даже если приложишь все силы к тому, чтобы предотвратить ее.
Взгляд Леру скользнул среди каменных валунов и поднялся вверх по мачте, отмечающей местоположение входа в Лабиринт.
Чувствуя, как по позвоночнику поползли холодные мурашки, Леру судорожно сглотнул подкативший к горлу комок.
Растянутое, застывшее в нереальной неподвижности полотнище флага выглядело так, словно было прибито к небу гвоздями.
– Где мы, Иво? – сдавленно произнес он.
Кийск ничего не ответил. Он смотрел совсем в другую сторону. Туда, где среди хаотичного нагромождения каменных валунов, то скрываясь из виду, то вновь появляясь, поблескивая бронзой доспехов, вышагивал строй римских легионеров.
Если бы Лабиринт мог дать ответ хотя бы на один вопрос, заданный ему человеком, Кийск знал, о чем спросить: где кончается иллюзия и начинается реальность?