Аналогично в двадцать первом веке обстоит и с машинами – разве сравнишь «Хорьх» тридцать восьмого года [119] с какой угодно из современных моделей? Есть ли сейчас такая, чтоб увидел и сердце замерло? Не «Порше» же «Кайенн» и не «Форд Навигатор» – помесь элитного катафалка с дизайнерской мыльницей.
Он повертел в руках постмодерновый на вид, сделанный наполовину из лёгких металлов и углепластика пистолет. Пострелять бы, конечно, стоило, для сравнения, но и тут едва ли что-то кардинально изменилось. Ну, выбивал он из Марголина девяносто семь из ста на двадцать пять метров в круглую мишень. Даже если из этого сделаешь девяносто девять (что заведомо вряд ли) – что толку? А кто в принципе нормально стрелять не умеет – так ему лучше дробовиком двенадцатого калибра пользоваться.
Когда Андрей вернулся в мастерскую, Сашка уже допил остатки первой бутылки, сотворил вторую такую же и вдобавок пепельницу наполнял окурками с пугающей скоростью.
Хорошо, что он давно уже пользуется не своим исходным физическим, а «восстановленным» эфирным телом. То есть с какой угодно точки зрения, кроме удолинской некромантской, Шульгин как был человеком, так и остался, но в силу определённых обстоятельств одной из семи своих астральных составляющих он лишился, и пришлось её с помощью Антона заменить следующей оболочкой, придав ей необходимые свойства. Разницы практически никакой – ни биохимической, ни генетической, – как если бы у человека вместо выпавшего зуба вырос новый. Вырос и вырос, что тут такого.
Разница заключалась лишь в том, что теперь и без гомеостата его организм был многократно меньше подвержен воздействию всевозможных вредных факторов окружающей среды.
Убить его из огнестрельного оружия было по-прежнему можно, кожные покровы в подобие кевлара не превратились, но вот разного рода инфекции, яды, жёсткое излучение на организм Шульгина почти не действовали, потому что, став физическим, тело всё же сохранило некоторые свойства эфирного, а мировой эфир, как известно, с материальным на атомно-молекулярном уровне взаимодействует слабо.
Поэтому Сашка мог бы сейчас не курить табак, а вдыхать, допустим, дым горящего фенолформальдегида. Удовольствия, конечно, никакого в отличие от хорошей сигареты, но и вреда тоже.
В этом вся и тонкость разных некромантских и прочих магических штучек, которых вокруг, с момента тесного контакта «Братства» с Удолиным, становилось всё больше. Как в известном рассказе Шекли «Опека».
Все фигуранты (если можно так выразиться) команды Константина Васильевича, как известно, неоднократно на протяжении минувших веков подвергались разным видам мучительных казней то инквизицией, то маврами, то более сильными коллегами по ремеслу, однако и ныне продолжали существовать в сравнительно первозданном виде. И все (что особо удивительно) оставались жизнелюбами, эпикурейцами в самом широком смысле этого термина. То есть огонь костра, допустим, при соблюдении должных ритуалов их, конечно, сжигал, но – как бы и не насовсем. Всегда оставалось что-то, из чего можно было возродиться. А вот всяческая пища, напитки и прочие радости жизни на них действовали совершенно по-человечески, только с бóльшим эффектом и без обычных для «нормальных» людей последствий. Не зря Шульгин приходил в ярость, глядя, как они старательно, с полной самоотдачей распивают и поедают старательно наполненные им в своё время винные и продуктовые погреба форта. Причём не убирая за собой.
А в эпоху позднего Средневековья, как выяснилось, их даже новомодный, из Америк завезённый сифилис не брал! [120]
– Ну, что тут у тебя? – спросил Андрей, видя, что друг вертит в руках устройство, напоминающее одновременно автомат Калашникова, английский «Стерлинг» и некое оружие будущего из фантастических фильмов. Намётанный глаз выхватывал отдельные элементы того, другого и третьего, при этом было понятно, что «машинка» вполне себе оригинальная.
– Да вот. Как раз то, что я говорил. Удастся в очередной раз обмануть Замок или нет… – ответил Сашка, странно улыбаясь. Как будто в детстве, совершив какую-то пакость, напряжённо ждёт, чем это для него закончится. Сумеет «отмазаться» или получит «по полной программе». Неважно, от кого.
– В чём, собственно, обмануть?
– Антон же утверждал, что галактическими законами запрещено снабжать недоразвитые расы «нечеловеческой» техникой? Мы согласились, получили «адаптированных» роботов и сумели вернуть им исходные ТТХ. Потом с «квартирой» моей. Замок тоже не врубился, что я на самом деле прошу и какие из реализации моей просьбы могут быть последствия. А теперь я решил сконструировать не существующее на Земле ручное оружие, работающее на неизвестных принципах. Возможно – даже с нарушениями земных же законов природы. Но – вполне популярное в западной фантастике. В нашей отчего-то почти не упоминается [121] .
Вслух я ничего о своих намерениях не говорил, даже думал в ту сторону как можно осторожнее. Просто ввёл задание в достаточно автономный, как мне объяснил Скуратов, компьютер, обслуживающий Музей и мастерскую. Он уже привык, что я ему всякие нестандартные задания давал, например сделать для карабина какой-нибудь компенсатор, хоть и антигравитационный. Получилось. По теории отдача с моим патроном под ртутные пули и с герлиховским сужением ствола [122] должна была быть как у ПТР, а в натуре вышла не сильнее, чем у СКС. В суть принципа я не влезал – не для слабых умов задачка.
А компьютер-конструктор в том смысле автономный, что Замок как личность не контролирует его постоянно, как и другие свои органы и эффекторы. Ты же не следишь, за исключением особых случаев, за выработкой надпочечниками и панкреасом адреналина и инсулина? Только когда прижмёт как следует, начинаешь анализы делать. Так и Замок. Помнишь, как мы в неположенные уровни залезли?