– То есть, если он был занят, значит, люди пересаживались?
– Вот именно! – воскликнул Лев. – Наталья сказала, что за тем столиком, на который упал светильник, сначала никого не было, потом туда села семья, а позже – другая семья! То есть первая куда-то пересела! Видимо, люди из первой группы экскурсантов по каким-то причинам не приехали, появились свободные столики, и другие гости их заняли, чтобы быть к сцене поближе!
– Полная ерунда! – уверенно заявил Степан. – Тогда получается, что преступник сигнал к взрыву наобум дал.
– Или он не знал в лицо тех людей, которых решил убить, а только столик, за которым они должны были сидеть, – предположил Лев.
– Или знал, но плохо, – подключился Стас. – Например: муж – высокий блондин, жена – невысокая шатенка, дети – двое мальчиков, или две девочки, или мальчик и девочка.
– Ну, знаете! – воскликнул Савельев. – По такой наводке ни один мало-мальски вменяемый человек работать не будет!
– Вменяемый человек такое чудовищное преступление совершать не будет! – возразил ему Стас.
Тут зазвонил сотовый Гурова – это был Глеб. Лев выслушал его и сказал:
– Двадцать второй столик был занят, а вот в последнем ряду некоторые столики пустовали.
– Ну, и что это нам дало? – никак не унимался Степан. – Что преступник убил совершенно посторонних людей, а совсем не тех, кого собирался? Так теперь мы даже от жертвы танцевать не можем, потому что нам ее не вычислить!
– Дайте подумать! – бросил Гуров, но таким тоном, что оба тут же замолчали.
Они изредка посматривали на Гурова, а он, немного успокоившись, сказал:
– Стас! Дай мне те документы, что я еще не видел, – вдруг что-нибудь полезное найду.
Он ошибся – полезного ничего не было, но за чтением он, по крайней мере, окончательно успокоился. В начале шестого Степан шепнул ему:
– Лев Иванович, вам пора перекусить.
– Спасибо, Степа, – без малейших возражений ответил Гуров.
Он достал термос со вторым, открыл его, и по комнате поплыл восхитительный аромат домашней котлеты. Крячко тут же сунул в него нос и потрясенно спросил:
– Это Лика Леве специально приготовила?
Степан объяснил Крячко, что к чему, и тот всплеснул руками:
– Тома Шах-и-Мат у тебя в домработницах! Уму непостижимо! И вообще, Гуров! Имей совесть! Оставь мне хоть чуть-чуть! Много есть вредно!
– Утроба ты ненасытная, Стас, – рассмеялся Лев и пододвинул термос ему. – Здесь ведь столовая есть, и ты там наверняка побывал, но тебе все мало!
– Вкусно-то как! – с восторгом произнес Крячко. – Ты Томе скажи, чтобы в следующий раз она на двоих накладывала. Я ведь ей тоже не чужой! В 1992-м лично ее брал!
За этими шутками-прибаутками они оба старательно скрывали беспокойство – заканчивался второй день, а ничего полезного для дела они не нашли. А если еще и саботаж членов рабочей группы продолжится, то Гурову придется просить Александрова распустить ее – толку все равно никакого. Конечно, он и вдвоем с Крячко, плюс Савельев со своими парнями, найдут преступника, но вот смогут ли они сделать это за восемь оставшихся дней? Савельев в их натужном веселье участия не принимал, но понимал всю напряженность ситуации и думал, что делать. Рис с котлетами был съеден, настой шиповника выпит, комната проветрена, оставалось только ждать.
Ровно в шесть открылась дверь, и комната начала заполняться офицерами как в форме, так и в штатском.
– Что-то здесь дешевой столовкой пахнет, – вроде бы себе под нос, но достаточно громко заметил Шатров. – А что здесь Савельев делает? Он же в полиции больше не служит.
– Его присутствие здесь согласовано с высшим руководством. Тем самым, которое отстранило от должности генерал-лейтенанта Плюшкина, – жестко ответил Лев.
– Правда, он уже больше не генерал, – скромно добавил Степан.
Обстановка в комнате накалилась – Плюшкина вряд ли все успели так уж горячо полюбить, но чтобы вот так, одним махом?.. Нет, это слишком!
– Вступительную часть считаю законченной. Жду ваших отчетов, – сухо сказал Лев, кладя перед собой листок бумаги, на котором Стас второпях конспектировал. – Майор Кречетов, расскажите, нашли ли вы ту бригаду, в которой работал человек, присвоивший себе имя Бориса Владимировича Беклемищева?
Поднялся холеный молодой мужчина в дорогом костюме и сказал:
– Да, это небольшая строительная фирма «Прима». В настоящее время все ее рабочие заняты на строительстве коттеджей в Зеленоградском районе Московской области. Конкретно на участке между Митино и деревней Зеленуха. Более подробной информации у меня пока нет, она будет только завтра.
– Как это нет? – удивился Гуров. – Вы что же, туда не съездили и с рабочими не поговорили?
– Конечно, нет. Я связался с районным управлением внутренних дел и дал им поручение опросить рабочих, – с невозмутимым видом ответил Кречетов.
– А почему вы сами не поехали и не побеседовали с ними? – уже начиная закипать, спросил Лев.
– Потому что не собирался бить свою машину на этих колдобинах, – раздраженно бросил майор.
– То, что вы так о ней заботитесь, это похвально, но на этот случай есть электрички и автобусы. К тому же вы могли написать заявку на служебный автотранспорт, полковник Крячко ее подписал бы, и вы поехали бы на нем. Такая простая мысль вам в голову не пришла?
– Я вам не мальчик на побегушках, чтобы по области мотаться! – окончательно взорвался Кречетов.
– Да-да, не барское это дело, понимаю, – язвительно произнес Гуров. – Ну, тогда можете быть свободны. И не утруждайтесь сюда больше приходить. Завтрашним приказом вы будете выведены из состава рабочей группы как не справившийся с возложенными на вас обязанностями.
– Не больно-то и хотелось! – бросил на ходу тот и вышел из комнаты.
– Зря вы с ним так, товарищ полковник, – тихо сказал какой-то молодой капитан. – Вы просто не знаете, кто у него отец.
– Капитан! Я всей своей жизнью заслужил… Подчеркиваю! За-слу-жил! – почти выкрикнул Лев. – А не вы-слу-жил! Почувствуйте разницу! Право не обращать внимания на такие мелочи! А кто его отец, я знаю! Генерал-полковник, один из руководителей Управления транспорта в нашем министерстве. Кто у нас дальше? Капитан Колосков! – Все тот же капитан поднялся. – Это же вы у нас ездили в Центр, чтобы поговорить с его работниками.
– Так точно! – отчеканил Колосков и начал докладывать.
Оказалось, несмотря на то что Центр был закрыт, все, кроме артистов, продолжали приходить туда на работу. Механик очистных сооружений утром в субботу заметил, что один из люков был не заперт, а просто закрыт, но он подумал, что его сменщик в пятницу, после пробного пуска, просто забыл это сделать. Еще он удивился, кому в голову пришло мыть резиновые сапоги – в тот день дождя ведь не было, так что и грязи тоже. Внутри сапоги, однако, были сухими. Одна из уборщиц рассказала, что вечером в пятницу вымыла полы в павильоне, а утром администраторша на нее накричала, что на полу разводы. Она пошла посмотреть, и ей действительно пришлось перемывать. Только с администраторшей уже не поговорить – погибла. Электрики утверждали, что все оборудование, в каком состоянии оставили, в таком и нашли. А хранится оно в подсобном помещении административного корпуса, замок в двери туда легко открылся и закрылся. Да и мимо поста охраны в здание не пройдешь, а само здание на ночь запирается. От двух солидных замков на запасных воротах ключи хранятся у дежурной смены охраны – это два человека, которые работают в отдельном, выстроенном для этих целей домике рядом с главным въездом. Правда, в пятницу компьютерная сеть фирмы вышла из строя, и изображение с камер видеонаблюдения на мониторы не поступало, но охранники утверждают, что обходили территорию и вечером в пятницу после отъезда сотрудников фирмы и работников Центра, и ночью и никаких происшествий и странностей не было.