Взглянув на него сияющими глазами, Матушка ответила, убирая в дальний уголок памяти всю прошлую жизнь. Всю жизнь до него…
– Я давно твоя!
Кай обхватил ладонями ее затылок, как когда-то на борту яхты, наклонился и коснулся губами губ. Их лихорадочный жар и нежность сказали за него остальное…
Под чистым зимним небом, на котором не было видно ни облачка, ликовала площадь, и гвардейцы брали на караул, и верещали прачки, и ржали запряженные в телеги кони, а бык-осеменитель из дворцового хлева отвечал им басовитым ревом.
– Смотри! – король не без гордости толкнул шута локтем в бок. – А они любят своего будущего короля!
– И это тоже, сир, – светло улыбнулся Дрюня. Сунув пальцы в рот, украсил общую какофонию залихватским свистом, отдышался и добавил: – Но больше всего на свете они любят любовь!