Дорогин вдруг резко сместился влево и движением головы указал на обломок бетонной плиты метрах в десяти прямо по курсу. Бибик снова поднял автомат к плечу и двинулся к плите, а полковник начал подбираться с фланга. Враг наверняка слышал шаги, но сидел очень тихо, видимо, надеясь, что враги пройдут мимо и подставят ему спины под сабельный удар.
Приблизившись к плите, Бибик резко прыгнул вперед и вправо, развернулся и нажал на спусковой крючок. Автомат лишь сухо щелкнул. Враг тут же воспользовался ситуацией и распрямился большой пружиной, занося над плечом самурайский меч. Проводник успел нырнуть ему под руку и одновременно сильно врезать в живот стволом автомата. Враг согнулся от боли пополам, кувыркнулся и попытался встать, но Бибик его опередил. Он коротко, но очень сильно ударил врага прикладом в лицо, и, если бы не щиток шлема, противник точно рухнул бы в глубокий нокаут. А так он лишь немного «потерялся», наугад махнул мечом, отгоняя проводника, и сделал еще пару кувырков назад.
Бибика не впечатлили акробатические способности врага. Он хладнокровно увернулся от удара меча, нагнал укатывающегося врага и от души врезал автоматом, как колуном, целя по хребту. Враг успел уйти из-под удара, вскочил на ноги и двинул ногой Бибику в живот. Сталкер вроде бы пропустил удар, но умудрился при этом еще раз треснуть противника автоматом, как дубиной, и попал ему по руке с мечом. Враг выронил оружие, но не растерялся. Он резко крутанулся вокруг своей оси и с разворота врезал ногой Бибику в челюсть. Сталкер отлетел на пару метров и рухнул навзничь большим тяжелым мешком.
Но эта победа не принесла врагу дивидендов. Уже в следующую секунду он пропустил нападение сзади и очутился на полу. Полковник Дорогин быстро поднял меч и приставил его острие к горлу противника.
– Лежать тихо!
Враг замер.
– А теперь давайте познакомимся, – спокойно сказал Дорогин. – Медленно, левой рукой снимите маску.
– В следующий раз, полковник, – прохрипел враг.
– Вы не поняли меня?
– Это вы не поняли.
Дорогин наконец сообразил, на что намекает враг, но было поздно. Меч вдруг будто бы сам собой упал на землю, несколько умелых рук скрутили полковника в бараний рог и ловко связали. Примерно то же самое случилось и с Бибиком.
«Вот такая это скоротечная штука, удача в бою, – подумалось полковнику. – Хотя тут дело не в удаче, а в ошибках. Мы с Бибиком ошибались вроде бы реже, но по-крупному. Потому и проиграли. Но еще не вечер».
Зона, 08 часов 42 минуты до часа «Ч»
Лунев оказался прав: выйти из подземного города оказалось непросто, только не ходокам, а ему и Смокеру. Сначала наемник и его спутница попали в зону сильного задымления и вскоре уперлись в завал. Андрей сообразил, что, потерявшись в дыму, проскочил нужный коридор, и подал знак возвращаться. До лестницы оставалось метров сто, не больше, когда в дымном тоннеле еще и погас свет. Но и это не стало бы проблемой, однако в темноте вдруг вспыхнули десятки пар красных голодных глаз. Реакция Андрея была мгновенной. Он вскинул автомат и начал бить по красным мишеням короткими очередями. Ольга сначала встала как вкопанная, почти полностью повторив свой «подвиг» на болоте, когда ее окружили зомби, но очень скоро сумела стряхнуть оцепенение. Помогли ей в этом еще несколько пар светящихся глаз, вспыхнувших позади. Она прижалась спиной к спине Лунева и открыла беглый огонь из пистолетов. В результате, бочком, потратив изрядное количество патронов, парочка с трудом добралась до бокового прохода, совсем не того, в котором чуть раньше скрылись ходоки, и снова была вынуждена спасаться бегством.
Узкий коридор был выгоден беглецам, но Лунева настораживало то, что в этом проходе он раньше не бывал. Почувствовав его замешательство, Ольга перехватила инициативу и двинулась вперед на разведку. Коридор оказался коротким и закончился в относительно просторном блоке, так ходоки называли квадратные помещения на перекрестках одинаковых по ширине проходов. Кроме трех вариантов в пределах уровня блок предоставил на выбор еще два направления – вверх и вниз. В левом переднем углу обнаружился выход на очередную лестницу. Лунев, не задумываясь, указал на этот путь и показал большой палец: «Вверх». Ольга осторожно выглянула на лестницу, осветила верхние марши фонариком и, обернувшись к Андрею, кивнула. Наемник, удерживая просвет покинутого коридора под прицелом, попятился к лестнице, но тут девушка резко изменила свое мнение. Сверху послышалось какое-то шуршание и мелкие торопливые шлепки множества босых ног. Кто бы конкретно ни спускался с третьего уровня, это были, без сомнения, мутанты. Люди не ходили босиком по Зоне и подземному городу.
Лунев кивком указал на левый проход, и Ольга бросилась туда. Буквально через два десятка шагов она резко сбавила темп и натянула маску. Наемник поступил так же. В коридоре с каждым шагом становилось ощутимо жарче, а еще ужасно воняло сероводородом. Андрей хорошо представлял себе, что ждет его и спутницу где-то там, впереди. Он оглянулся и попытался рассмотреть красноватые отсветы. Пока вроде бы ничего такого не наблюдалось, и Лунев махнул рукой, приказывая Ольге не останавливаться. Впереди парочку ждал «аттракцион» под названием «Расщелина». Разломы в земле на четвертом уровне встречались часто, и некоторые из них были очень глубокими. Настолько глубокими, что из них не только хлестали почти осязаемые фонтаны самых разных, иногда очень ядовитых газов, но и шло сильное инфракрасное излучение. Вряд ли разломы уходили на глубину, где плещется магма, но легче от этого не становилось. Температура в провалах иногда зашкаливала за сотню градусов, и это на уровне четвертого подземного этажа, на пятом и шестом в таких местах вообще царил кромешный ад. Утешало одно: ширина разломов не превышала десяти метров, а чаще всего оставалась и вовсе в пределах прыжковых возможностей подготовленных ходоков.
Пышущая жаром трещина обнаружилась довольно скоро. Багрового свечения над ней не было, но в глубине она светилась от души. Компьютер боевого шлема выдал на внутренний экран маски температуру: 70° по Цельсию. До хорошей сауны этой парилке 70° далеко, но задерживаться здесь надолго все равно чревато тепловым ударом. Андрей прикинул ширину провала. На глаз – получалось метров шесть-семь. С разбегу перепрыгнуть было вполне реально, особенно если применить технологии, «выкованные» все в той же секретной лаборатории синдиката наемников.
«Кстати сказать, в лаборатории, расположенной подозрительно близко от источника Зова, – вернулась тревожная мысль, впервые посетившая Лунева после стычки с полтергейстами. – Неужели яйцеголовые действительно ввязались в какую-то авантюру без ведома разводящих? Сначала торговля боевыми костюмами, потом „амулетами“, а дальше и секретные исследования аномалий пошли в пользу третьих лиц. Или кто-то из наших затеял свою игру? Очень рискованное мероприятие. За такие фокусы голову отрывают мгновенно. Разве что в деле участвует не один разводящий, а несколько… или… нет, не может быть! А что, если я один не в курсе авантюры?! Нет, нереально. Меня бы кидать не стали. Если не из глубокого уважения, то просто из страха. Тут что-то другое. Кто-то очень хитро использует наемников, как ширму. Тоже рискует, это понятно, но не напрямую. В случае провала ему ничего толком не предъявишь. Кто же это? Этот хитромудрый „фехтовальщик“? Но какая связь может быть между ним и Зовом? Аномалия пробуждает у людей пси-способности, и потому он оберегает ее от лишних глаз? Возможно, возможно… но при чем тут тогда лаборатория? Ни при чем, просто совпадение? Разве бывают такие удачные совпадения? Это все равно, что Деда Мороза унесло бы ураганом в Африку, но забросило точно в заснеженный оазис. Нереальное на нереальном сидит и таким же погоняет. Нет, тут какие-то непростые дела мутятся…»