— Когда я доберусь до тебя, ты об этом сильно пожалеешь, — предупредил меня Шутник.
— Сначала доберись.
Машины с бандитами снова начали движение в сторону дома. Но приближаться не стали, остановились на безопасном расстоянии. Я видел, как боевики быстро покинули свои «Мерседесы» и Джипы и стали окружать дом.
Арсений и я заняли места у противоположных окон, это позволяло нам обозревать почти всю округу. Я видел, как штурмующие медленно приближались к дому. На наше счастье не все они были вооружены автоматами, у половины из них были пистолеты. И все же по сравнению с нами их было очень много.
Внезапно раздалось несколько выстрелов, и окно раскололось в десяти сантиметрах от моей головы. Несколько мелких осколков стекла впились в лицо. Я провел по нему ладонью и увидел на ней кровь. Это была первая на сегодня кровь.
Я полоснул по наступавшим очередью и бросился на пол, как оказалось очень своевременно, так как целый рой пуль залетел в комнату. Они впивались в стены и потолок, отбивая штукатурку и посыпая меня ею, как снегом.
— Они уже у дома! — крикнул Арсений.
Я понял, что он имел в виду.
— Бежим вниз.
Мы скатились по лестнице. Заделывая толстой фанерой окна, мы просверлили в них небольшие бойницы. Я и Арсений заняли заранее распределенные места, просунули наружу автоматы и полоснули очередями по штурмующим колонам. Громкие крики раненных явились доказательством, что наши выстрелы попали в цель. Я глянул в щелку и увидел двух лежащих боевиков. Остальные поспешно ретировались за укрытия.
В битве за дом возникла первая передышка. Мы с Арсением сели на пол и посмотрели друг на друга. Было с чем себя поздравить: наступление было отбито, а мы оба пока оставались не только живыми, но и невредимыми.
— В армии я служил в спецназе, всякое было, но такое даже и не снилось, — сказал Арсений. — А ты, кажется, ничего. Есть опыт?
— Никакого. Первый раз отражаю штурм дома. Прямо как на настоящей войне.
Раздался телефонный звонок. Я был уверен, что это Шутник. Но я ошибся.
— Александр Александрович, я восхищаюсь вашей смелостью, но то, что вы делаете, бессмысленно. Поверьте моему слову, я обещаю вам не только жизнь, но и деньги. И не просто деньги, а очень большие деньги. Пять миллионов долларов. Она же вам пообещала всего один. У вас не будет другого шанса так сказочно разбогатеть. Подумайте. Отдайте мне ее. Вы же понимаете: после того, что случилось сегодня, я не могу ее отпустить. Хотя я очень огорчен тем, что вынужден так поступить. Я надеялся, что мы сможем заключить соглашение. Но вы сами видели, что мне не оставили никакого выбора.
Любопытно, откуда он прознал о нашем соглашении с ней. Впрочем, сейчас это не важно.
— Я вам предлагаю другой вариант: вы отпускаете нас, а за это мы даем вам возможность раствориться в мире, — сказал я в трубку.
— Вы не понимаете, мне нечего делать без комбината в этом мире. С ним связана вся моя судьба. Меня не интересует жизнь богатого бездельника, я свихнусь от тоски. Последний раз спрашиваю: вы согласны?
— Нет.
— Очень жаль.
— Это звонил Курбатов, предлагал сдаться на выгодных условиях. Сейчас они снова начнут, — сказал я Арсению.
Я оказался прав, через несколько минут боевики пошла на новый приступ. Так как атакующих было много, то они держали под прицелом все окна, периодически обрушивая на них шквальный огонь. Мы отвечали нечастыми очередями, одновременно стараясь следить за передвижениями нападавших. И все же им удалось прорваться к двери. Но там их ждал неприятный сюрприз в виде гранаты с выдернутой чекой. Одно неосторожное движение — и должен прогреметь взрыв. Лежа на полу, мы ждали, когда это случиться. И он прогремел, и вместе с ним раздались оглушительные вопли тех, кого он накрыл. Я бросился к окну и увидел, как в панике убегали бравые вояки Шутника.
Но и наши позиции ослабели; хотя дверь была крепкая, она получила повреждения. И уже не могла быть нашей надежной защитницей. Правда вход был забаррикадирован различной мебелью, но и эта баррикада не могла стать непреодолимым препятствием. Если они снова двинутся на штурм, то на этот раз шансов проникнуть в дом теперь у них гораздо больше.
— Как там Зина, с ней все в порядке? — спросил я. Едва началась стрельба, мы отправили ее в самое безопасное в доме место — в подвал.
— Она девушка смелая. Между прочим, одно время была подругой Шутника. Но он ее бросил. Если мы выберемся из этого пекла и получим обещанные деньги, то поженимся. Мы так сегодня решили.
— Ба, да у вас нынче нечто вроде помолвки. Поздравляю, обязательно…
Но продолжить фразу мне не удалось, так как на дом обрушился целый град выстрелов. Судя по интенсивности обстрела, он предвещал начало самого решительного штурма.
Я сразу понял: на этот раз дом нам не удержать, еще несколько минут и они ворвутся в него. Я подозревал, что воинство Шутника получила взбучку от Курбатова за проявляемое малодушие. Скорей всего он где-то совсем рядом и подобно великому полководцу наблюдает за всем происходящем со стороны.
Нападавшие погасили все фары своих машин, и окрестности погрузились практически в кромешную темноту, так как даже Луна была надежна упрятана за тучи. Поэтому приходилось палить по неясным теням. Но так как воплей больше не было слышно, то это означало, что наши очереди пролетают мимо.
У входной двери раздался взрыв, мы сбежали вниз и поняли что вот-вот они ворвутся в дом. Им оставалось сдвинуть шкаф да пару тумбочек, которые еще преграждали путь внутрь. Я примостился за диваном, готовый стрелять в того, кто первым появится, Арсений тоже занял сходную позицию.
Первого непрошенного гостя мы встретили очередями почти одновременно. Это задержало дальнейшее проникновение нападавших, а нам позволило преодолеть лестничный марш, ведущий на второй этаж. Я упал на пол, стараясь как можно сильнее вдавить свое тело в деревянный настил. Я видел, как окончательно пала наша баррикада, и охранники растеклись по дому. Мы с Арсением вновь попотчевали их гостинцами из автоматов, они в ответ стали стрелять в нас. Арсений лежал от меня в нескольких метрах. Внезапно он вскрикнул и схватился за шею. Я посмотрел на него и понял, что остался один.
Арсений громко стонал, но помочь я ему не мог, так как если бы я приподнялся хотя бы на вершок, то немедленно был бы изрешечен пулями. Это же обстоятельство вынуждало меня вести неприцельный огонь. Но и такая беспорядочная стрельба удерживало стремление атакующих захватить второй этаж. Внезапно мой автомат замолчал, я снова надавил на курок, но все было тщетно — у меня кончились патроны. Запасных рожков тоже больше не было, я израсходовал весь боекомплект. Я остался лишь с пистолетом.
Дверь в одну из комнат была открыта, и я пополз туда. Несколько пуль просвистело над головой, я достал пистолет и выстрелил, даже не стараясь в кого-то попасть. Я сделал это для того, чтобы показать им, что я еще жив и вовсе не безоружен.