Со своей суженой граф виделся, в основном за завтраком и обедом, иногда они оставались в гостиной вечером. Миледи графиня расспрашивала будущего зятя о его семье, матери, братьях и сёстрах — ей хотелось составить представление о нём, чтобы помочь дочери найти подход к своему будущему мужу и лучше достичь семейной гармонии. В свои расспросы она вплетала также некоторые штрихи, характеризующие характер и привычки тех, кто жил в замке, иногда вспоминала о детских годах дочери. Так, шаг за шагом они приближались к лучшему взаимопониманию, что было необходимо при сложившихся условиях. Луиза слушала эти разговоры очень внимательно, присматривалась к мужчине, который начал интересовать её. И однажды не удержалась и задала давно крутившийся на языке вопрос:
— Страшная битва, в которой погиб мой батюшка, состоялась в середине весны. Почему же вы, милорд, прибыли в наш замок только во второй половине лета?
— Видите ли, леди Луиза, — задумчиво ответил мужчина, — битва при Барнете была не первой и не последней в этой на удивление кровопролитной схватке между двумя претендентами на корону Англии. В начале мая мне пришлось участвовать в ещё одном, не менее жестоком сражении при Тьюксбери. Королева Маргарита Анжуйская, супруга Генриха VI Ланкастера собрала войска во Франции и высадилась на английском побережье в надежде снова отбить трон если не для своего слабого и больного мужа, то для сына. Принц Эдуард Вестминстерский был здесь же и горел желанием показать себя в битве. Надо отдать ему должное, он хорошо бился. Но фортуна отвернулась от него. Молодой Ланкастер погиб, а безутешная королева попала в руки короля Эдуарда. Мне тоже немного не повезло в этом сражении, и я был ранен. Не скажу, что тяжело, но пришлось отлежаться. Потому я и задержался.
Луиза слушала его, широко раскрыв глаза — всё это было ново и не совсем понятно для неё. И страшно.
— Боюсь, что это ещё не конец, — подумав немного, добавил граф, — осталось ещё много недовольных тем, как упал жребий. Думаю, битвы ещё будут, и не одна.
Новый граф Бэкхем как в воду смотрел. Вскоре стало известно, что отдельные очаги мятежа ещё разгорались то там, то здесь — ланкастерцы не желали признавать своего окончательного поражения. Вскоре в замок прибыл гонец — король Эдуард желал видеть своего верного вассала среди тех, кто подавляет опасные очаги недовольства в Шропшире и Линкольншире. Эдгар собрал свой боевой отряд, дал распоряжения управляющему и капитану гарнизона, попрощался с дамами и отбыл к месту боевых действий. И тут Луизе стало по-настоящему, до дрожи, страшно. Она поняла, что человек, которого она уже привыкла в душе считать своим будущим мужем, к которому была совсем не безразлична, может не вернуться из этого опасного похода. И что тогда? Кому отдаст король Эдуард её родной замок и её руку?
Судьба пощадила её — граф вернулся из этого похода через три недели. Вернулся усталый, грязный, но невредимый и привёз с собой в целости свой отряд. В замке вздохнули с облегчением. Люди не хотели ещё раз проходить через тревоги процесса смены хозяина — новый граф вполне устраивал их. Он был строг, конечно, но справедлив и никого не наказывал более жёстко, чем это заслужил провинившийся.
Вернувшись, граф, прежде всего, привёл себя в порядок и только после этого встретился с дамами в большом зале. Он вежливо поцеловал руку графини, поклонился Луизе и обратился к старшей из женщин:
— Я думаю, миледи, что нет смысла больше откладывать наше бракосочетание с вашей дочерью. Время, как видите, тревожное. И для вас будет гораздо лучше, если вы станете семьёй приверженца короля Эдуарда. Даже если со мной что-либо случится, ведь жизнь воина полна опасностей, вы будете надёжно защищены моим именем. А лучше всего, если в замке появится наследник. Это будет самой хорошей защитой.
— Вы совершенно правы, милорд, — ответила на это графиня, — времена крайне неспокойные, и мы очень тревожились о вас в ваше отсутствие. Мы действительно нуждаемся в вашей защите.
Луиза слушала этот разговор, затаив дыхание. А когда взгляды матери и графа Эдгара обратились к ней, смутилась и покраснела.
— Я не стану возражать, — тихо прошептала она, — я готова.
В глубине чёрных глаз графа промелькнуло что-то похожее на улыбку (или ей показалось?) и он удовлетворённо кивнул головой. День венчания был назначен. Началась подготовка к предстоящему событию. Конечно, срок траура по погибшему графу Ральфу ещё не минул. Однако король не давал им времени на переживания, ему нужно было укреплять свою власть над владениями погибших сторонников Ланкастеров, и он делал это достаточно жёстко.
Бракосочетание состоялось в самом конце лета. И сразу после этого миледи изъявила желание уйти в монастырь. Она с трудом продержалась эти несколько месяцев, понимая, что дочери без неё не справиться. Никто не знал, как рвалось на части её сердце, только по ночам она позволяла себе отдаваться тоске по горячо любимому мужу. Её желанием было уйти от мира, предаться молитвам о его душе и ждать времени, когда она сможет встретиться с любимым на небесах.
Граф Эдгар встретил желание миледи Сесилии с пониманием. Но Луиза была очень огорчена и расстроена решением матери покинуть её. Ну да, она сама превратилась теперь в графиню Бэкхем, но не перестала быть юной неопытной девочкой, привыкшей полагаться на матушку и жить при ней. Ей было страшно входить во взрослую жизнь и принимать на себя всю ответственность. Но пришлось. Миледи Сесилия была тверда в своём решении. Она жалела дочь, на плечи которой ложились теперь все тяготы взрослой жизни, но и защитить её от этого не могла. Жизнь шла вперёд и требовала перемен. Девочке придётся повзрослеть.
К удивлению самой Луизы процесс взросления и вхождения в роль хозяйки замка проходил куда легче, чем она опасалась поначалу. Всё-таки матушка, спасибо ей огромное, многому успела научить свою дочь.
Не так хорошо складывались дела на любовном фронте. Муж не был груб с ней, отнюдь. В первую брачную ночь взял её бережно, не причинив большой боли и неприятностей, о которых она была наслышана. Однако ни слова не сказал ни о любви, ни о нежных чувствах. Постель её посещал регулярно, но не слишком часто — во всяком случае, ей хотелось бы большего. Насколько Луиза могла судить, других женщин у него в замке не было. Однако муж довольно часто отлучался из дома по делам, связанным с поручениями короля. Он всегда ставил жену в известность, куда и насколько отбывает. Однако иногда в голову Луизе приходили мрачные мысли о том, что у супруга есть женщина, которую он на самом деле любит и которую посещает во время своих отлучек. Такие подозрения стали особенно часто возникать в её сознании, когда сама она поняла, что в тягости и ожидает ребёнка. Услышав эту новость, граф Эдгар довольно улыбнулся, что случалось с ним не так часто. «Ну вот, — подумала графиня, — я нужна ему только для продолжения рода. Новоявленный граф желает иметь наследников и тем укрепиться в своём положении». И она горько расплакалась, оставшись одна. Как же не хватало ей матушки, с её советами и добрыми словами.
Граф же не замечал ничего. Он деятельно занимался делами поместья, не забывая ни на минуту о вопросах воинских — без конца муштровал как гарнизон замка, так и свой боевой отряд, который значительно пополнил и укрепил.