— Да, конечно. По нему работала другая группа, — ответил Лазненко.
Вадим знал, что группа его в департаменте не единственная, и знал, что ни при каких обстоятельствах одна группа не будет знать о работе другой. Впервые Лазненко сказал о том, чем занимались другие сотрудники.
— Обстановка в Зоне стала радикально меняться в последнее время. К сожалению, мы, кажется, прозевали один очень важный момент. Кроме генных мутаций, стали развиваться психические. Ты помнишь во времена Крымской войны отряды укрошахидов? Те, которые еще на Майдане были обработаны психотронной пушкой. Так вот, они почти все ринулись в Зону. Хотя есть подозрение, что их туда силой депортировали нынешние украинские власти. Причем сделали это очень аккуратно. Так вот, все эти люди растворились в Зоне. Что с ними стало — неизвестно. Они не контактируют с местными, не пересекаются со сталкерами. Они — тени, которых не видно. Зомби. Вообще сейчас Зона — достаточно интересное образование. Есть с дюжину сталкеров, есть перекупщики, есть организованный сталкерский бизнес. Есть некоторое количество держащих Зону бандитов. Они в основном перекупщиков контролируют.
— Новая миссия — это поиски зомби? — поинтересовался Малахов.
— Нет. Эти зомби, их вообще-то официально назвали «main down» ввиду того, что все основные функции мозга практически отсутствуют — просто отягощающее обстоятельство. Задачи там у нас другие. — Лазненко на секунду замолчал, потом продолжил: — Примерно месяц назад мы получили информацию о том, что в Зоне локализован действительно серьезный артефакт. Для его обнаружения отправилась группа с простым заданием. Не аналитика, не поиск чего-то неопределенного. Они должны были выйти на местных поисковиков-сталкеров и с их помощью определить, насколько этот артефакт реален. Тем более что было известно, кто из этих самых сталкеров якобы на него набрел. Ну, они его и взяли в помощники. Имя у него странное было — Гасло. Ну… в общем, мы потеряли группу.
— Совсем? Несчастный случай? — Малахов помрачнел.
— Совсем? Совсем — это было бы счастье! — Генерал вскочил и нервно заходил по кабинету. — Они последний раз связались с нами из Канар! С теплого пляжа, пьяные в задницу! Позвонили по закрытой линии и послали меня на… А за час до этого выходили на связь из Зоны, мол, на подходе к артефакту, ждите следующего сеанса. Но этими охламонами мы займемся отдельно!
Генерал подошел к сейфу, громыхнул архаичным ключом и извлек бутылку армянского коньяка. Малахов знал, что коньяк в сейфе всегда армянский. Лазненко достал из застекленного шкафа два больших бокала, разлил и, не чокаясь, выпил. Малахова долго уговаривать не пришлось. Несмотря на утро.
— Так, Вадим. В секретной части получишь документы. Группе — двухдневная готовность. Оснащенность — по полной. В Зоне провести максимально возможный сбор информации, никого не стесняться. С бандитами, если вдруг возникнет напряженность, не церемониться. Если что, мы поможем всеми доступными средствами. Когда изучишь документы — ко мне на инструктаж. Завтра вечером.
— Есть! — почти по-уставному ответил Малахов. — Николай Петрович, а про смертельно опасные аномалии в Зоне — правда?
— Еще какая, — мрачно ответил Лазненко.
— Отлично! — Малахов поднялся и, пожав руку начальнику, вышел из кабинета.
Инфекционные и инвазионные болезни животных, возбудители которых способны паразитировать у человека, называются антропозоонозами. В эту группу входит значительное количество заболеваний, при которых человек заражается от животных, особенно бродячих и бездомных.
«Болезни кошек и собак». Издательское объединение «Вiща школа». Киев, 2010
Рыжий лес был весь выкорчеван сразу после катастрофы. Вернее, под ножи скреперов пустили в основном те участки, где тысячи рентген излучения выжгли все живое. Но остались небольшие кусочки, которые избежали уничтожения. Вот они-то спустя много лет и стали называться Рыжим лесом. Хоть и были они нормально зелёные, но все-таки хранили в себе память о том дне, когда лес в одну ночь порыжел. Разросшиеся без человеческого вмешательства кусты на опушке скрывали от посторонних глаз темный мир хвойных зарослей.
Сознание вернулось к Рымжанову внезапно, словно щелкнул в мозгу выключатель. Тихонько ныл расцарапанный ветками бок. Тимур лежал под вековой сосной на краю небольшой поляны. Ноги его были спутаны березовым лыком, расщепленным на длинные полоски. Лыко крепко опутывало лодыжки и, кроме того, обхватывало ствол сосны. Что-то неправильное было в этих путах, словно их завязывали совершенно неземными, нечеловеческими узлами. Это были даже не узлы в обычном понимании этого слова, а просто хаотично заплетенные волокна. Рымжанов поморщился от боли, сел и, дотянувшись до узла, попытался освободиться. Но его остановил глубокий утробный рык.
Напротив, по ту сторону поляны, сидело страшное создание. Как будто пьяный генетик попытался скрестить крота с гиеной. Громадная, нескладная зверюга, покрытая клочьями серой шерсти. Большая морда с вытянутым носом, почти рудиментарные глаза, худые лапы с длинными черными когтями. Зверь следил за человеком и принюхивался, высоко задрав нос. Толстый голый хвост нервно подергивался. «А ведь такими лапами узла не завяжешь», — про себя отметил Рымжанов. Видимо, нужно было ждать хозяина этого жутковатого зверя. Тимур осмотрелся. Вся экипировка, кажется, потеряна, но одежда не порвана и даже не сильно запачкана. Правда, от коммуникатора на запястье остался только ремешок и пластмассовый обломок корпуса. Очки пропали бесследно. Тимур похлопал себя по карманам, проверяя, что же там сохранилось. Ножей не было, однако в одном из карманов на бедре обнаружился питательный брикет. Рымжанов расстегнул карман, но животное снова зарычало.
— Ну чего ты, урод, разгуделся, — обратился человек к зверю. — Тебя сторожить поставили, вот и сторожи. Я, может, есть хочу, а ты, рожа мутантская, мне рычишь тут.
Тимур старался говорить спокойно, даже ласково.
Животное внимательно слушало, как будто пытаясь понять, чего от него хотят. Напряженная работа мысли читалась на подслеповатой морде. Зверь слушал, слушал, а потом вытянул лапы и положил на них голову, утомленный непосильным трудом.
Сторож уже не рыкнул, а только осклабился, когда Тимур осторожно вытащил брикет. Потом он отломал кусочек и бросил зверю. Тот резко вскочил, но понял, что бросали не в него, и сосредоточенно принюхался. Принюхавшись, подкатил лапой кусок пищи чуть поближе и попробовал его на вкус. И сжевал все, хрустя на весь лес. На несуразной физиономии зверя разлилось выражение полного блаженства — пища понравилась. Чудовище потопталось на месте, решая, в какой степени можно нарушить служебный долг, и осторожно подошло к Тимуру. Сначала обнюхало лицо. Тимур сморщился, но отстраняться не стал, хотя длинный узкий нос, мокрый, как у веселой дворняжки, сильно щекотал. Зверь, удовлетворившись, стал лапой царапать карман, куда перед этим Тимур спрятал брикет. Рымжанов понял, что придется опять поделиться. Сторож умолол пищу в мгновение ока, понял, что больше не будет, почесался задней лапой и, решив, очевидно, что долг он уже исполнил, улегся рядом с человеком, положив ему голову на ноги.