– Слушаю, – Лиза схватила телефон и вышла с ним из гостиной.
– Наташа, я понимаю, вам не очень-то приятно все это выслушивать, – сказала я, – но дело в том, что пять лет тому назад Норкина Эльвира Андреевна продала свою квартиру на Остоженке и купила вот эту квартиру. Вам что-нибудь известно об этом?
– Да, конечно. Она продала и две другие квартиры – одну в Крылатском, а вторую в Кузьминках, которые были зарегистрированы на имя ее умершего супруга, Норкина Евгения Борисовича, после того как вступила в права наследства. Что же касается квартиры на Остоженке… Насколько мне известно, Эля очень тяжело переживала смерть мужа, поэтому и решила поменять место жительства. Она продала свою квартиру на Остоженке и купила вот эту. А потом, после того как мы с ней побывали в Лазаревском и она просто влюбилась в это место, она собрала все деньги, которые у нее были, и купила там дом. Вы бы видели этот дом, просто сказка… Там еще небольшая гостиница…
Я применила испытанный и очень простой способ удаления хозяйки из комнаты – отправила ее за таблеткой от головной боли. И когда Наталия вышла, я приоткрыла дверь, ведущую в другую комнату, и увидела на кровати раскрытый чемодан. Рядом на ковре – большая спортивная сумка, с виду чем-то заполненная и закрытая на молнию. На стуле лежала легкая летняя курточка белого цвета. Я метнулась туда, схватила курточку, в кармане нащупала какую-то бумагу, быстро переложила в свой карман, заглянула в чемодан: в нем лежали завернутые в полиэтиленовые прозрачные пакеты коробки, шкатулки, жестянки из-под печенья… Досадуя на то, что у меня нет времени выяснить, что находится в этих коробках, и уж тем более открыть и проверить сумку, я вернулась в гостиную. Сердце мое колотилось так, будто я преступница и только что украла ценную вещь. Что за бумагу я зацепила? У меня не было возможности взглянуть на нее. Я так разволновалась, что не сразу поняла, зачем Наталия протягивает мне таблетку!
– Вот, это проверенное средство, Элечка всегда их принимала, когда у нее начинала болеть голова.
Ах да, вспомнила я, у меня же «болит голова»!
– Спасибо.
В эту минуту меня позвала Лиза. Извинившись, я вышла из комнаты.
Вид у Елизаветы был загадочный. Она поманила меня указательным пальцем и зашептала в ухо:
– Нашлось завещание Норкиной… Она все, абсолютно все завещала своей домработнице, – Лиза скосила глаза в сторону гостиной, – Наталии Борисовне Уваровой! И эту квартиру, и дом в Лазаревском.
– Значит, ее надо задерживать… – отреагировала я. – У Норкиной нет как будто других наследников, поэтому и судиться с ней за право на наследование никто не будет, она становится полновластной хозяйкой… Способ убийства, кстати говоря, тоже указывает на непрофессионализм убийцы… То есть эта схема вполне подходит для такой особы, как эта Наталия… Постой…
Я достала из кармана бумагу, развернула. Это был билет! Авиабилет в оба конца: Москва – Адлер – Москва! Она только что вернулась из Адлера! Вероятно, поговорив со следователем, она сразу же рванула в аэропорт и улетела в Лазаревское!
Лиза задумалась. Я же рассказала ей о чемодане и сумке.
– Мне кажется, я знаю, зачем она летала туда, – сказала она.
– Да и я тоже знаю… За всем ценным, что там осталось.
– Вот именно! И о чем это говорит?
– О том, что она не планировала это убийство. Думаешь, это все-таки не она?
– Уверена. Во-первых, убийство слишком уж дерзкое, грубое… Спрашивается, зачем ей было убивать в Москве, да еще и в этой квартире… Она не могла не понимать, что убийством будут заниматься столичные следователи. Будь она преступницей, она бы заранее спланировала убийство, и самое главное, Глаша, она бы побеспокоилась о своем алиби. Ты же сама только что сказала, услышав о том, что Наташа наследница, что она же и первая подозреваемая по этому делу. А у нее и алиби нет, да и место для преступления, повторяю, выбрано не самое удачное… А уж ее поездка в Лазаревское точно свидетельствует о том, что она просто решила прибрать к рукам кое-что из драгоценностей своей хозяйки, чтобы это не сделали чужие. Что ж, я ее понимаю. Вот ты бы как поступила на ее месте? Позволила бы, чтобы все имущество твоей близкой подруги разбазарили налево и направо? Думаешь, все осталось бы на своем месте? Деньги, бриллианты…
– Нет, я еще пока в своем уме, – согласилась с ней я. – И что будем делать?
– Посмотрим…
Мы вернулись в гостиную. Наталия сидела на краешке стула и плакала.
– Скажите, Наталия, где вы сегодня ночевали? – спросила ее Лиза строго.
– Я? Как где? Здесь, дома… Где же мне еще ночевать? А что, мне надо уже оставить квартиру? Вам сейчас позвонили, ясно… Объявились наследники? У нее есть родные, близкие? – Она вздохнула, и этот ее вздох и весь вид ну никак не тянул на актерскую игру, уж слишком все выглядело натурально.
– Я знаю, что вы летали в Адлер… – сказала Лиза, давая понять, что ее недавний телефонный разговор связан именно с этой темой. – Зачем вы туда летали? У вас там сообщник? Или?
– Что? Какой сообщник? О чем вы? – У женщины даже рот открылся от удивления и возмущения. – Ничего себе… Вы что же, считаете, что это я убила Элю? Да, я на самом деле летала в Лазаревское, домой… Дело в том, что дом остался без присмотра… И если люди узнают, что хозяйки больше нет, они взломают его и вынесут все ценное. Вот я и подумала – это несправедливо! В конце концов, я много лет работала у Эли и имею право хотя бы на что-то… Да, признаюсь, я взяла драгоценности и немного наличных, именно немного, поскольку Эльвира хранила все свои сбережения в разных банках. Вы спросите меня, взяла ли я кредитки? Знаю ли я пароли и все такое? Да, знаю. Эля доверяла мне. И живя с ней, я никогда ни в чем не нуждалась… – Слезы потоком полились из ее глаз. – Да мы с ней прекрасно жили! Доверяли друг другу. Конечно, мне не очень-то нравилась ее затея выйти замуж за этого молодого парня. Мы же с ней обе знали, что у него жена и маленькие дети. Но, думаю, она просто хотела взять, добрать от жизни все то, чего не взяла в молодости… Любовь, ласку… Может, у них ничего и не сложилось бы, и она бы поняла рано или поздно, что это не тот человек, который ей нужен, что, предав жену, он потом так же, только еще более цинично предаст и Элю… Ведь Эля старше его, и она понимала, что, если бы не ее положение, ее деньги, вряд ли этот союз был бы возможен. Но она была страстно в него влюблена, и никакие мои доводы на нее все равно не подействовали бы. Все беды от мужиков! Не встретила бы его, не приласкала, не предложи он ей жениться, она не приехала бы сюда и осталась бы жива! И что? Что теперь со мной будет? Вы расскажете в полиции о том, что я забрала вещи Эли? И меня посадят?
– Наталия… Кажется, вы не придали значения моим словам… Но я повторю. Есть предположение, что ваша хозяйка или подруга, не знаю… Эльвира Андреевна Норкина – вовсе даже не Эльвира и не Норкина, понимаете? Сейчас, когда ее уже нет в живых, быть может, вы расскажете нам о своей подруге все, что вам известно? А мы, в свою очередь, поможем вам в вашей, довольно-таки непростой, ситуации с поездкой в Лазаревское?