– Эльвира Андреевна! – я распахнула дверь, забыв постучаться, и ворвалась в комнату моей новой подруги. Мне показалось в сером свете дождливых сумерек, что Норкина словно уменьшилась и стала похожа на куклу. Она сидела неподвижно на диване, прижав к груди какую-то большую книгу, вернее альбом.
– Вы позволите? – Мы с ней все еще были на «вы».
Я включила свет, и эта оранжевая яркая вспышка ослепила ее, Эльвира даже закрыла ладонями лицо.
– С вами все в порядке? Там уже началось… – я имела в виду вечер романса.
Она отняла ладони от глаз, осмотрелась. Я заметила яркий переплет книги, на котором была изображена голова дракона рядом с женской головой. И название книги: «Oscar Osborne. Painting».
– Что это?
– Так… подарок…
В эту самую минуту послышался странный звук, какой-то шорох, и мне показалось, что в темноте маленькой прихожей промелькнула чья-то тень и сильно запахло чем-то ядовито-сладким. Так пахнут чистящие препараты.
Эльвира повернула голову на звук.
– Что это?
– Может, мышь? – предположила я.
– Мне показалось, что там кто-то есть… – Она вздохнула, поднялась и уверенно прошла в ванную комнату, я услышала, как щелкнул выключатель.
– Должно быть, действительно под ванной пробежала мышь и разлила что-то… Чувствуете, как пахнет…
– Так вы идете на вечер? Если вы не пойдете, я не обижусь, правда. Могу остаться с вами, если вам нездоровится, а могу уйти…
– Нет, что вы… – она улыбнулась, и эта улыбка до сих пор мерцает перед моими глазами. – Давайте лучше с вами посидим, почаевничаем… Я сейчас чайник поставлю… У меня есть хороший чай…
– В шариках?
– Да… посмотрим, как будут распускаться наши чайные цветы…
– А у меня остался кекс, хотите, принесу? – предложила я.
– Конечно, принесите! Думаю, что это будет наше последнее чаепитие здесь, в «Золотой ели»… – голос ее звучал очень слабо.
– В смысле?..
– Я завтра уезжаю. Хватит уже. Пора возвращаться домой, в Москву. Да и дела нарисовались… в детском доме…
Мне показалось, что, произнося эти слова, она смотрела на альбом.
Я отправилась в свою комнату за кексом, а когда вернулась, Эльвира уже не дышала. Она умерла. Тихо-тихо.
Я заперлась и долго сидела рядом с ней, не в силах даже пошевелиться.
Что случилось? Что это за альбом? А эта женщина? Я не видела ее раньше. К тому же мне показалось, но в комнате, где лежала мертвая Эльвира, пахло теми же духами, какими и в коридоре, когда мимо меня прошелестела та высокая дама… Что она сделала с Эльвирой?
Почему я не спросила ее об этой женщине? И что делать? Вызвать врачей, чтобы они констатировали смерть несчастной? Была Эльвира Андреевна Норкина, а теперь ее нет.
Из долгих разговоров с ней я поняла, что она совсем одна, что у нее нет ни детей, ни сестер, ни братьев… племянники – не в счет. У них есть свои родители.
Кому отойдет квартира на Остоженке? Квартира, в которой я вот уже больше месяца чувствовала себя хозяйкой. Заигралась ли я? Да, заигралась. Но мне нравилась эта игра. И я хотела ее продолжить.
Эльвира Андреевна умерла. И Эльвира Андреевна продолжала жить. Это было мое имя. Только она была Норкина, а я – Киреева.
Но женщине поменять фамилию ничего не стоит. Вполне законная операция.
Я подошла к окну, распахнула его. Начинался дождь. Было темно. Все набились в холл первого этажа, где выводила своим сладким голоском певица в кружевной шали.
Я выбралась через окно на улицу, благо был первый этаж, добежала несколько метров до подсобки, расположенной в левом крыле здания, где уборщики и садовники хранили свой инвентарь, нашла лопату и, отойдя подальше, в ивовые заросли, принялась копать землю.
Осенние дожди сделали землю мягкой и податливой. Не помню, сколько времени я копала, но мне все равно было значительно легче и лучше, чем Норкиной. Я-то была живая.
Концерт уже закончился, все разошлись по своим комнатам, я видела из своего укрытия, как гаснут одно за другим окна санатория. И откуда у меня взялись силы, чтобы выкопать могилу?
Я вернулась в комнату Норкиной тем же путем, через окно. Расстелила на полу покрывало, уложила туда тело моей новой подруги, завернула его, с большим трудом вытащила из окна на траву, отдышалась и потащила к ивовым зарослям.
Там я аккуратно, словно она могла что-то чувствовать, уложила ее на дно могилы и принялась закапывать.
Я понимала, что холмик когда-нибудь кто-нибудь да заметит, хотя, гуляя по территории санатория несколько дней, я ни разу не видела, чтобы в той стороне, где не было ни одной заметной тропинки, вообще кто-то ходил. В любом случае, я тщательно стерла все возможные следы своих рук с лопаты, но возвращать в подсобку уже не решилась. Отнесла ее в другой конец парка и бросила рядом с клумбой. После чего вернулась в комнату Норкиной, собрала все ее вещи в небольшой саквояж, взяла ее дамскую сумку и перенесла все это в свой номер.
Оказавшись у себя, я наконец смогла перевести дух. Первым делом я хорошенько вымылась. Потом уложила и свои вещи, вызвала такси и около двух часов ночи покинула санаторий.
Я мчалась в Москву с каким-то новым чувством, словно Эльвира Андреевна Норкина воскресла, ожила и теперь бессмертна!
Скользя по лезвию судьбы, я сама себе казалась неуязвимой.
Смерть моей тезки, скорее всего от инфаркта, практически у меня на глазах, это ли не знак? Да может, ее душа переселилась в мое тело и теперь жила во мне, как я жила в квартире Норкиной?
– Ты должна научиться расписываться за нее, – сказал мне отец, когда я спустя пару дней приехала домой и рассказала ему все.
Мы сидели с ним на веранде нашего дома, сад шумел от дождя.
Папа поставил передо мной тарелку с жареными баклажанами, сдобренными густо чесноком и зеленью, достал бутылку водки и разлил по рюмкам.
– Что теперь будет? – спрашивала я его, чувствуя, как пол уходит из-под моих ног.
– Все будет хорошо. Выйдешь замуж за какого-нибудь Норкина и станешь ее полной тезкой.
– Да где я его найду?
– Я помогу тебе. Главное, хотя бы на время постарайся стать похожей на нее внешне. Только не вздумай игру с париками или гримом… не надо… Я так понял по фотографиям, что у нее были короткие волосы с «химией». Сделай и себе тоже «химию», эта завивка очень сильно меняет облик женщины. Не вздумай надевать обувь с каблуками. У тебя полный шкаф ее одежды. Оденься, нацепи очки с простыми стеклами…
– Но она не носила очков! Вернее… Только когда читала.
– Вот именно! Найди ее очки и наденешь, когда пойдешь встречаться с риелтором. Тебе нужно первым делом продать все ее квартиры. Сколько их у нее?