Метр за метром Ченка взбиралась вверх по скале. Быстроте её передвижения способствовали лёгкость, гибкость тела. Более грузный, неповоротливый Дмитрий заметно отстал. Однако желание добиться своего подгоняло его, он не допускал мысли о прекращении преследования. Трепещущее сознание жертвы лелеяло мысль о спасении. Кипящий разум насильника как никогда требовал наслаждения.
Ченка не знала, что будет наверху. Никогда здесь не была, взбиралась на скалу первый раз в жизни. Но верила в своё спасение, жила мыслью о том, что обретёт свободу. Каким горьким было её разочарование! Какой болью сжалось сердце девушки. Подобно белоснежному лебедю, у которого в небесах отрубили крылья, замерла мгновенно опустошённая душа. Все надежды были уничтожены в одно мгновение, когда она наконец-то достигла вершины скалы.
Двадцатиметровая высота природного изваяния ограничивалась крутыми, отвесными стенами. Между соседними скалами страшной пропастью зияла пустота, не дававшая никаких шансов на спасительный прыжок. Ченка оказалась на небольшой площадке. Единственный путь отступления, по которому она взобралась сюда, был отрезан Дмитрием.
Слёзы безысходности наполнили глаза девушки, попавшейся в непредвиденную ловушку. Сжавшись в комочек, она присела на краю обрыва и с очернённым сознанием стала ждать своей участи. В какой-то момент подумала о спасительном, смертельном прыжке вниз, на каменистый курум, но страх перед гибелью оказался сильнее её воли. Ченка вспомнила слова отца, который всегда говорил, что «смерть сильна, но жизнь сильнее!». Она была ещё молода, чтобы так неразумно расстаться с этим миром. В её сердце жила робкая надежда на то, что всё ещё может кончиться хорошо, что насильник откажется от своих намерений.
А Дмитрий уже близко. Всё громче слышалось шумное дыхание, отчётливее звук пальцев, царапающих каменные уступы, и тяжёлая поступь ног. Ещё мгновение – и на противоположной стороне площадки показалась взъерошенная голова, злые глаза, раскрасневшееся лицо.
Он вылез на площадку, увидел Ченку, край пропасти… Оценивая ситуацию, удовлетворённо посмотрел на безграничную ширь тайги, на обречённую жертву, небрежно, самодовольно рассмеялся и присел на корточки. С минуту, наклонив голову, смотрел на неё с хитрой улыбкой. Празднуя победу, хитрый лис наслаждался муками кабарги. Затем, восстановив дыхание, приподнял правую руку и медленно поманил к себе девушку пальцем. Ченка сжалась ещё сильнее, заплакала громче, но осталась сидеть на месте. Тогда он встал сам. На ходу снимая с себя курку, неторопливо подвинулся к ней. Его самоуверенная походка была осторожной, как у счастливого охотника, осматривающего пойманную в капкан добычу перед последним, решающим ударом таяком.
Но и сейчас Ченка не считала себя добычей. Это только казалось, что она была подавленной и обречённой, потому что в этот момент у неё вновь возник очередной робкий план спасения. Её глаза были полны слёз, но за этими слезами горела искорка решения, которое она хотела привести в исполнение. Каждый мускул тела девушки был напряжён до предела и только ждал момента, когда наступит миг для решающего прыжка.
Как только он оказался на расстоянии одного короткого шага, а протянутая рука едва не коснулась её головы, маленькая кабарожка сделала резкий выпад вперёд, делая вид, что хочет проскользнуть у лисовина под правым плечом. По всей вероятности, Дмитрий не ожидал подобных действий, потому что с некоторым опозданием попытался навалиться и придавить Ченку всем телом.
Этого было достаточно для того, чтобы стремительная кабарожка, точно предусмотрев свои и его действия, мгновенно отпрянула назад и пружиной сработавшего капкана сделала повторный, но теперь уже настоящий прыжок под левой рукой врага. Этот трюк удался ей даже более чем совершенно. За краткий миг она уже была на противоположной стороне площадки перед спасительным спуском вниз.
Ещё не понимая, что ей удалось вырваться на свободу, приостановилась, чтобы точно рассчитать трещины и уступы для бегства, как вдруг услышала за своей спиной резкий крик. Ченка замерла, круто развернулась на месте: Дмитрия на площадке не было.
Сразу поняла, что произошло. Сверкнувшей молнией в её голове метнулось воспоминание о том, что когда делала свой последний, решающий прыжок, её рука непроизвольно, но достаточно сильно толкнула русского. И если учесть то, что склонившийся Дмитрий потерял равновесие, то там, внизу, уже случилось самое плохое и непоправимое.
Ченка бросилась назад, к краю пропасти, увидела его. Невероятно как зацепившись за едва видимый выступ, он висел на вертикальной, отвесной стене, в нескольких метрах от края площадки. Правая нога в согнутом положении кончиком ступни поддерживала напрягшееся тело. Вторая, левая, выискивая опору, судорожно сжимаясь, болталась в воздухе. А там, далеко внизу, чёрные, холодные камни растёкшегося курумника в безмолвном молчании невидимым магнитом притягивали к себе обречённую жертву.
В округлившихся глазах Дмитрия застыл смертельный страх. Белоснежное, без единой кровиночки лицо отпечатывало оттиск ужаса последних мгновений его жизни. Из приоткрытого рта, с посиневших губ слетал едва слышный стон. Он смотрел в девичьи глаза с немой безысходностью, не в состоянии вымолвить хоть какого-то слова. Чувствуя смерть, он не просил прощения, не взывал мольбой о помощи и не грозил возмездием. Он просто обречённо молчал.
Какие-то мгновения они смотрели друг другу в глаза. Два человека. Мужчина и женщина. Девушка и насильник. Хищник и жертва. Два врага, чьи роли изменились за один миг. Теперь Дмитрий оказался в положении Ченки. Загнанная кабарожка превратилась в вольную, свободную птицу. Хитрый лис – в волка в капкане. Теперь он походил на существо, получившее то, что заслужил.
Но это был человек – человек, попавший в беду. А свободолюбивое, незлопамятное сердце девушки всегда приказывало помогать людям, с кем случилось несчастье. И пусть это был враг, минуту назад жаждущий её бесчестия, но это был тот, кто дышал с ней одним воздухом, был молод и хотел жить. Так твердил голос предков. Так говорило девичье сердце.
Беспрекословно повинуясь этому чувству, Ченка упала на край пропасти, протянула ему свою тонкую, хрупкую руку. В глазах Дмитрия вспыхнула надежда на спасение. Губы задрожали нервным трепетом, щёки покрылись легким румянцем брусничника, пальцы ладони в страждущем порыве медленно потянулись навстречу протянутой ладони.
Но слишком велико было расстояние, отделявшее жизнь от смерти. Как бы ни старалась Ченка дотянуться рукой до руки Дмитрия, оно все равно оставалось недосягаемым. Между пальцами оставалось не меньше полутора метров пустоты. Изо всех сил она пыталась как можно дальше вытянуться вниз, через край площадки, но это не привело к успеху.
Ченка вскочила на ноги, заметалась по площадке в поисках вспомогательного предмета, но на поверхности скалы, на камнях не росло ни единого деревца, не было ни одной палки или даже корявого сучка. Где-то там, внизу на стане, была верёвка, топор, росли деревья. Но, чтобы спуститься вниз, а потом вновь подняться наверх, требовалось время, драгоценное время, а его не было. Девушка видела, что судорожно сжимающиеся пальцы Дмитрия слабеют с каждой минутой, выдержат вес тела совсем недолго. А потом…