Кроха молчит, внимательно слушает, куда-то смотрит голубыми глазёнками и, как будто соглашаясь, резко пыхает носиком. Понимает ли она всё то, о чем говорит ей Ченка? Ведь ей всего лишь два месяца, она ещё не может держать головку, да и взгляд малюсеньких глазёнок, кажется, выражает полное безразличие. Но молодая мать твёрдо уверена, что её чадо уже понимает все и первые познавательные уроки не пройдут даром.
Поцеловав Улю, Ченка кладёт дочку на меховое ложе из оленьих шкур, укутывает её заячьей накидкой и вновь берёт в руки весло. Лодка плавно качнулась. Тоненькие губки растянулись в приятную улыбку, что доказывало: ребёнку очень нравилась уютная зыбка, сделанная из расколотого пополам трухлявого пня.
Уверенно направив лодку, Ченка гребёт к острову. Заним есть большой лиман. Уровень воды в нём не больше метра. В солнечные дни вода хорошо прогревается, что создаёт благоприятные условия для икромета рыбы. Зная это, она ещё с вечера поставила там большую сеть. Так делала вот уже много дней и всегда возвращалась на стойбище с богатым уловом.
Этот лиман Ченка нашла сама, когда после ледохода обследовала каждый закуток первого озера. Мелководье заинтересовало её своим заманчивым месторасположением. Она не замедлила в этот же день поставить в улово сеть и уже на следующее утро приплавила столько рыбы, что этому удивился даже сам Егор.
– Сколько здесь рыбачу, никогда такого улова не было! – воскликнул он.
– Доська мой – кароший рыпак! Никто не может ловить рыпу так, как она! – гордился Загбой.
Филя молча цокал языком, а Лиза с нескрываемым уважением смотрела на свою подругу.
Ченка не гордилась. Она спокойно заготавливала столько рыбы, сколько им хватило бы на всех. На всех – не только на себя, отца, дочку и Дмитрия. Расчёт был и на братьев Вороховых, так как теперь все они считались «кровной родней». И пусть старатели выше жили по Грязному ключу, где мыли золото, неважно. Главное, они чувствовали обоюдную ответственность друг за друга. Часто ездили друг к другу в гости, помогали всем, чем могли.
Как-то Егор попросил Ченку наловить рыбы побольше и закоптить её в таком количестве, чтобы всем хватило до самой осени. В ответ молодая женщина удивлённо вскинула брови и на этот счёт высказала свое мнение:
– Такой пальшой, а глупый, как тугутка. Зачем кушай старую рыбу, когда мозно поймать новую? Ченка поймает столько, сколько надо. А много рыпы лови не нато. Амака ругаться путет…
Загбой, добывая зверя, сам, на оленях доставлял старателям столько мяса, сколько им было необходимо. При этом ему было достаточно всего лишь несколько добрых слов благодарности, на которые он отвечал просто, скромно и понятно:
– Кушай, пошалуйста. Загбой добудет есё.
В это утро было все, как всегда. Ченка спокойно обогнула остров с нижней стороны и уже направила лодку к заводи, как вдруг издали, на мелководье, у берега заметила что-то новое и непонятное. Несмотря на спокойный, безветренный день, на поверхности лимана гуляли волны. Мутная, грязная вода кипела, пузырилась, через некоторые промежутки времени над поверхностью взметались фонтаны брызг, которые взрывались вверх на несколько метров радужной пылью, а затем рассеивались мелким дождём.
Ченка застопорила движение, с нескрываемым удивлением стала наблюдать. Какое-то время ей казалось, что на дне лимана пробился большой, горячий родник, наподобие того, что она когда-то видела в детстве в горах на Севере. Однако присмотревшись более внимательно, увидела какие-то необычайные тёмные предметы, довольно часто появляющиеся над поверхностью воды.
Это заинтересовало её. Подчинившись любопытству, осторожно поплыла ближе. Когда до назначенного места осталось не более полусотни метров, неожиданно из воды молниеносно вырвалось большое, продолговатое бревно, которое почти вертикально застыло над лиманом и, задержавшись на секунду в таком положении, с шумом обрушилось назад. Этого было достаточно, чтобы по большой голове, напряжённым плавникам и жёлтым, светящимся глазам Ченка узнала своего знакомого. Это было то самое существо, которое она видела в прошлом году. И ещё. Ченка увидела то, что заставило её сердце забиться восторгом небывалой удачи. Неизвестное существо запуталось в сеть, которую она поставила здесь вчера вечером.
Можно было предположить, что Большой змей – Чабджар зашёл в этот мелководный лиман для того, чтобы поохотиться на более мелких хариусов или ленков. Но в то же время нельзя было отрицать того, что эта заводь служила ему местом нереста. Тем не менее факт удачи был налицо: запутавшись в прочные жилки орудия лова, «чёрное бревно» являлось неожиданной добычей Ченки.
Не задумываясь ни на мгновение, Ченка быстро направила долблёнку в лиман. Не доплывая нескольких метров до бьющейся рыбы, остановилась. В лодке спала кроха Уля, было опасно выбирать сеть с таким трофеем. По всей вероятности, существо попалось совсем недавно, так как было полно сил и энергии. В ближайшее время тащить её из воды в лодку было очень тяжело. Сильное тело могло доставить много неприятностей, в том числе и опрокинуть верткую долблёнку. Можно было просто добить рыбу из винтовки, что лежала у Ченки под рукой. Однако попасть в бьющуюся в воде цель было трудно, и рыбачка решила подождать, когда Чабджар устанет и успокоится.
Стараясь не разбудить дочку, Ченка отплыла назад, присела на доску и стала наблюдать. Чабджар продолжал метаться, тем самым запутывая себя в сеть всё больше. С каждой минутой его движения становились скованнее, а выпады и прыжки слабее. Ченка уже представляла себе час победы и задумывалась, как доставлять тело рыбы на стойбище.
Втащить добычу в лодку она, скорее всего, не сможет. Остаётся только одно: привязать Большого змея маутом к корме и плавить его рядом с лодкой. Она представляла, как все удивятся, увидев её невиданный улов, как будут хвалить вкус бульона, с каким удовольствием пить золотистый топлёный жир, есть сочные куски мяса. А для Дмитрия Ченка оставит балык. Она вырежет его по всей длине тела, закоптит на сырых прутьях талины и спрячет лакомство на лабаз. Балык должен получиться отменный, большой, нежный, мягкий и необычайно сладкий. Об этом можно было судить по виду Большого змея, по его белому, огромному животу. А может быть, у него есть икра? От внезапной мысли у Ченки на лице появилась сладкая улыбка, так как по размерам подводного существа она даже не могла сообразить, сколько может быть икры.
А между тем большая рыба затихла, затаилась, собираясь с силами. Казалось, что итог её бесполезным попыткам вырваться из крепких пут уже решён в пользу Ченки. Но Ченка понимала, что это ещё не всё, что Чабджар готовится для новых бросков, поэтому оставалась на почтительном, безопасном расстоянии.
Во время наблюдений и мечтаний Ченка не обращала внимания на окружающую обстановку и не сразу поняла, почему опущенное в воду весло как-то странно, под давлением непонятной силы поплыло вперёд. Она подумала, что лёгкое течение относит лодку в сторону, а лопашня просто зацепилась за дно. Однако последовавший за этим в дно долблёнки толчок заставил её обернуться назад.