Горячий ужин напомнил об усталости. Глаза слипались, тепло в избах расслабляло тела, притупляло волю, забирало силу. Дети уснули первыми. Мужики в отдельном доме уступили место на нарах старикам. Сами, расстелив какие-то тряпки, легли на пол. Так же поступали и женщины.
Через некоторое время, проверяя все избы, к ним заходил начальник караула, недолго смотрел на спавших людей, после снаружи закрывал двери на запоры.
– Что там, Мишка? – спросил с вышки часовой по имени Лазарь.
– Спят все вповалку, – ответил тот, звеня щеколдой на дверях сеней.
– Пересчитал?
– Нет, – вяло ответил Мишка и равнодушно махнул рукой. – Куда денутся? – И, проявляя заботу о подчинённом, спросил:
– Замёрз?
– Есть немного! – хитро ответил Лазарь. – Кабы ходил туда-сюда – всё дело было, а так на одном месте стоять, сам знаешь. Принёс бы полкружки… для сугреву…
– Что вы там балакаете? – долетел со второй вышки другой голос. – Мишка, про меня не забудь! Тоже замёрз, как собака. Неси по сто граммов!
Начальник караула скрылся в часовне, вскоре принёс во фляжке спирт и кусочки нарезанной сохатины. Лазарь спустился вниз, выпил, закусил, довольно крякнул в кулак, опять полез наверх:
– Давно бы так! А то никакого разнообразия.
Старший по званию прошёл ко второй вышке. Там его поджидал Авдей. Как и Лазарь, он выпил предложенное Мишкой угощение, поблагодарил своего командира за услугу, полез на свой пост, сверху спросил:
– Скоро смена?
– Ещё рано, только что заступили. – Посмотрел на часы на цепочке: – Три часа вам ещё стоять!
Авдей тяжело вздохнул, присел на небольшую чурку, приставил карабин к перилам, полез за кисетом:
– Смотрите там… не проспите, как в прошлый раз. Приду, прикладом бока намну!
– Не бойся, не проспим, вовремя сменим! – заверил его Мишка и пошёл на доклад к командиру отряда.
Охрана Ломоватской заставы являлась некой пародией на армию без Воинского устава. Безалаберное отношение красноармейцев к караульной службе имело своё оправдание: кто тут, в глухой, дикой тайге, может напасть?! Действительно, за восемь лет существования поста на староверческой заимке не произошло ничего подобного. Более того, бандитов никто никогда не видел в глаза. Так для чего же был необходим строгий контроль, если о несвоевременном появлении чужих людей могли вовремя предупредить собаки?
Собак на заставе несколько, и все из них лайки. Овчарок к этому времени ещё не завели, они будут введены для охраны лагерей позже. А вот неукротимые, выносливые охотничьи псы были всегда к месту. На болотах водилось много лосей, которых добыть с помощью лохматой братии и нарезного оружия не составляло большого труда. Бывали случаи, когда на заимку приходили медведи.
Забавная история случилась с Лазарем Тереховым. Как-то рано утром, в конце тёплого, светлого июля, находясь в добром и сытном состоянии, Лазарь преспокойно досыпал последние часы своего караула. Смачный храп (отсюда потом пошла северная фраза: «Не рычи на всё Ломоватское болото») раздавался далеко по округе и, понятное дело, привлёк внимание косолапого. Не чувствуя запаха человека, не в состоянии что-то рассмотреть в густом тумане, зверь тихо, вплотную приблизился к частоколу, осторожно обнюхивая всё, что валялось за забором. Первое, что попалось ему в лапы – шапка-ушанка сонного Лазаря, некстати упавшая на землю во время сна. Медведь попробовал её на зуб, долго жевал, оторвал одно ухо, а потом освободил в неё суточный запас кишечника. Удачно облегчившись, довольный мишка хрюкнул Лазарю свою благодарность. Хищника услышали спавшие под крыльцом дома собаки. Они подскочили с внутренней стороны ограждения, залились протяжным лаем. Медведь заревел от испуга, кинулся бежать.
Лазарь проснулся, не понимая, в чем дело, заорал, выстрелил в воздух. Караул поднялся в ружьё, застава переполошилась. Все подбежали к вышке, наперебой спрашивая о случившемся. Горе-охранник продолжал орать от страха и не мог дать вразумительного ответа, показывая пальцем за частокол на землю. Караульные осторожно открыли ворота, выпустили собак, с опаской подошли к указанному месту, нашли шапку Лазаря, всё поняли.
Над Лазарем хохотали все последующие сутки, да и потом не забывали упомянуть при любом удобном случае. Здесь и появилась остроумная частушка, сочинённая кем-то из товарищей: «То не чёрт над болотом ликует! То не леший в пучине орёт! Это Лазарь, ушанку стирая, заунывную песню поёт!»
Лазарь злился, но сделать ничего не мог. Чтобы избежать подобного конфуза, он обил вышку досками, чтобы «вниз ничего не падало», однако осрамлённая медведем шапка зарубцевалась на языках товарищей по оружию:
– Эх, Лазарь! В следующий раз медведь тебе в карман наложит!
Даже этот случай не повлиял на дисциплину на заставе. Охрана была организована из рук вон плохо. Часовые на вышках сидели, разговаривали, курили, пили, спали и делали всё, что им вздумается. Они могли спокойно спуститься на землю, сходить в караульное помещение на обед или ещё по каким другим надобностям. Смена часовых происходила через пять-шесть часов следующим образом: когда один не хотел нести службу, он просил товарища:
– Эй, Лазарь (или Гришка)! Иди, постой! А то у меня спина чего-то затекла!
Гришка поднимался наверх, выручая друга, при этом не забывал напомнить:
– Ну, ты смотри там, долго не залеживайся! А то мне надо к вечеру хомут починить!
Вечный караул состоял из пяти человек: четверых часовых и начальника караула, которые несли службу день за днем в течение трёх месяцев. Более того, начальник мог отпустить кого-то из часовых на остров или на охоту с собаками на болото. Несмотря на строгий приказ «всегда держать станковый пулемёт в боевом режиме», он был снят «за ненадобностью» с вышки несколько лет назад и находился в караульном помещении (в часовне). Дескать, на улице дождь, снег, надо постоянно чистить. Пусть стоит в сухом месте!
Поднимали его на место тогда, когда ждали приезда какого-то начальства, под грубые воспоминания какой-то матери и неизвестного конструктора, придумавшего эту железяку.
Всё так происходило потому, что бойцы, взятые на охрану Ломоватской заставы, были из числа местных крестьян, охотников и рыбаков, спокойно переживших революцию и Гражданскую войну в низовьях Енисея в таёжных деревнях и не попавших в кровавую мясорубку боёв и схваток. Одни из них пошли сюда потому, что здесь сытно кормили, тепло одевали и хорошо платили, других соблазнили нарезным оружием и ящиками с патронами: охоться, сколько хочешь! Третьи записались просто так, от нечего делать.
Бессменный начальник караула Михаил Герасимов работал когда-то грузчиком у купца Скотникова в Енисейске. Командир взвода, он же начальник заставы Сергей Агафьев, был также из Енисейска. Он тоже не имел опыта боевых действий по причине своей молодости. Ему не было и тридцати лет. Лишь Лазарь Терехов воевал с немцами в Первую мировую войну, но и то в обозе.